Вот это новость!

Но Семечкин честно поправился:

– Мы почти в соседних областях родились. А что?

И Алешка наплел. Мол, старшина Баранкин очень любит чистоту и порядок, так? И он очень переживает, что на оружейном складе до сих пор стоят ящики со старыми унитазами, так? А машину для их вывоза на свалку все никак ему не дают, так?

– Так точно!

– Поможем хорошему человеку?

– А чего надо?

– Сюрприз ему сделаем. Я обеспечу транспорт, а ты отопрешь склад. Годится?

– Еще как! А грузчики будут?

– Обеспечу.

Алешкин авторитет был так велик, что Семечкин с удовольствием воспринял его план.

– Ты только Баранкину не проболтайся.

– А как же – сюрприз!

Тем же вечером Алешка обеспечил беспрепятственный проезд на территорию части автофургона «Хлеб». За задней дверцей фургона стояли вплотную к ней коробки с макаронами. Но всего в один ряд. А за ними прятались Толян с Коляном, охранники казино и рэкетиры по совместительству.

Распорядившись, чтобы фургон отогнали к складу, Алешка на всякий случай прицепил к нему Сачка.

Вот и все.

Ближе к утру, еще только-только светало, Алешка пробрался к складу. Сачок радостно застучал хвостом по колесу фургона, Семечкин протяжно зевнул.

Алешка отвел Сачка на место и отпер фургон. Семечкин распахнул двери склада и помог выгрузить коробки с макаронами.

Колян с Толяном, хорошо выспавшиеся, потягиваясь, выбрались наружу.

– Где брать-то? – спросили они.

Семечкин показал.

Три ящика с «гранатами» быстро перекочевали из темного помещения склада в темное пространство фургона. И Толян с Коляном уже было полезли внутрь, но Алешка сказал:

– Забирайте все.

– Куда нам столько?

– Лишнее продадите.

– А ведь верно пацан говорит. Толканем их на рынке – хорошие бабки срубим.

И они начали таскать остальные ящики.

– Тяжелые, блин.

– Еще бы, – сказал Алешка. – Там железо внутри.

– Да какое железо, – усмехнулся Семечкин. – Там…

– Отставить, товарищ сержант! – успел Алешка. – Идите на пост.

– Слушаюсь, товарищ генерал.

Ящики исчезли в глубине фургона, за ними исчезли и Толян с Коляном. Алешка снова загрузил макароны. И напомнил братанам:

– Не вздумайте открывать, рванет так, что мало не покажется.

– Знаем, Шеф предупредил, – сказал Толян.

– А дорогой от тряски не рванут? – испугался Колян.

– Не рванут, – с усмешкой успокоил его Алешка. Запер дверь и привел Сачка. Потом поблагодарил Семечкина и пообещал обязательно навестить его в Кулебаках, когда он туда вернется после службы.

– О! – обрадовался Семечкин. – Приезжай. Вместе с Баранкиным. Сам убедишься – есть такой город. Маленький, но есть.

…После подъема фургон «Хлеб», загруженный «гранатами», отбыл из части и вскоре прибыл в казино.

Сегодня была Алешкина очередь убираться в помещении. Он выгнал на полигон обормотов и взялся за дело. Закончив мыть полы, Алешка на всякий случай выглянул в дверной проем – никого – и откинул матрас в изголовье койки Горшкова.

Под матрасом лежала хорошо знакомая коробка с пальмами и следом от саперной лопатки. Коробка была пуста.

Алешка положил ее на место и привел в порядок койку.

И хитрая, довольная улыбка мелькнула на его лице.

В казино посетителей было много. Все надеялись выиграть большую коробку денег. Или, по крайней мере, загаженную птицами машину у входа.

Алешка прошел в здание свободно – как же, свой человек!

Еще на подходе к кабинету Шефа Алешка услышал за его дверью огромный шум. Вроде скандала.

Он вошел.

В кабинете были сам Яков Ильич и его верный соратник Лева.

Лева был довольно спокоен, а Яков Ильич – в бешенстве. Он топал ногами, размахивал руками и визжал:

– Старая дура! Такие бабки отдать! За финтифлюшки! Парадокс!

– Она хотела вас порадовать, – заступался Лева. – К вашему дню рождения.

– Порадовала! Я и так на грани банкротства. А она тыщу баксов за эти цацки какому-то «славному солдатику» отдала! – И Яков Ильич взял со стола и потряс изо всех сил полиэтиленовый пакет, перевязанный алой ленточкой.

В пакете ярко сверкнули «алмазные подвески».

– Красиво! – сказал Лева.

– Стекляшки! – Яков Ильич бросил пакет на стол. Стекляшки звякнули. – Найди мне этого «солдатика»!

– Сделаю, Яков Ильич.

Алешка мог тут же, не сходя с места, найти солдатика Горшкова. Но он не любил ябедничать. Без него найдут. А у него свои дела.

– Доставили? – спросил Алешка, когда наконец-то его заметили в этой буре страстей. И он указал на аккуратно составленные у стены, где когда-то лежал красный мешок с пустыми банками, зеленые ящики с веревочными ручками.

– Доставили, – отдышался Шеф. – За деньгами пришел? Лева, выдай ему стольник.

Лева поморщился: все Лева да Лева. Он и в тот раз уже на сто долларов подзалетел. Но Алешка его успокоил:

– Рассчитаетесь сразу за все.

– А чего ты так стараешься? – вдруг подозрительно сощурился Яков Ильич.

– За деньги, – ответил Алешка.

– Врет, – засмеялся Лева. (Лешка похолодел.) – У него свой интерес. Он полковнику Лукашову мстит, да, пацан? – Лешка облегченно, но незаметно вздохнул. – За поражение Мурашова.

– Не морочь мне голову, – поморщился Яков Ильич. – Лукашовы, Мурашовы… Своих бед хватает.

Тут в дверь постучали, и вошел какой-то дядька.

– Яков Ильич, в зал просят. На минуточку.

– Побудь тут, – бросил Шеф Леве и ушел.

Лева засмеялся, взял со стола «подвески», полюбовался, подмигнул Алешке.

– Его мамаша, – он кивнул на дверь, – немного не в себе. – Подумал чуть и невесело добавил: – По-моему, и он сам тоже.

Лева положил пакет с «подвесками» на стол, подошел к окну. Алешка уселся в кресло, которое стояло рядом со столом. И невинно спросил:

– Можно я посмотрю?

– Цацки-то? Посмотри. Мне кажется, – не оборачиваясь, сказал Лева, – что это обычные елочные игрушки.

– Мне тоже, – искренне сказал Алешка. И подумал: я даже знаю, с какой елки.

Алешка положил пакет на колени, не прерывая разговора, осторожно развязал бантик, вытащил из пакета «подвески» и вместо них положил две пулеметные гильзы. Вернул пакет на место и встал: