Александр Николаевич смущенно откашлялся. Кивнул и пошел, минуя Марка, из комнаты. У самого порога остановился. Вернулся. Подошел к сыну, приобнял его и похлопал по плечу.

- Все как-то образуется.

- Да…

Когда отец ушел, Марк вернулся к себе. И хоть он весь день мечтал о том, чтобы оказаться с Этери наедине, идти к ней он передумал. Рядом с ней у него путались мысли. А сейчас Самарову слишком многое нужно было обдумать. Он включил спортивный канал, улегся поперек кровати и, закинув руки за голову, уставился в потолок. Сколько так прошло времени? Непонятно. Из-за тучи выкатилась луна, заливая комнату серебряным светом. Футбольный обзор сменился прямой трансляцией Формулы-1… А потом в его дверь постучали и тут же вошли.

- Этери? – Самаров поднялся на локтях и уставился на размытый силуэт женщины.

- Угу. Нам нужно поговорить. Включишь ночник?

- А до утра этот разговор не подождет? – проворчал Марк. Этери покачала головой и опустилась на тумбочку у его кровати.

- Иван мне все рассказал.

Марк выругался, резко поднимаясь.

- Тебя это не касается.

- Да. Я помню все, что ты мне сказал. Но это не означает, что я готова смотреть, как ты себя убиваешь.

Он и не убивал! Марк вообще еще не решил, что готов подписать контракт. Так, только размышлял. Прикидывал в голове варианты.

- Ты можешь мне объяснить, что случилось? Без этих твоих «тебя это не касается»?

- Зачем?

- Потому что я могу помочь.

- Помочь мне может крупная сумма денег. Миллионов десять-двадцать долларов. Не одолжишь?

- Запросто. Если ты оставишь эту безумную идею о возвращении на ринг.

- Ха-ха, Этери. Очень смешно.

- Я не шучу. Кажется, я тебе говорила, что далеко не бедная.

Марк провел рукой по лицу, старательно пряча собственную растерянность. Да, они что-то такое обсуждали, но… Черт! У нее реально есть такие деньги? Не то, чтобы он готов был принять их...

- Ты хочешь вложить в мою компанию двадцать миллионов долларов?

- На самом деле немного не так…

- Может, перестанешь говорить загадками? Клянусь, с каждым твоим словом я понимаю все меньше.

- Я хочу внести свой вклад в семейное дело, - еще более туманно заметила Этери, рассматривая свои ногти.

- Мне что, надо тебе напомнить, что ты не имеешь абсолютно никакого отношения к моему семейному делу? Собственно, оно потому и семейное, что в нем участвуют только члены семьи.

- Я могла бы им стать.

Брови Марка взлетели едва ли не до линии роста волос. А в животе будто что-то заворочалось.

- На что это ты намекаешь? – сощурился Самаров.

- Ты мог бы на мне жениться, - заявила Этери, подняв, наконец, голову и глядя ему прямо в глаза.

- Ты спятила?

- Нет. Я мыслю трезво. Как никогда.

- Ты только что призналась, что хочешь купить себе мужа.

Этери поднялась с проклятой тумбочки и спрятала за спиной дрожащие руки. Ей нельзя было показывать свое волнение. Ни в коем случае. Не сейчас… Она должна была выглядеть максимально собранно, уверенно и… равнодушно. Чтобы Самаров ни в коем случае не догадался, что ей предложенная сделка нужна даже больше, чем ему самому.

- На твоем месте я бы не стала рассматривать мое предложение с такой точки зрения.

- Ты не на моем месте! – рявкнул Самаров.

Оу, черт… Нет, обдумывая свой безумный план, Этери, конечно, учитывала его бешеный нрав, но… Все же как он орет! Обалдеть просто…

- Послушай, Марк…

- Я не желаю слушать этот бред, поняла? Как тебе вообще пришло в голову такое? Ты спятила? Что за мужики у тебя были? Хотя нет, не отвечай! Я видел… Только все неправильно понял, не так ли? – Марк сделал к ней шаг, и воздух в комнате будто сгустился. Этери подумала о том, как хорошо, что их разговор состоялся именно в большом доме. В ее крохотном – закипающей вокруг них энергии просто некуда бы было деться. – Это ты покупала любовников. Не тебя. Так выходит?

- Послушай, мое прошлое вообще не имеет отношения к нашему разговору… - забеспокоилась Этери, понимая, какое опасное направление приняла их беседа.

- Почему же? Еще как имеет! Тот кабриолет, который ты сожгла… Он был твой? Не так ли?

- Нет. Авто было оформлено на Котика, - развела руками Этери. - То есть Костика… То есть… не важно, - стушевалась Этери. Стиснула пальцы.

- Господи, ты им давала клички? Поверить не могу!

- Все не так!

- Ты не называла его Котиком?

- Называла! – заорала в ответ Этери. – Но ты – это совсем другое.

- Но понимаю, чем же я так отличаюсь. Ты покупала их. А теперь хочешь купить меня.

- Ни одному своему любовнику я не предлагала пожениться.

- О, я, наверное, должен быть польщен! – упер кулаки в бока Самаров, обжигая Этери яростным холодным, как ночь в Арктике, взглядом. – Выметайся…

- Что?

- Выметайся. Я не заинтересован.

Что ж… Ладно. Не он один имел бешеный нрав. Этери выдохнула. Разжала руки и, гордо вскинув голову, шагнула к Марку навстречу, давая ему понять, что её не запугать.

- Я все же настаиваю, чтобы ты, по крайней мере, выслушал мои аргументы. И если они покажутся тебе неразумными или… унижающими твое достоинство, я уйду. Навсегда уйду из твоей жизни.

- Что, и сайт не доделаешь? Или он вообще – только повод?

- Свою работу я всегда довожу до ума. Об этом можешь не беспокоиться.

- Что ж… Валяй, – хмыкнул Самаров. И, видимо, не выдержав ее близости, отошел и уселся, заложив ногу за ногу, на ту самую тумбочку, на которой недавно сидела Крутая.

Да он же пытался скрыть свое возбуждение! – вдруг поняла Этери. И как-то вдруг сразу ей стало легче.

- Ты сказал, что не заинтересован в отношениях… Не заинтересован в каких-то романтических чувствах и так далее.

- Именно это я и сказал.

- Да! И это лишь подтверждает, что мое предложение для тебя – просто идеально.

- Серьезно?

- Более чем! Я ничего подобного у тебя не прошу. Я лишь предлагаю вариант, который прекрасно подойдет нам обоим. Партнерский брак. Замешанный совсем на другом. На общих интересах, уважении, дружбе…

- Ты бредишь!

- Нет! Послушай… Я очень долго была одна. И ты тоже был… В одиночестве нет ничего хорошего. И если ты скажешь, что это не так – я тебе не поверю. – Этери растерла озябшие плечи. Отвернулась к окну. - Мне тридцать четыре, Марк… У меня есть все, но… мои деньги не обнимут меня ночью, а достижения не поддержат разговор, когда от тоски хочется выть...