Принцесса с нетерпением наблюдала за растущей луной. И чем толще становился месяц, тем больше энергии она в себе ощущала. Она всегда чувствовала, когда наступит полнолуние. И в нужный день, дождавшись заката, единорог отправлялся в своё привычное место и вновь становился человеком.

В общих чертах ничего не изменилось, вот только девушка больше не проводила на дереве всю свою ночь. Она забиралась туда, едва последние лучи закатного солнца скрывались за горизонтом, и открывала свою душу, высвобождая воспоминания, которые, казалось, хранились где-то глубоко в её сердце.

Поймав самое яркое из них, принцесса старалась как можно точнее запомнить смутный образ. Затем она спешила обратно в пещеру, чтобы успеть запечатлеть его на стене, пока не наступит рассвет.

В это полнолуние Селена вспомнила то же самое дерево, что и во время своего первого превращения. Но на этот раз она попыталась запечатлеть его в своей памяти настолько, насколько это представлялось возможным. Приземистый ствол. Раскидистые ветви. И листья сердцевидной формы, с красивыми резными краями. Добравшись до пещеры, она сразу же схватила камень и стала рисовать, повторяя описание дерева вслух, чтобы ничего не забыть. Камнекот всегда внимательно слушал её, хоть и не проявлял к самим воспоминаниям особого интереса.

– Зачем тебе рисовать какое-то дерево в тёмной пещере? Его же здесь никто не увидит, кроме тебя, – как и всегда, ворчал он.

– Это больше чем просто дерево, – ответила Селена. – С ним связано нечто очень важное, я это чувствую. Каждый день, просыпаясь в теле единорога, я буду видеть его и однажды вспомню, что оно для меня значит. Но для этого мне нужно нарисовать его…

– Идеально? – закончил за неё зверёк.

– Именно.

– Уж это ты умеешь. Едва ли в лесу Блик найдётся художница-единорог, которая рисует на скалах лучше, чем ты.

Принцесса улыбнулась. Пусть слова соседа были насквозь пропитаны сарказмом, она решила принять их как комплимент.

Костяшки на её кисти стёрлись о шершавые камни и начали кровоточить. Но она упорно вырисовывала крону, стараясь добиться идеального сходства. Несколько капель крови попали на её пальцы и отпечатались поверх листвы. Ну конечно! На этом дереве росли ягоды, похожие на ежевику, и их сок по цвету напоминал свежую кровь. Она отошла на несколько шагов назад, прижала ссадины к губам, и вдруг её осенило:

– Шелковица! Камнекот, я вспомнила, это шелковичное дерево!

Так постепенно к Селене стали возвращаться её воспоминания. Это был долгий, болезненный процесс, но зато он скрашивал её однообразные дни. Медленно, месяц за месяцем, кусочки головоломки складывались воедино.

Она жила на острове посреди моря. С большой землёй его соединяла длинная прямая дорога, ведущая прямо к воротам дворца.

Ещё там рос папоротник и большие красные цветы. А рядом за белым столом сидели десять человек.

Неподалёку от стола возвышался мраморный циферблат, похожий на солнечные часы.

Принцесса жила от одного полнолуния до другого, день за днём складывая детали своей собственной головоломки. Время шло, на скалистых стенах пещеры появлялось всё больше рисунков, и каждый из них подводил Селену всё ближе к разгадке.

Время перестало существовать. Я лежу под тёплыми волнами прибоя и безмолвно наблюдаю, как сменяются месяцы. Я не знаю, сколько времени пробыл в таком состоянии, но знаю, что я здесь не один. Вместе со мной в этих тёмных глубинах покоятся все те, кто находился в Элитии тем роковым утром, когда на неё было наложено проклятье. Но ты, моё дитя, живёшь полной жизнью, о которой, увы, мне ничего не известно. Я желаю вам с мамой счастья и верю, что однажды мы встретимся вновь.

Тэм

Закон не запрещал охотиться в лесу Блик, но люди никогда не приходили туда в поисках дичи. И на то были свои причины. Мягко говоря, это место производило не очень-то приятное впечатление. Деревья здесь росли так тесно друг к другу, словно охраняли какую-то страшную тайну. А их пышные кроны сплетались между собой, защищая влажную прохладную землю от солнечных лучей. Жители близлежащих деревень утверждали, что в этом лесу прячутся людоеды, злые духи и множество других отвратительных существ. Правда, ещё, если верить слухам, где-то в чаще скрывается прекрасный белоснежный единорог, но и тот, говорят, проклят.

Вот только Тэм не боялась деревенских страшилок. Не то чтобы она была особо храброй, просто, прожив всю жизнь на опушке леса Блик, она считала его своим вторым домом. Девочка с ранних лет ходила туда охотиться, и пусть ей пару раз приходилось видеть странных обитателей этих мест, она чувствовала, что те боятся её куда сильнее, чем она боится их. Завидев малышку издалека, чудовища тут же скрывались в пещерах, а она могла в своё удовольствие стрелять из лука по куропаткам и рябчикам. Она всегда возвращалась домой с богатой добычей, и немудрено: других охотников в лесу не было, так что ей доставалась вся самая лучшая дичь. Но была и другая причина, по которой девочка так любила эти места. Ей всегда казалось, что там, под вечным покровом раскидистых крон, происходит нечто волшебное.

Когда начиналась осень, Тэм охотилась вдвое усерднее, стараясь раздобыть достаточно запасов для холодной зимы. Она выходила из дома с рассветом, возвращалась к обеду, а потом, ближе к закату, снова уходила в лес. Сегодня ей особенно везло: с восхода солнца прошло не больше пары часов, а она уже прикрепляла к торокам увесистую тушку лесного грата. Восторгу матери не будет предела! Вот только пока было рано возвращаться домой. Чутьё подсказывало девочке, что где-то неподалёку ходит куда более крупный зверь. Она присела и прислушалась к звукам чащи. Громкий ритмичный хруст веток мог означать лишь одно: рядом бродит олень. Если ей удастся подстрелить его, мяса хватит на несколько недель. А из мягкой плотной шкуры местный сапожник сошьёт им прекрасные зимние ботинки.

Да, олень стал бы отличным трофеем для юной охотницы. Она повесила свою добычу на ближайшее дерево и замерла, выжидая появления зверя.

Селена

Каждую ночь, за исключением полнолуний, Камнекот выбирался из своей пещеры в сопровождении единорога, и они дружно шли на поиски еды. Как правило, они возвращались домой с рассветом. Этого времени более чем хватало, чтобы как следует размяться, полакомиться мхом и прийти в грот с набитым брюхом и приятной усталостью. Но на этот раз Селене захотелось прогуляться чуть дольше обычного. Она попрощалась с сонным соседом и медленно побрела по тропе, наслаждаясь редкими лучами утреннего солнца, которым всё же удалось пробиться сквозь деревья. Возможно, завтрашнее полнолуние предавало ей сил. А может, она так волновалась перед очередным превращением, что просто не смогла бы уснуть.