– Ты мне Мелихова найди, Валера. Желательно живым, но это если повезет.

– А живым он зачем тебе нужен? – не понял Алладин.

– В глаза ему хочу посмотреть. Хочу узнать, как он до такой жизни дошел, что руку на меня свою поднял.

– Ну, если получится, привезу его к тебе вместе с головой.

– Если не будет получаться, не напрягайся.

Не так-то просто будет взять Мелихова живым, и Каргол это понимал. Хотелось бы поговорить с Егором, полюбоваться животным страхом в его глазах, но не стоит рисковать своими людьми ради такого удовольствия… Людей, которые не знали о его существовании, Каргол жалел. А «старая гвардия», увы, упала в цене до летального значения. За некоторыми разве что исключениями.

– Ты собой не рискуй, Валера. Мне из наших «стариков» никто не нужен, кроме тебя и Фурца. Только на вас могу положиться. Ты меня понимаешь?

– Понимаю, босс.

– Что ты под этим понимаешь?

– Зачистить надо Мелихова.

– И все?

– Костя Арканов мне в последнее время не нравится.

– Да? Мне, честно признаться, тоже, – поощрительно улыбнулся Каргол.

Аркан был, что называется, на своем месте. Оружием он торговал – незаконные стволы и левые боеприпасы к лицензионным ружьям. Дела у него шли отлично, только вот зарываться он стал. Возмущает его, что Каргол перестал собирать на сход малых боссов, к которым справедливо причислял себя. Не нравилось ему, что его структура замыкалась на человека, о котором он раньше и слыхом не слыхивал. Зато Каргола этот человек устраивал на все сто, хотя бы потому, что он знал его исключительно под именем Большого Босса. Знал и очень боялся. Аркан же считал Каргола чуть ли не ровней себе…

– Жора Бабак что-то напрягать стал… – продолжал тем временем Алладин.

Каргол кивнул, с иезуитской улыбкой глянув на него. Жора Бабак вел себя ровно, но ему нравилось, что Алладин сдает и его. Жора слишком много знал, и в этом его главная и непростительная вина.

– Думаешь, с ними надо решать?

– И чем скорее, тем лучше, – кивнул Алладин.

– А куда спешить?

– Да как бы Мелихов нас не опередил. Он их всех хорошо знает, и они его конкретно уважают. Витю он уговорил и этих уговорить может. А у Кости своя команда конкретная, да и Жора людей может поднять…

Каргол озадаченно почесал пальцем ямочку на подбородке. Обидно вдруг стало: сам ведь до таких простых вещей мог бы додуматься. Обидно, что Алладин столь грамотные подсказки дает… Нельзя ему расслабляться в этой сытой и спокойной, в общем-то, жизни, а то ведь и клыки затупятся, и когти отвалятся. Чем тогда бодаться с такими волками, как Алладин? А он тот еще волчара – зубастый и головастый, даром что ему лет пять, как за сороковник перевалило… Может, с ним тоже нужно решить? Под самый занавес последней уже и решительной зачистки…

– Ну, в принципе, ты прав, Валера, – как бы неохотно согласился Каргол.

– Я тут прикинул, что нужно делать…

– Делай.

– Все будет в лучшем виде.

– Хотелось бы.

– Еще вопрос. Паши Мелихова нет, а Василиса его осталась.

– И что?

– Паша нашими делами занимался, но у него и свое собственное дело было.

– Ну?

– Завод у него, пластиковые панели, все такое.

– Я в курсе.

– По закону теперь этот завод Василисе принадлежать должен.

– У нас свои законы. Вопрос решенный – завод наш… Или ты не решил этот вопрос? – нахмурился Каргол.

Казалось бы, что проще – наехать на малолетку, закошмарить ее, показав кнут, а потом угостить пряником…

– Квартиру оставишь Василисе, а от завода она должна отказаться…

И это, в конце концов, справедливо. Со своими обязанностями Мелихов справлялся неважно, зато свой личный бизнес холил и лелеял. Выходит, он за счет Каргола свой завод поднимал…

– Не все так просто. Во-первых, отказываться ей не от чего. Завод отцу принадлежит, а свидетельства о его смерти нет. Смерть есть, а свидетельства нет. Такая вот петрушка…

– Ну, труп может и вынырнуть.

– Может, но тогда менты уголовное дело возбудят. Василису похитила жадная до денег няня и ее любовник, с этим все ясно. А с Мелиховым сложнее будет. Менты его прошлое поднимут, на тебя выйдут, на меня. Мы-то, конечно, отобьемся, но зачем нервы трепать?

– С тобой не поспоришь… – медленно кивнул Каргол. – А во-вторых?

– Во-вторых, ее менты спрятали.

– Найди.

– Не вопрос. Но менты пасти ее будут. Пока Козинцев ей угрожает, будут.

– Так нет же Козинцева.

– А менты об этом знают?

– Ну, так «засвети» его труп… Или нельзя?

– Да нет, с ним все чисто, – пожал плечами Алладин. – Менты знают, кем Паша Мелихов был, что делал, под кем ходил, все такое. А кто такой Козинцев? Ну, срок мотал, ну, может, по Москве бегал, телефоны да борсетки дергал. Никто не знает, чем он реально занимался. Может, он кого-то крутого обул, ну, тот ему и вставил фитиля… Короче, если Козинцева предъявить, даже на меня никто не выйдет, не говоря уже о тебе…

– Уверен?

– Уверен.

– Тогда предъявляй.

– Ну, это не проблема.

– А в чем проблема?

– Менты Василису не просто прячут. Она живет с одним.

– Живет? С ментом?

– Ну, или с ним живет. Или у него… Может, у мента чувства к ней.

– У мента? Чувства?! К кому, к Василисе?.. Она же совсем еще мелкая.

– Шестнадцать уже.

– Шестнадцать?.. Н-да, время летит на сверхзвуке… Совсем недавно под стол пешком ходила…

– С мамой за ручку. А ты помнишь, какая у нее мама была?

– Татьяна? Ну да, мама у нее супер… была…

Когда-то Каргол дружил со своими пацанами, в гости к ним ходил, жен их по именам знал, детей крестил. Но к Паше Мелихову он домой старался не заходить. Уж очень красивая у него была жена, однажды он даже поймал себя на мысли, что ревнует ее к мужу. Но тогда он очень дорожил своими людьми, поэтому не стал набиваться в любовники к Татьяне. Хотя и была такая мысль. Как говорится, с глаз долой – из сердца вон. Потому и не крестил он Василису, и она про него даже не знала.

Паша все понимал, потому и пришла ему в голову нелепая мысль, что это Каргол подстроил смерть его жены. Дурак он. А дураков наказывают. Так что без обид…

– Дочка в мать пошла.

– Да ну! Такая же красивая?

– Может, даже красивей.

– И где она? – загорелся Каргол.