litbaza книги онлайнРазная литератураЕкаб Петерс - Валентин Августович Штейнберг

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 28 29 30 31 32 33 34 35 36 ... 52
Перейти на страницу:
складка меж бровей становится все глубже. Наиболее важное тут же передает заместителю Н. М. Анцеловичу.

В наброшенной на плечи кожанке, плотно натянутой кожаной фуражке выезжает в город, который очень изменился. После Октября, в семнадцатом, улицы были полны людей. Ныне в центре редкие прохожие. Город голодает. Вместо хлеба часто выдают овес. Извозчиков почти нет: съедены лошади. Часами ни одного трамвая. Зловещая, кричащая пустота… Машину Петерса ночью останавливают на заставах, требуют пропуск — в городе осадное положение. Люди бдительны, но это не успокаивает: положение слишком серьезно. Петерс возвращается в свой кабинет. Порученец вносит телеграммы, полученные в последние часы: приказы, требования, предупреждения, одно строже другого…

Постановлением ЦК РКП (б) Питерский фронт объявлен «одним из самых важных фронтов Республики. Советская Россия не может отдать Петроград даже на самое короткое время». Поверх всех бумаг сложенная газета (от 31 мая 1919 года):

«Берегитесь шпионов!

Смерть шпионам!

…Все должны быть на посту.

Везде удвоить бдительность, обдумать и провести самым строгим образом ряд мер по выслеживанию шпионов и белых заговорщиков и поимке их…

Председатель Совета Рабоче-Крестьянской Обороны

В. Ульянов (Ленин).

Наркомвнудел Ф. Дзержинский».

Петерс красным карандашом подчеркнул для себя важное.

Июнь берет свое. Небо очищается, и вечерами брызжут блики приближающихся белых ночей. Пустое, мерцающее рассыпанным светом небо лишь дополняет жуткую пустоту улиц и площадей как бы застывшего в своей неуступчивости Петрограда. Белые ночи влюбленных, но практически без них!

Итак, он брал ответственность в свои руки. Может быть, и с каким-то риском, даже долей самоуверенности, но другого выхода не было. На всю подготовку операции он имел три дня! Три дня! — этот срок все глубже входил в его сознание.

Двери в штабе внутренней обороны не закрываются ни днем, ни ночью. Всем есть работа. Из адресных книг, справочных дел выбраны нужные адреса, чтобы взять членов «Национального центра», крупных капиталистов, бывших царских сановников, генералов и адмиралов, оставшихся и притаившихся в городе. Надо взять даже тех, о ком штаб Петерса еще и не ведает. «Пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что, как в сказке», — ворчит молодежь, но все исполняет тщательно. Придется войти в иностранные миссии, которые открыто становятся шпионскими гнездами. Операцию надо провести одновременно и, конечно, ночью, когда выходить из домов без пропуска запрещено. Петерс подсчитывает: для этого необходимо 10 тысяч человек! Его потрясла эта цифра, когда сравнил с малочисленностью чекистов. Их силами задачи не поднять! Но недостойно чекисту заявить: нет людей! А для чего же тебя послали?

Приезжает из Москвы прекрасный парень, друг Петерса Иван Павлуновский. С разочарованием узнает, что Павлуновскому дано свое строгое поручение от Особого отдела ВЧК, от М. С. Кедрова. Словом, на чужой каравай рот не разевай. Встретились, однако, радостно. Договорились о совместной работе. И адмиральский катер с революционными матросами рванул Ивана Павлуновского в Кронштадт; в общем, Иван возглавил Крончека. Каждый день Петерс будет разговаривать с ним по кабельной линии, принимать доклады о положении на самом крае фронта (там тоже шпионов и заговорщиков, как грязных осенних листьев). Доклады Крончека Петерс передает Дзержинскому.

