Количество охраны, не значит качество.

Мы с Лукой и Котом можем двадцать человек обезвредить, быстро и бесшумно. Если конечно это не спецназ. Там ребята серьезные, тренированные с ними вступать в схватку значит хорошо попасть.

А бандюки это так, тренировка от случая к случаю. Они больше пожрать, выпить и потрахаться любят. Поэтому с ними справиться можно. В рукопашной ни кто из них мне не страшен. Главная опасность — огнестрельное. Холодное — не проблема.

Дом — обшарпанная трехэтажка.

— Не может своей бабе хату нормальную организовать, — скривился Лука.

— Скупой видно Савицкий, — предположил Кот.

— Тем хуже для него, — кивнул я.

— Ну да, судя по его запросам на весь город, аппетит у него здоровый. А тут к тёлке…

— Ты реально думаешь… — распалялся Лука.

— Тихо, — я поднял палец вверх, прислушался, тишина, — пошли.

Мы быстро вышли из машины, перебежками приблизились к дому. Я показал Луке, чтобы шел в ту сторону просмотрел, а Кот в другую.

Рассредоточились. Прошли. Никого.

К пожарной лестнице подошли. Сначала я подсадил Луку, потом он подал мне руку и Кот подставил руку и плёчо. По железной лестнице быстро наверх, на крышу.

Луна освещала сто лет назад залитый смолой и уже облысевший рубероид.

— Охренеть, как они тут живут? — возмущённо глянул Лука, на дыры в покрытии. — Тут явно протекает, да так…

— Подожди.

Я внимательно осмотрелся. И то, что увидел, совсем не понравилось. Крыша в таком состоянии, что совершенно ясно, у людей последнего этажа проблемы с потолками. Да и у остальных видимо тоже.

— Она на третьем этаже? — переспросил у Луки, хотя совершенно точно знал сам, что на третьем.

— Ну да, Кот сказал на третьем.

— Смотри, я указал на дыры в рубероиде.

— Сука, — Лука проследил за ходом моих мыслей, и громко прошипел, — Кот! Сука!

— Тихо, — я приложил палец к губам, выглянул из-за выступа крыши и сразу увидел несколько человек, которые спешат к подъезду. — Это подстава.

— Я же его сука урою.

— Если выберемся.

Я стоял на этой драной крыше и понимал, вот сейчас мы действительно в полной и безоговорочной жопе. Это реальная, настоящая подстава и нас привели сюда на убой. Для другого чего-то мы вряд ли годимся. Похищать нас… ну если только Луку, у него дом можно отжать.

А с меня что возьмёшь? Я опасный пленник. Поэтому, скорее всего меня просто грохнут прямо здесь.

— Да я сам его резать буду, — гневно шептал Лука, хватаясь за волосы.

Его-то я понимаю, он с Котом, почти круглые сутки. А может и он с ними?

Я прищурился, пытаясь проанализировать искренность его излияний. Раскраснелся. Вроде гнев натуральный.

Нужно понять со мной он или против меня. Пока вижу что со мной.

— Заткнись, — говорю глухо.

У меня самого от такого осознания не всё в порядке с дыханием. А у Луки так тем более. Он, как бык стал втягивать ноздрями воздух. Тоже видно понимает. Вот она совсем близко смертушка.

— Получается, никакая шлюха тут не живёт, — выдыхает.

— А ты думал Савицкий в такую дыру к бабе будет ездить?

— Сука, попались, как идиоты.

— Так, давай теперь думать как будем выбираться.

Я отодвинулся от края и пошел к двери на чердак. Достал пистолет. Щелкнул затвором и прислушался. На чердаке тишина. Они ждут нас возле люка это по-любому.

У нас с Лукой только два выхода — снова по пожарной лестнице и через чердак.

Но если по пожарке, там точно не вариант, явно ждут, то через чердак ещё можно попробовать.

Я толкнул дверь, она подалась и темная чернота пригласила меня войти. Пахнуло сырой гнилью. Черт, только сейчас я вспомнил, что в окнах не было света, все окна были тёмными. В здании явно давно никто не живёт.

— Кот сука, мне бы добраться до его шеи, я же его давить медленно буду, — всё ещё не верит в происходящее Лука.

— Хорошо будешь. Заходим.

Я достал из кармана маленький фонарик и осветил чердак. Вроде ничего кроме паутины. Вошел. Лука за мной.

— Сука, — он отмахнулся от грязной тряпки, которая висела у него на пути.

— Смотри, — обернулся я. — Кот не знает, что мы всё поняли. И получается, нас сейчас ждут вот с этой стороны, — я указал на сторону, которая по плану должна была нас привести к квартире.

— Точно, значит нам туда, — согласился Лука.

— Не забывай, коридор прямой, без перегородок. Это же типа общаги. Даже если мы будем лезть отсюда, то нас всё равно увидят.

— А эффект неожиданности?

— Только на это и расчёт. Получается, у нас будет несколько секунд, пока они раздуплятся, повернуться и начнут в нас стрелять. Если здание нежилое, то возможно двери в квартиры будут открыты.

— Это предположительно, — усмехнулся Лука.

— Сидеть тут нельзя. Чем дольше мы будем думать, тем быстрее они поймут, что мы всё поняли.

— Да, нужно входить.

Мы пошли в другой конец крыши и увидели люк, через который нужно пробовать вылезти прямо сейчас. Запорошенный пылью, его не открывали уже, наверное много лет.

Нужно бесшумно открыть его, что бы те, кто ждёт в конце коридора, не услышали.

Я встал на колени, тихонько стер рукавом пыль и посмотрел в щель.

Под нами темнота. И неизвестность.

Но и тишина. Вот она — важнее всего. Значит тут нас никто не ждёт.

50. Бес

Мы выключили фонарики, чтобы сквозь щели не пробивался их яркий свет.

Люди Савицкого ждут нас внизу в темноте. Притаились и готовы в любую секунду схватить и прикончить.

Не сегодня ребята. Вы не получите сегодня такого удовольствия.

Нож бабочка постоянный мой спутник. Им я могу сделать все. Подковырнул щель люка, доска приподнялась и издала тихий скрип.

Я замер. Лука не шелохнется. Притаились, две окаменевшие тени.

Пара секунд и я снова сделал движение. Теперь скрипа не было. Люк тихо открылся. Внизу ничего не видно. Еле освещающий свет луны в дверь чердака сюда не дотягивается.

Этот люк — единственное спасение. Или нет?

Возможно, под ним тоже стоят отчаянные ребята с ножичками наготове и с пистолетиками. Нужно рассматривать и такую возможность.

Только когда? Времени на раздумья просто нет. Шансов что они поставят сюда людей столько же, сколько и таких, что людей не поставят. Не подумают, что мы заподозрим. Глупо, но так бывает. У всех бывают проколы и надежда именно на это.

Нужно рисковать иначе никак.

Я прислушался, пытаясь понять или услышать прямо под люком дыхание человека. Шевеление, шорох одежды, стук подошвы. Хоть что-нибудь.