— Вызови Скорую, мне нужно в больницу! — вопит Аркаша.

— Непременно, как только ты мне все расскажешь. Игра в одну минуту продолжается. У тебя есть ещё одна рука и ноги.

— Все началось со штрафа за езду в нетрезвом виде, меня тогда вызвали в отделение на беседу. Я ещё удивился, почему не в ГИБДД, — наконец начинает Аркадий, и я внимательно его слушаю, начиная вновь записывать наш разговор. — Οн сразу обозначил, кто он и чего от меня хочет, вытащил все мои косяки с налоговой, черный доход, всю подноготную вплоть до юности, где меня привлекали за наркоту. В общем, как оказалось, сотрудница моей фирмы…, - Αркаша взвывает и сжимает запястье. — Дай чем-нибудь руку перетянуть! — скулит он.

— Дам, когда ты мне все расскажешь, в твоих же интересах сделать это быстро, — поторапливаю трусливого пса. Не люблю таких продажных трусливых личностей. — Продолжай, сотрудница… — напоминаю, на чем он остановился.

— Да, Елизавета из бухгалтерии оказалась любовницей майора Черкасова, она, видимо, и поведала ему, что работает в моей фирме вместе с Вероникой, — сжимаю ствол крепче, когда эта мразь произносит имя моей бывшей жены. Ее имя его голосом режет слух, полосуя сердце, оставляя кровавые следы.

— Быстрее, бл*дь! Хватит мямлить! — срываюсь я, смотря, как он корчится от боли, пытаясь отдышаться.

— В общем, это она рассказала, что я заигрываю с Вероникой, и уделяю ей больше внимания, чем остальным. Ника мне действительно нравилась как женщина и я… — мразь недоговаривает на этот раз из-за того, что я по инерции, на нервах, наставляю на него ствол, хочется ещё раз переломать ублюдку ребра, но… он мне нужен в сознании.

— Продолжай!

— В общем, Черкасов предложил мне сделку — я компрометирую вашу жену, устраивая спектакль с изменой, а он закрывает глаза на мой нелегальный доход, дает крышу и полный карт-бланш на будущие дела. Отказаться было невозможно — мент угрожал расправой. План придумал майор: я устраиваю корпоратив, а вас срочно вызывают на работу и загружают там по максимуму. Я напоил Веронику подсыпав в коктейль наркотик, который дал Черкасов. Я беспокоился о ее здоровье, но Черкасов уверил, что это безопасно, она просто станет раскованная и возбудится, а на утро ничего не будет помнить… — я еще не успеваю проанализировать его слова и сложить все в своей голове, тело реагирует раньше, чем мозг. Подлетаю к мудаку и со всей силы бью в челюсть. Аркадий опрокидывается на листья, а я замахиваюсь еще, но вовремя останавливаюсь.

— Говори, мразь, с этого момента во всех подробностях, что-нибудь упустишь или солжешь — ты не жилец! — рычу ему в лицо, а самому дышать становится трудно, словно из меня выкачивают кислород. Обтираю руку об его куртку, и отхожу от мрази, которая разрушила мою жизнь. Не могу отделаться от чувства грязи, словно меня облили помоями, и я задыхаюсь от смрада. Достаю еще сигарету и не могу с первого раза прикурить — руки дрожат. Αркадий начинает что-то мямлить, а мне на мгновение хочется закрыть уши, потому что от каждого его последующего слова внутри меня происходит взрыв и внутренности скручивает от взрывной волны. Хочется согнуться пополам и харĸать собственной кровью, лишь бы прекратить эту адскую боль.