Мозг по-прежнему точит вопрос: где найти 10 тысяч, верных и стойких, умеющих держать язык за зубами? Когда Петерс остается один, снова считает, пересчитывает. Ох, как нужны люди на помощь! Петерс просит местные комитеты партии, обращается в профессиональные союзы. Дружески и внушительно убеждает Анцеловича, члена Петроградского Совета профессиональных союзов, воздействовать на их руководство — пусть дадут все, что возможно…

Петерс просит, требует. Ему обещают, что подскребут все, что есть. Но Екаб понимает, что партийным и рабочим комитетам нелегко: столько ушло на фронт, под Питер, на далекий колчаковский, в продотряды!

Формируются «пятерки». Предполагается, что двое поведут обыск, изымут оружие, ценности; двое будут стеречь входы и выходы, старший «пятерки» (чекист, коммунист) ведет допрос и отвечает за все. Людей недостает, поэтому формируют и «тройки». День операции засекречен. Причастным к ней строго напоминают о дисциплине, намекают об «исключительности задания». Они пока думают, что их собираются влить в отряды самообороны. Петерсу неприятно, что он не может все рассказать людям; что-то приходится на время скрывать, уходить от прямых ответов, а ведь это могут расценить как недоверие! Однако приходилось учиться секреты делать грозным оружием против врага. Сведение тайны на нет — преднамеренный провал операции.

За час-два до выхода в город старшие получат последние инструкции и адреса. С началом комендантского часа выйдут. По прямому проводу утром в девять Петерс докладывает Дзержинскому о положении в Петрограде, подготовке операции.

Как вспоминал Н. Анцелович, Ленин не раз вызывал к аппарату Петерса: «…Владимир Ильич придавал огромное значение внутренней обороне Питера и потребовал, чтобы штаб обороны был подчинен непосредственно ему и чтобы начальник штаба обороны Я. X. Петерс и я систематически лично информировали его о положении дел. Нам было предоставлено право пользоваться прямой связью с Кремлем».

Петерс ничего не просил. Владимир Ильич не обрывал, терпеливо слушал, кое-что переспрашивал, говорил отрывисто, требовательно. Содержание разговоров до нас не дошло. Но, вероятно, в общих чертах восстановить это можно. Кроме всего прочего Ленин просил напомнить всем, что Деникин наступает, что сбор оружия у населения есть одна из составных частей работы питерцев в настоящий момент. Оружия на фронте не хватает, а его много просто припрятано. Кто прячет или помогает прятать оружие есть величайший преступник против рабочих и крестьян, ибо он виновник гибели тысяч и тысяч лучших красноармейцев, гибнущих нередко только из-за недостатка оружия на фронтах. Сколько раз газеты тех дней провозглашали с первых страниц: «Сегодня день винтовки. Граждане, сдавайте оружие!»

У дома Петрочека рядом с плакатом «Враг у ворот!» наклеиваются приказы. Жители, обыватели (среди них и лазутчики врага) приходят сюда, останавливаются, читают.

«Приказ начальника внутренней обороны города Петрограда от 13 июня 1919 г.

Во исполнение приказа Предреввоенсовета Республики предписываю немедленно арестовать жен и всех взрослых членов семей офицеров-белогвардейцев, предательски перешедших из рядов Красной Армии на сторону врагов Рабоче-Крестьянской власти.

Никакое отступление в применении данного приказа не может быть терпимо. Непринятие срочных мер в этом направлении будет рассматриваться мною как пособничество контрреволюции.

Все арестованные семьи предателей-белогвардейцев подлежат немедленной отправке в глубокий тыл.

Возлагая на Чрезвычайные комиссии по борьбе с контрреволюцией выполнение данного приказа, вменяю в обязанность всем военным и общегражданским органам непосредственно содействие Комиссии в осуществлении этой меры.

О выполнении приказа я должен быть извещен рапортом в течение 24 часов со дня опубликования данного приказа. Петерс».

Четко, строго и грозно. Остряки в окружении начальника внутренней обороны нашли слабости относительно «глубокого

1 ... 28 29 30 31 32 33 34 35 36 ... 52
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?