— Ну, пожалуй, что так, — осторожно кивнул я.

— Вот. И я больше двух часов сидела там, окруженная толпой незнакомцев. Одна. Представляешь?

— Ты молодец, — похвалил я Марину. — Наверняка это нелегко тебе далось.

— Легче, чем кажется, — горделиво задрала носик красавица. — Просто когда я видела тебя, то мои страхи отступали. Я чувствовала, что нахожусь под защитой и наслаждалась этим ощущением. Вот.

— Кхм… звучит немного странно, — констатировал я, не зная, как реагировать.

— Тебя это пугает? — прямо спросила юная прелестница, хлопая ресницами.

Несмотря на то, что она сама неоднократно называла себя чудачкой и всячески над собой по этому поводу подшучивала, но, кажется, ей было крайне важно, чтобы я не считал ее таковой. А я и в самом деле так не думал. Кому, как ни мне знать, насколько хрупкой может быть человеческая психика? Марина вообще умница, и прекрасно держится для того, кто пережил подобный кошмар.

— Нисколько, — медленно покачал я головой. — Просто недоумеваю, что ты во мне такого разглядела.

— Хочешь скажу?

— Хочу…

Девушка мягко высвободилась из моих ладоней и немного отстранилась. Затем она с небывалой нежностью, которой я ранее не знал, взяла меня за руки и потянула к себе. Развернув их ладонями вверх, Марина, едва касаясь кожи, провела женственным пальчиком по внутренней стороне моего правого запястья.

— У человека, который в последний момент спас меня от смерти, была такая же татуировка, — шепотом произнесла моя спутница. — Я успела ее заметить, прежде чем потеряла сознание.

— То есть, я просто тебе его напомнил? — до последнего продолжал я тупить.

— Не совсем… ну, в смысле, сперва я не была уверена, но теперь, проведя с тобой этот прекрасный вечер, убедилась в правоте своего первоначального впечатления. Это ты мой спаситель, Юра. Ты вынес меня на руках из того жуткого подвала, где садист-некромант замучил Свету, а потом собирался то же самое сделать и со мной. Это твой силуэт в инквизиторской броне является ко мне по ночам, протягивает руку и вызволяет из тесных объятий жутких кошмаров…

Воспоминания о давнем вызове, который свалился на нас с Изюмом посреди ночного дежурства, медленно всплывали из глубин сознания. Я вспомнил обнаженное девичье тело, дрожащее от страха и холода, вспомнил тугие узлы кожаных ремней на ее руках. Вспомнил, как отстегнул перчатки ИК-Б, чтобы развязать затянутые петли, ведь несчастная пленница так сильно испугалась ножа…

— Ого… — только и смог выдавить я. — Вот уж никогда бы не подумал, что в жизни бывают такие совпадения…

— И именно поэтому меня так разозлила та разукрашенная фифа, которая критиковала инквизицию и твою татуировку. Наверное, мне следовало об этом сказать сразу, но я побоялась. Ты только не волнуйся, — поспешно добавила Марина, — я никому не расскажу о твоей профессии. Я ж не дурочка, все понимаю…

Она виновато посмотрела на меня, видимо, думая, что я рассержусь или начну возмущаться. Но мне так приятно было находиться в обществе милой и симпатичной прелестницы, что не возникло даже тени беспокойства о нарушении служебного инкогнито. Да пусть бы оно провалилось, вместе со всей неживой угрозой и этим чертовым миром!

— Ты не злишься на меня? — жалобно спросила девушка, потупив взор.

А я вместо ответа порывисто наклонился вперед и впился в ее мягкие губы долгим поцелуем. Если Марина меня после этой выходки отошьет, то так мне и надо. Но сдерживаться больше не было сил.

— Вау… — потрясенно выдохнула красавица, когда я собрал волю в кулак и наконец-то отлип от нее. — Не такой я реакции ожидала…

— Тебя это пугает? — вернул я ее же вопрос.

— Нисколько, — уверенно тряхнула волосами моя новая знакомая. — Просто не понимаю, что ты во мне нашел.

Не сдержавшись, я расхохотался, краем уха слыша, как Марина смеется со мной в унисон. На душе стало легко и светло, будто на летнем лугу. Все невзгоды и тревоги, одолевающие меня, отошли на второй план, уступив место ослепляющему наслаждению текущим моментом. Упыри, кукловоды, умертвия, видения жутких логовищ инфестатов и прочее дерьмо стыдливо спрятались где-то в глубинах моего сознания. Сейчас здесь были только я, моя прекрасная спутница, осенняя ночь и тусклый свет парковых фонарей.

Украдкой окинув взглядом распятого Спасителя, черной тушью изображенного на моем запястье, я утер выступившие от смеха слезы. Наверное, мне стоило поблагодарить божьего сына за такой подарок. Ведь вероятность нашего с Мариной знакомства была настолько исчезающе мала, что никак не могла состояться без вмешательства высших сил.

— Извини, что считал тебя ошибкой молодости, — вполголоса пробормотал я. — Больше я так не стану думать…

— Чего ты говоришь, Юра? — не расслышала девушка.

Вспомнив, что у меня тут вообще-то свидание, я поспешно спрятал руку, а другой приобнял соседку по лавочке за плечи.

— Говорю, не хочешь еще немного прогуляться?

Утреннее солнышко проказливо светило в окно, проникая в комнату сквозь занавески. А я до последнего от него отворачивался и отгораживался подушкой, но в конечном итоге сдался и открыл глаза.

— С добрым утром, — обжег мне ухо страстный шепот Марины. — Ты быстро проснулся.

— С добрым, — растянул я губы в улыбке обожравшегося сметаной кошака, а потом привлек девушку к себе и крепко поцеловал. — А ты чего так рано поднялась?

— Да просто… — пожала плечами она, стыдливо натягивая покрывало под самый подбородок. — Я давно уже от бессонницы страдаю. А после ночи и вовсе сна ни в одном глазу.

— Ну извини, — насмешливо фыркнул я, — не хотел тебе режим ломать.

— А я вот хотела!

Марина захихикала и попыталась укусить меня за нос. Но реакция бывалого инквизитора, на которого постоянно с этими же намерениями бросаются умертвия, сработала раньше. Я увернулся быстрее, чем успел это осознать, и ринулся в ответную атаку, оглашая спальню шутливым боевым кличем. Обнаженная красавица взвизгнула и попыталась предотвратить нападение, накинув мне на лицо скомканное одеяло, но куда там. Меня так просто не остановить!

Немного подурачившись, радостно смеясь и щекоча друг друга, мы постепенно успокоились, окончательно разворошив постель. Марина обняла меня и крепко прижалась, всем своим видом показывая, что отпускать не собирается. А я блаженно расслабился, рассматривая узоры на потолочной плитке.

— Откуда у тебя этот шрам? — выбросил меня из нирваны ее вопрос.

Скосив глаза, я увидел, что она рассматривает следы от зубов на моей шее.

— Это меня на первом дежурстве умертвия толпой зажали и стянули шлем, — признался я. — Опыта я тогда имел совсем немного, поэтому своим страхом чуть самого себя же и не прикончил. Мертвые они вроде как от него становятся сильнее. Но спасибо напарнику, вытащил из передряги.