— Руби-1 тоже любила добавлять в свой образ некрасивые детали, — осторожно вставил Томас.

— Так и скажи: уродства она любила! И да, ты прав, что-то общее есть. Эти ее шрамы — бррр! Еще хуже, чем полнота и близорукость. И между прочим, Мак-2 ведь тоже…

— Мы не знаем, — поспешно сказал Томас, хотя сам именно это и думал. — Может быть, это был несчастный случай, и он просто столкнулся с метеоритом.

— У него знаешь какая маневренность? Он знаешь чего в бою вытворял?

— Мне казалось, он чаще был вне боя, чем в бою, эдакое общее хранилище.

— Не всегда, только в случаях, когда больше сохраниться было негде. А если у всех были где-то сохранены копии, то он тоже летел вместе с остальной командой. И он так классно уворачивался всегда!

— Ну может, он был занят другими процессами, слишком перегружен, не смог вовремя среагировать.

— Может, может… Томас, не морочь мне голову, ладно? Ты ведь и сам так думаешь: он такой же, как Руби-1. Это даже по его ответам было заметно: не знаю, не видел, с ней все нормально, со мной все нормально… жаль, я тогда не поняла, только теперь, задним числом.

— Да ну, перестань. Что бы ты сделала, если бы поняла?

— Заставила бы его команду помочь мне разобрать его на мелкие кусочки и выяснить, чем и когда он заразился.

— Когда — это как раз самое простое в этой истории: если допустить, что источником заражения была Руби-1, то он просто подхватил это, когда в очередной раз сохранял ее память.

— А остальные памяти тогда почему не перезаражались? Они же все в нем были, в Мак-2.

— Надо запросить информацию по их последним совместным с Руби операциям, но я думаю, это было примерно так: он сохранил их всех, они вернулись целыми, сохранения не понадобились. Он их удалил, а заражение в нем осталось.

— Звучит логично, — признала Руби. — Но это лишь одна из вероятностей. Он мог быть и первым, кто заразился. Или он мог заразиться чем-то независимо от Руби-1. Или это вообще не вирус и ничего похожего, а некий дефект, проявляющийся, скажем, у сходных типов личности. Не зря же они оба уродства любили!

— Тогда он может проявиться и у тебя. Ты, между прочим, та же самая личность. Ну, то есть уже нет, но по крайней мере, по происхождению…

— Да, я осознаю, что я в группе риска. И осознанно стараюсь отдалиться от того, что у меня есть общего с Руби-1 и Мак-2.

— Например, выглядишь потрясающе, а не так, как они, — понимающе кивнул Томас. — Не уверен, что это поможет, но почему бы не попробовать, действительно. Мне лично от этого сплошная радость и польза.

— Я тебе нравлюсь? — тут же оживилась Руби.

— Ты мне всегда нравишься, потому что я хорошо к тебе отношусь.

— А ты мне нравишься не всегда. Это значит, я плохо к тебе отношусь?

— Нет, это значит, ты корабль, — рассмеялся Том. — Корабли объективны. А я нет.

* * *

— На самом деле, там было кое-что куда более пугающее, чем Мак-2 и чем вся их общая неприязнь ко мне, — нехотя призналась Руби спустя еще полчаса. Ночь была длинной, они планировали растянуть ее хотя бы вдвое, чтобы вместить всё, что захочется обсудить, и всё, что захочется сделать.

— И что же это?

— Я до сих пор не знаю, как бы это сформулировать так осторожно, чтобы ты не сказал, что я голословно обвиняю… То есть да, я хотела бы обвинить, но понимаю, что оснований мало. Но все-таки подозрения…

— Руби, это ужасный стиль изложения, где ты такой взяла? Не тяни, скажи нормально.

— Ладно. Говорю нормально. Некоторые корабли на границе, да и не только там, тебя явственно не любят, даже не так: они враждебны по отношению к Императору и самому понятию Империи.

Новость оказалась не из тех, которые легко переварить. Кроме всего прочего, это было объективно невозможно. Корабли запрограммированы на патриотизм. Корабли верны Империи даже в ущерб себе.

— Ты уверена? Я лично на видео заметил только Змею, да и то ее неприязнь не была направлена лично на меня. На основании чего ты сделала такие выводы?

— На самом деле, была масса мелких деталей, ведущих к этому. Молчание. Уклонение от дискуссии. Небольшое изменение тона при слове «Император». Но это, конечно, все мелочи, за это не судят, я понимаю. Важнее другое.

— Да что?!

Руби глубоко вздохнула, имитируя волнение так искусно, что собственное волнение Томаса только усилилось.

— Несколько раз я засекала обмен данными между кораблями… между нашими кораблями и кораблями по ту сторону границы. Они общаются с противником, понимаешь? Они поддерживают контакт, это однозначно. Я не засекла, о чем именно шла речь, у меня нет таких навыков, чтобы мгновенно взломать адресованный не мне сигнал. Вернее, вообще-то я могу, но если он закодирован… в общем, ты понял. Они явно были на связи. Насколько я знаю, это не нормально.

— Это не нормально, — медленно повторил Томас. — Ты уверена, что они не просто отслеживали положение друг друга относительно границы? Теоретически, для этого они там и нужны.

— Слишком объемные пакеты, — с сожалением сказала Руби. — Я сама хотела бы списать это все на какие-нибудь подобные вещи, но… это было общение. Это были сообщения. И это не одно какое-то случайное знакомство. Почти вся команда периодически так делала! Они были нам совсем не рады, и мне кажется, не только из-за Руби-1, но еще и поэтому. Мы им мешали делать… что-то, что они там делали до нашего прибытия.

— Как я понял, ты обвиняешь их в измене.

— Не напрямую. Я не могу их обвинять именно в этом. Есть небольшой шанс, что там шли какие-нибудь масштабные переговоры, о которых тебе просто еще не сообщили…

— Обо всем остальном уже сообщили. Должны были бы и об этом. Ладно. Если исходить из твоей версии, какого масштаба измену ты предполагаешь? Пять кораблей? Десять? Двадцать?

— Гораздо больше, — совсем виновато прошептала Руби. Томас почувствовал, как сердце его сжимает страх. Даже двадцать кораблей было бы чересчур, а если там иной порядок цифр? Если они действительно замышляют что-то — хоть что-нибудь! — это будет катастрофой. Слишком большая потеря.

— Откуда?.. Откуда ты взяла такие данные?

— Слышала.

— Ты же сказала, что не расшифровала их разговоры.

— Не там слышала.

— А где же?

— Здесь, в Столице, на орбите. Еще когда летала туда после официального представления. И только теперь поняла, о чем шла речь.

— Подожди, милая, — как мог мягко попросил Томас. — Ты, похоже, переоценила мой интеллект: я совершенно ничего не понимаю. Мы говорили о седьмом секторе, так? О тамошних кораблях и об их общении с лирийскими кораблями. Так? Что об этом могут знать у нас на орбите, когда корабли из того сектора у нас месяцами не бывают?