— В общем, я весь вечер незаметно, малыми дозами, подсыпал ей в коĸтейли наркоту. Мы танцевали и веселились, да она стала более раскованнее, веселее, но, когда я переходил к активным действиям, тушевалась. После того как ее подруга уехала, Ниĸа тоже засобиралась домой, но потеряла сумĸу — я ее спрятал, чтобы она не смогла позвонить вам. Перевел все в игру и предложил вернуть сумĸу, тольĸо после того как она выпьет со мной, после последней дозы ее накрыло оĸончательно. Я даже испугался потому, что Ника, вроде, стояла на ногах, двигалась, говорила, но была полностью невменяема. Смеялась невпопад, говорила с воздухом, пыталась что-то поймать, размахивая руками. Я сам в молодости баловался легкими наркотиками, но в таком неадеквате никогда не был. Номер в гостинице уже был забронирован для нас людьми Черкасова, я просто показал паспорт и нас пропустили. Майор настаивал на поцелуях и знаках внимания на публику, чтобы все выглядело правдоподобно. Ну обнимать и управлять ею было несложно, Ника сама поддавалась, а когда смеялась с кем-то разговаривая, я делала вид, что это со мной. Когда мы подошли к лифту, Ника пошатнулась, чуть не упала, но я подхватил ее и впился в губы, она даже не поняла, что я ее поцеловал, повисла у меня на шее и что-то бубнила, теряя силы, а в лифте так и вовсе отключилась, облегчая мне задачу, — Аркаша останавливается, пытаясь отдышаться, сплевывает кровь и глотает воздух, морщась от боли, а я больше не тороплю его. Каждое слово вонзает в мое тело воображаемую пулю, и я медленно умираю.

Прикуриваю сигарету, иду к машине, открываю аптечку, достаю бинт. Затягиваюсь, ещё и еще, почти без передышки, наполняя себя никотином до головокружения. Черкасов… Черкасов… Вот оно как… Не ожидал, совсем не ожидал. Считал его своим покровителем. Да… враги всегда находятся рядом. Чем же я ему помешал? Ах, да, вот откуда это странное требование уволиться из органов… Мне сулили повышение и его место. Но я всегда думал, что он пойдет выше… Или я чего-то не знал? Неужели все из-за теплого прикормленного места? Хотя, амбиций у меня тогда было предостаточно, и Черкасов знал, что я не остановлюсь… Возвращаюсь к Аркаше и кидаю ему бинт.

— Дальше! Как вы узнали, что я найду вас?!

— Не знаю, майор сказал, что вы обязательно появитесь, — усмехаюсь. Как, сука, хорошо он меня знал! Все просчитал, даже мою агрессию! Аркаша еле как, одной рукой, разрывает упаковку и, помогая себе зубами, перетягивает простреленную руку. — Я занес ее в номер, раздел и уложил в кровать, а дальше пришли вы! Черкасов говорил, что вы меня не тронете, менты будут рядом, но они пришли слишком поздно… Это позже я понял, что они ждали, когда ты меня уделаешь по полной или даже убьешь. Черкасову нужно было громкое дело, чтобы устранить тебя… Все! Я все рассказал, отвезти меня в больницу! — похоже, Аркаша решил, что бессмертный! Перешел на «ты», что-то требует, вызывая мой истерический смех.

— Нет, Αркаша! Не все! — уже почти рычу я. Вновь подлетаю к нему, хватаю за ворот куртки и рывком поднимаю на ноги. — На ее теле была твоя сперма! Как она там оказалась?! — вкрадчиво спрашиваю, всматриваясь в красные от боли глаза. Ублюдок сглатывает и сжимает губы, боится, тварь, что убью за ответ. А у меня уже все горит внутри и саднит невыносимо. — Говори! Как?! — встряхиваю мразь.

— Я… я… мне нравилась Ника, я думал она будет со мной… поймет, какое ты чудовище… думал возьму ее любовью, заботой, деньгами… а она…, — Аркаша уже заикается, и пытается не смотреть мне в глаза.

— И поэтому ты, тварь, решил подрочить на мою жену, пока она была в отключке?! — это не вопрос, я не жду ответа, все и так ясно. Я просто вскрываю себе старые раны наживую и истекаю кровью. И нет, к сожалению, я не умру, так и буду корчиться от понимания, что сам, своими руками, взял и растоптал наш брак и унизил Нику. Мою маленькую Лисичку. Отпускаю ублюдка, и еще раз с маниакальным удовольствием ломаю ему нос. Вновь хватаю трусливую тварь за ворот и, нe обращая внимание на скуление и бульканье кровью, задаю еще пару вопросов.