— Α если я не хочу? — спрашиваю я, а сама обхватываю ладошкой его член, рассматривая большую головку, вздувшиеся вены и намеренно облизываю губы.

— Заставлю, — рычит Марк, пытается схватить меня за волосы, но я уворачиваюсь, быстро поднимаюсь на ноги и отхожу назад.

— Я делала минет только любимому мужу, потому что считаю эту вещь самой интимной. Но мы уже давно чужие люди. Так что прости… попроси Татьяну, может, она тебе поможет, — заявляю я и по его яростному взгляду и сжатым кулакам понимаю, что мне нужно бежать. Встаю и быстро убегаю в спальню, запираясь на замок. Через секунду дверь дергается, и потом раздается удар, будто в нее впечатали кулак.

— Ника, немедленно открой! — словно дикий раненый зверь, кричит он.

— Спокойной ночи, Марк! — кричу я и усмехаюсь. Все это было бы очень весело и забавно, если бы мне вновь не захотелось рыдать. Падаю на кровать, кутаюсь в одеяло и смотрю в потолок. Раньше мы тоже играли. Как подростки бегали по квартире, иногда обливались водой, иногда я не позволяла себя целовать, а когда он меня догонял, то все заканчивалось бешеным сексом. Α сейчас все поменялось, мы уже не те большие влюбленные дети…

Марк

— Никуда без меня не выходить, я заберу тебя вечером, — говорю Нике, подвозя ее до работы. — На звонки отвечай, придет что-то от преследователя, сразу звони мне. Ясно? — молчит, просто кивает, держа руку на двери — торопится убежать от меңя. Со вчерашнего дня мы не разговаривали. Я бы, конечно, мог выбить дверь и наказывать ее всю ночь. Но… не к чему нам эти срывы, мы и так сейчас в каких-то больных отношениях. — Ника, ты поняла меня?! — настойчиво спрашиваю я, потому что у самого в теле дрожь и легкая паника от того, что оставляю ее одну. Чтобы между нами не произошло — я никому не позволю запугивать эту женщину!

— Поняла, я все поняла! — срывается, повышая голос, а потом кусает губы. — Прости… просто… все так…

— Не нужно ничего говорить, иди на работу, — она кивает, подхватывает сумку и выходит из машины. А я как идиот смотрю ей вслед. Тру лицо руками, не понимая, почему так устроена эта жизнь. Ведь мы были счастливы вместе… были… или был только я…

Заезжаю домой, открываю двери и слышу звук работающего телевизора, это странно, потому что в это время Татьяна должна быть на работе. Кидаю ключи от машины и бумажник на тумбу, раздеваюсь и прохожу в гостиную. Танюха в теплой пижаме сидит на диване, смотрит сериал и поедает шоколадные конфеты из коробки, запивая все кофе.

— Привет, — сажусь напротив нее и заглядываю в естественное и немного опухшее лицо. Таня кивает мне, не отрываясь от телевизора. Никогда не видел ее такой домашней без пафоса и лоска. Она всегда собранная, сексуальная и кричащая. Чувствую ли я что-нибудь к этой женщине? Οпределенно да, только это скорее дружеские чувства. Нет огня, нет привязанности и сожаления… Но есть небольшой дискомфорт от того, что поступаю с ней некрасиво. И не важно, что я ничего ей не обещал, она, как истинная женщина, этого не слышала и надеялась на что-то большее. — Как дела? — спрашиваю, воруя из ее коробки конфету.

— Нормально. Ты сошелся с бывшей женой? — как бы невзначай спрашивает она, продолжая смотреть в телевизор.

— Нет, я пытаюсь помочь ей в одном важном деле.

— Ммм, и заодно трахаешь ее! — огрызается Татьяна.

— Тань, давай не будем. Да, я вчера забыл про наш ужин, голова была занята важными вещами.

— А я и не предъявляю. Мне прямо сейчас съехать или дашь мне время?

— Живи сколько нужно, я заехал принять душ и переодеться, сегодня тоже ночевать не приду, — сообщаю я, поднимаюсь с кресла и иду в ванную.

* * *

На работе быстро решаю насущные дела и запираюсь в кабинете с компьютером. Пью уже третью чашку кофе, заставляя себя думать, кто может преследовать Нику и с какой целью. Аронов и Аркадий — первые подозреваемые, но как-то все слишком просто, на поверхности. Виталий — тёмная личность, но… Вероника и так была с ним, не вижу смысла играть в маньяка. Или у него раздвоение личности? Аркадий… может быть, из мести мне и ей за то, что отказала… если Ника, конечно, рассказала всю правду. Двигаюсь к компьютеру, начиная прорабатывать базы, ища хоть что-то на Αркадия. Может он не просто так перевел бизнес в другой регион, отводя от себя подозрение. Странное тогда было выдвинуто условие о моем увольнении из органов — я до сих пор не могу понять, что это — просто месть мне за причиненный ущерб или… Думай, Марқ, думай!

Если преследователь — просто повернутый Маньяк, то явно должен следить за Никой. Нужно незаметно проследить за Вероникой. Но как это сделать? Набираю номер бывшего подчиненного — Сереге всегда были нужны деньги, у него трое детей и мать-инвалид.

— Добрый день, это Миронов, надеюсь, еще помнишь, кто я такой, — усмехаюсь в трубку.

— Я всегда помню начальство.

— Поможешь в одном деле? Не просто так, конечно.

— Смотря, что нужно делать.

— Считай, что это внеплановая халтура. Проследишь за одной девушкой, а точнее за тем, что ее окружает. Очень нужно, плачу щедро.

— Хорошо.

— Тогда подъезжай ко мне сам и желательно без формы, не светись.

Уже через час мы договорились о том, что Серый аккуратно, ненавязчиво присмотрит за Никой и ее окружением, узнает, кто крутится вокруг ее дома и работы.

К вечеру я откопал очень важную информацию — Аркадий примерно два месяца назад прилетел в город. Я не знал, где он и чем здесь занимается, но я нашел адрес его матери и рванул туда. Нельзя терять времени, нужно рыть по горячим следам. Время, как известно, уничтожает улики, чем дольше тянется дело, тем меньше вероятность его раскрытия.

Наблюдаю за небольшим домом в частном секторе издалека. Нет никакой гарантии, что Аркадий здесь появится, но нужно отработать все возможности, а не ждать очередного хода преследователя. Я жду ублюдка в каком-то предвкушении, я даже хочу, чтобы он оказался больным преследователем. Χочется уничтожить тварь, которая отобрала у меня Нику и втоптала в грязь мою жизнь. Хотя, по большей части, виновата Вероника, если бы она не хотела и была мне верна, ничего бы не случилось — ее никто не насиловал. Открываю окно машины, дышу глубже, пытаясь проветрить голову и не заводиться. Все в прошлом, сейчас я просто помогаю бывшей жене.

— Да, что-то случилось? — спрашиваю, отвечая на звонок Вероники.

— Через полчаса заканчивается мой рабочий день. Все в порядке, но… — она медлит, вздыхая в трубку, словно хочет что-то сказать, но не решается, а я чувствую себя тем же гребаным маньяком, потому что тоже слушаю ее дыхание и мне хочется, чтобы она ещё немного вот так помолчала. Создается иллюзия умиротворения и ощущения, что она рядом и до сих пор моя. — Ты приедешь за мной? — наконец спрашивает Ника, вот по таким фразам я понимаю, что ей действительно страшно.