– Умом вроде как и понимаю, но принять подобное не могу.

– Пока не можешь, – многозначительно произнес Ушен. – Будем здоровы.

– Будем.

Чокались здесь точно так же, как и на Земле. Похоже, первопричина появления этого жеста одинакова во всех вселенных. Напиток по вкусу напоминал коньяк, но был значительно мягче. Прокатился волной по пищеводу и разлился в желудке приятным, обволакивающим теплом.

Андрей повел взглядом по столу и недовольно скривился. Имеющиеся в вазочке конфетки, очень похожие на шоколад, его как-то не вдохновили. Закусывать тут не принято. Понятно, что напиток очень даже приятный на вкус и не вызывает никакого негатива. Но без закуски он все же не мог. Тем более с его отношением к спиртному в целом. Подозвал официанта и, сделав заказ, со следующей порцией решил повременить.

– Угостишь девушку, чемпион? – присев к ним за столик, произнесла та самая блондинка.

Надо же, а он и не заметил, как она подошла. Невольно повел взглядом в сторону ее товарок. Шушуканья, ухмылки и даже смешки. То же самое – с девушками за столиками. А вот мужчины отнеслись к данному обстоятельству равнодушно. Появление пунчо уже было в прошлом, он пока никто и звать его никак, чтобы подолгу занимать их внимание.

– Уверен, ты в курсе, что перед тобой неудачник, который только чудом не оказался в регенерационной капсуле. А потому искренне удивлен твоим поступком, – показывая официанту, чтобы принес еще один прибор, произнес он.

– Потому что, в отличие от остальных, я в курсе еще двух моментов.

– Я заинтригован.

– Ты землянин, что уже говорит в пользу твоих бойцовских качеств.

– Ну, мое земное происхождение не секрет. Об этом знает всякий, кто удосужился прочесть мое резюме в Сети.

– Это один момент, о котором знают все. Я же сказала о двух.

– Точно. Было. И какой же второй?

– Думаю, ты русский. А из общения с твоими соотечественниками я поняла одно: их лучше не злить.

– Землянка?

– США, штат Колорадо. Год после Океании.

– Ясно. А как узнала, что я русский?

Вопрос не праздный. В ходе регенерационной процедуры голосовые связки становятся столь же эластичными, как и у детей. Как следствие, по мере изучения языка напрочь пропадает акцент. Поэтому определить национальность Андрея было мудрено.

– У меня были знакомые русские. Жили по соседству. Я помню их привычку обильно заедать выпивку. Мы с соседями любили ходить к ним на торжества. Выпивки и разнообразной еды у них было всегда в изобилии. Ты заказал еду, хотя вы тут выпиваете.

– Понятно. И как тебя зовут, красавица?

– Я помню, как говорила моя соседка. Меня не зовут, я сама прихожу, а имя мое Кэтти Браун.

– Ты и впрямь знакома с русскими, – слегка разведя руками, признал он. – Тогда угощайся. С этими регенерационными процедурами никакие диеты не нужны. Они быстренько приводят организм в норму.

– Согласна. Ну что, выпьем за знакомство? – предложила она, потянувшись к стакану.

– Легко.

– Я вам не мешаю? – склонив голову набок, поинтересовался Ушен.

– Нет, – чуть не хором ответили они и засмеялись.

Бутылка была безжалостно приговорена, как и закуска. Пусть Ушен и не понимал традиции заедать алкоголь, тем не менее отказываться не стал. Правда, это ничуть не помешало ему захмелеть. А вот Андрей со своей новой знакомой держались молодцами. Признаться, он не ожидал подобной стойкости от американки. Но та и не думала ему уступать.

– Всем привет! Уверен, что вы меня ненавидите, но ничего не могу с собой поделать, и меня каждый раз тянет в этот бар!

– Хо-о-о! Стилет пожаловал! Давай к нам.

– Нечего тебе делать с этими пройдохами. Подходи к нам, – позвали от другого столика.

– У нас всегда найдется местечко для такого выпивохи, – окликнули третьи.

Пилоты едва ли не разом вскочили со своих мест, наперебой подзывая молодого человека. Высок, строен, светловолос, держится независимо и даже чуть надменно. Похоже, он ходит в этот бар в первую очередь для того, чтобы услышать похвалы в свой адрес.

Сопровождавшая его брюнетка льнула к нему и купалась в лучах его славы. Правда, при этом она поглядывала вовсе не на мужчин. Куда больше ее интересовала реакция девушек. Стать спутницей фаворита – об этом мечтали все, подвязавшиеся на ниве эскорта. И ей это удалось.

– Ого! Кого я вижу! Друзья, я прошу меня простить, но сегодня я составлю компанию вот за этим столиком.

Не спрашивая разрешения, он отодвинул стул, усаживая свою спутницу, после чего попытался сесть сам.

– Парень, тебя сюда не приглашали, – вперив в незнакомца по имени Стилет уверенный взгляд, твердо произнес Андрей.

– Что? – в наступившей тишине поинтересовался тот.

– Я сказал, что ты перепутал, мы тебя не приглашали.

– Это шутка. Он так шутит, – тут же включился в разговор Ушен.

– Нет, это не шутка, – уставившись на агента злым взглядом, припечатал Андрей.

– Слушай, пунчо, что ты себе позволяешь? – поднялся здоровяк из-за соседнего стола.

– Проблемы? – полуобернувшись и смерив незнакомца взглядом, задал риторический вопрос Леднев.

– Проблемы сейчас начнутся у тебя.

– Погодите, друзья, погодите. Не стоит устраивать драку, – поднял руки в примирительном жесте Стилет. – Пунчо, я хотел только поддержать тебя после того, как ты обделался на Арене. Но теперь вижу, что зря старался. Придется и в следующий раз надрать тебе задницу.

– А лицом к лицу слабо? – поднимаясь из-за стола, произнес Андрей.

До него только сейчас дошло, кто именно перед ним. Ублюдок, который решил отправить его на тот свет. Истребитель Леднева представлял собой отличную мишень. Дистанция незначительная. Невозможность маневрирования из-за выполнения искином протокола возврата на Арену. Стилет мог попасть в любую точку на выбор, но он всадил три болванки точно туда, где за мгновение до этого была кабина пилота.

– Ах ты, ублюдок!

Незнакомый пилот сделал несколько стремительных шагов, сокращая дистанцию между собой и Андреем, но предпринять так ничего и не успел. Леднев оказался быстрее, и разговоры в его планы не входили. Нога оторвалась от пола и впечаталась приближающемуся в грудь. Тот опрокинулся на спину, повалив при этом пару-тройку стульев.

Стилет так и не понял, что именно случилось, когда Андрей ногой врезал ему по шее, сметя на пол. Ну вот не мог он удержаться, хоть режь. Правда, облегчения ему это не принесло. Уж больно быстро все закончилось. В нем буквально клокотала злость. Но и топтать бесчувственное тело он не стал. Все же мозги ему не отключило.