Баринов мог бы послужить воплощением мужского благородства: потрясающая осанка, твёрдое, правильных биогеометрий лицо (он действительно был трикстером, гены которого родители подбирали специально) с греческим носом, широко расставленными «тигриными» глазами, крутым подбородком и жёсткими губами, обрамлённое светящимся нимбом волос «под седину». Генерал ощупал Климука фонарями глаз. Выглядел он архангелом во плоти, и разговаривать с ним было трудно.

–Будете докладывать мне о каждом шаге,– повторил он сухо.– Положение слишком серьёзное, чтобы мы могли позволить ошибиться кому бы то ни было. Вам ясно?

–Так точно!– ответил Лаврентий Павлович, сдвинув каблуки.

Спорить или доказывать свои полномочия не хотелось, но в душе он понимал, что добром появление комиссара на борту солнцехода не кончится.

В сопровождении двух спецназовцев, окончивших высшие учебные заведения и прошедших хорошую службу в ЦЭОК, Климук нашёл руководителя ремонтной бригады Жестянникова на нижнем ярусе модуля и поинтересовался, как идут дела.

–Нормально,– ответил суетливый подвижный бригадир лет сорока пяти,– через час закончим. Была повреждена обшивка килевого трюма, и вышли из строя три генератора силовых рёбер.

–Вы хотите сказать, что не выдержала силовая защита?

–Да, удар был весьма солиден и пришёлся сначала по генераторам, а когда они отключились и подпитка поля пропала, поплыл и корпус.

–Удивительно! Модуль испытывался в условиях ядерного взрыва.

–Ещё бы,– криво улыбнулся Жестяников,– никто из разработчиков даже представить не мог, что такое возможно. Самое интересное, компьютер силовой узловой поддержки зафиксировал странное поведение аппаратуры всего трюма. Впечатление такое, будто хронометры узла ушли вперёд на три минуты по сравнению со временем Страги, причём все разом.

–Как это может быть?– не поверил Лаврентий Павлович.

–Сами не понимаем, пытаемся синхронизировать всю корабельную систему.

–Это не помешает работе аппаратуры, особенно внутри фотосферы?

–Мы заранее подготовили переход на запасные частоты.

–Хорошо, сообщите, когда закончите.

Климук поднялся в пост управления солнцеходом и с неудовольствием обнаружил там Баринова с двумя парнями брутального вида. Возможно, это были кибы, судя по их неподвижным лицам.

В посту работала смена экипажа в количестве шести человек, сидящих по кругу перед поясным виомом. Капитан солнцехода Олег Соловьёв тоже находился здесь, но не сидел в своём кресле, а стоял рядом, потому что ложемент занимал Баринов. На голове комиссара была дуга менара, что указывало на его связь с компьютером корабля. На Климука он не обратил внимания.

Лаврентий Павлович посмотрел на Соловьёва.

–Ремонтники скоро закончат, Олег.

–Знаю,– буркнул капитан, высокий, худой, длинноногий, похожий на прыгуна в высоту.– Жора мне уже сообщил.

–А о странном поведении хронометров он говорил?

–Об этом ещё Страга доложил.

Климук понял, что капитан недоволен вмешательством комиссара в его епархию, но связан субординацией по рукам и ногам. Тем не менее уходить несолоно хлебавши не хотелось, и он спросил:

–Что это может означать?

Соловьёв поджал губу, сказал нехотя:

–Я не физик… хотя и наши физики не понимают, что случилось. Создаётся впечатление, что нижний трюм рухнул в будущее, а потом весь модуль его догнал.

–Как – догнал?– не понял Климук.

–Смотрите, как это выглядело.

Соловьёв вытащил из консоли вириала каплю металла, похожую на кошачью лапку, и в поясном виоме открылась новая закладка: вглубине окна был виден солнцеход во всей красе, а с поверхности чёрной «щётки» вего брюхо снизу вонзалась молния разряда, похожего на электрический.

Запись была сделана в реальном времени, но прокручена в замедленном темпе, что дало возможность увидеть, как часть корпуса солнцехода в месте удара исчезает и появляется вновь через какое-то время, но уже с дырой в обшивке. На этом запись кончалась.

–Не мешайте!– потребовал Баринов, не оборачиваясь.

Было непонятно, что он делает, но похоже – слушает Страгу.

–Мы не мешаем,– сказал Климук.– Кто вас снимал?

–Беспилотник.

–Вы его забрали?

–Не успели, его утащила чёрная сетка. Но эту запись передать он успел.

–Непонятно…

–Да уж.

–Прокрутите ещё раз.

Соловьёв нерешительно посмотрел на комиссара.

Климук сделал понятный жест.

Запись повторилась. Лаврентий Павлович постоял, задумчиво глядя на виом, но в голову ничего путного не приходило, и полковник решил дождаться ухода Баринова.

Ожидание длилось всего минуту.

–Идём вниз!– вдруг приказал комиссар.

–К-куда?– опешил Соловьёв.

–В фотосферу.

–Но мы ещё не провели полный контроль!

–Двигаться можем?

–Н-ну… корпус обновили, генераторы заменили… осталась мелочёвка…

–Можем или нет?

–Да…

–Вперёд!

–Но прежде надо высадить ремонтную бригаду.

–Потом.

–Товарищ генерал,– вмешался ошеломлённый Климук,– что за спешка? Мы, конечно же, нырнём в Солнце, но после всех необходимых процедур.

–Я приказываю идти сейчас! Катер с группой Дрёмовой до сих пор находится в пятне, надо их спасать! Немедленно! Вам это понятно?!

–Для их поиска и спасения ведётся работа, нужны спасатели, нужны мощные машины…

–Капитан, врубайте ход!

–Отставить!– налился кровью Лаврентий Павлович.– Прекратите ввязываться в авантюру, которая может закончиться трагически!

Баринов повернул голову к своим сопровождающим.

–Махмуд, убери таможню!

Мощный качок в чёрно-синем унике погранслужбы двинулся к Лаврентию Павловичу, но был остановлен спецназовцем, преградившем ему путь рукой.

Качок попытался выкрутить руку парня – это был капитан Суровегин,– однако тот устоял, даже не покачнувшись.

Подскочил второй качок, однако нарвался на приём второго спецназовца, лейтенанта Химмеля, и улетел в глубину поста управления.

На плечах комиссара и его людей выросли стволы «универсалов». Губы Баринова изогнулись, готовые отдать приказ.

Спецназовцы Климука посмотрели на командира.

–Товарищ генерал,– сказал Лаврентий Павлович обманчиво мягким голосом,– прошу вас покинуть помещение! Ваше присутствие мешает выполнять экипажу свою работу.