«Мастер, спасибо, спасибо! Вы спасли меня!» – мысленно не могла поверить своему счастью я.

– И ты молодец, девочка, прошла проверку боем. Не зажгла бы свет, кто знает, нашёл бы я тебя? Но не растерялась, вспомнила, что надо. И есть хорошая новость: твои иллюзии даже в подмире работают. Там нет дыхания, а ты его воссоздала. Не ожидал.

«Почему нет дыхания?» – растерялась я, ведь я его отчётливо ощущала.

– Потому что там не было твоего тела. Оно лежало тут, и за него бились Лэйнар и Дез. Отбили. Тоже молодцы. Каждый любит тебя по-своему.

«Любит… – сердце моё забилось. – Мастер Ши, я умерла? Это был Ад?»

И я почувствовала пересохшие краешки своих губ, но проговорить вслух всё равно не смогла.

– Тшш… поздно пугаться. Всё позади. Просто дыши, – сказал мастер Ши, одаряя меня тёплой, ласковой энергией, будто направил на меня пучок утренних лучей. – Вот так, умница.

Он помолчал немного, а потом добавил:

– И ответ на твой вопрос: это был подмир, место демонов, страстей, ссылки провинившихся сущностей и отпечатка всего, что однажды погибло на планете. Ты не успела умереть, но считай, что заново родилась сегодня.

«Мастер, я не знаю, как благодарить вас… и Лэя с Дезом… Я не хотела поступать плохо ни с одним из них! Простите за Деза! Я…»

– Вот здесь остановись, – сказал мастер Ши. – И запомни: никто никогда ни в чём не виноват. Клятв не давай больше. Не то можешь случайно открыть двери в подмир снова, а там тебя уже учуяли.

«Это плохо, мастер?» – обеспокоилась я.

– Со временем забудут. Надеюсь, – ровно сказал мастер. – Но второй ошибки допустить нельзя. Будь всегда аккуратна в словах и действиях. И оболтусам этим пока не рассказывай про свои возможности в подмире. Пусть остынут…

«Хорошо».

Снаружи послышались выкрики, возня, шум.

«Ой, они что, дерутся?!»

– Перенапряглись парни, пар выпускают, – словно ничего страшного не происходило, сказал мастер Ши.

«Но мастер, это из-за меня! Надо…»

– Не лезь в мужские разговоры. Разберутся без тебя. Теперь спи. Набирайся сил.

Меня окатило облаком нежного, тёплого света – тот коснулся кожи, проник сквозь неё, и я начала чувствовать, как расслабляются сжатые до предела мышцы, ткани, словно в камень вдохнули жизнь. Кажется, так оно и было…

Я обмякла, погружаясь в целебный сон. И только одна мысль осталась в моей голове: «Если я почти умерла, но при этом полностью осознавала себя, значит, сознание не умирает? Вообще-вообще никогда? Сознание вечное?..»

И будто сквозь вату бабушкиного одеяла кто-то сказал:

– Да.

* * *

Раскрыв глаза, я не сразу поняла, где я. Было тихо и темно, в очаге тлели огни, за плетёными стенами стрекотали цикады, почти как у бабушки в деревне. И первой мыслью было: «Я дома», а второй: «Ура! Я жива! Я вернулась из Ада живая!» А потом я вспомнила о Дезмонде и Лэйнаре, и мне стало нехорошо. Объяснений не избежать. Но где они? Боже, они не поубивали друг друга?! А где мастер Ши? Он бы этого не позволил, он слишком мудрый и добрый. Несмотря на свой вид пройдохи и хитрые глаза, явно любит всех.

«Любит…» – сказал мастер и о Дезмонде перед тем, как я заснула. Наверное, имел в виду так же сердечно, по-человечески… И всё-таки он мой муж, а Лэйнар тут, его личный враг, и по моей милости, всё знает. Это было бы водевилем, если бы не было так трагично.

Может, и хорошо, что никого в комнате нет? Хотелось ещё немножко продлить тишину, но покой уже ускользнул безвозвратно, мне стало откровенно страшно. Я боюсь конфликтов, всегда опасалась в них попадать.

Стараясь не шуметь, как проникший в чужой дом воришка, я встала и оправила одежду, пригладила волосы. Надела мокасины. Я уже злоупотребила гостеприимством, пора и честь знать. Да и Дез, наверное, в доме, который построил для меня. Я задолжала ему объяснения…

Набравшись духу, я шагнула к выходу, отвернула полог и чуть не споткнулась о Дезмонда. Он сидел на деревянном настиле, обхватив колено рукой, другую ногу свесив с помоста.

– Привет, – робко сказала я.

Господи, как это отчаянно неловко! А если ничего не говорить?..

– Проснулась? – он обернулся вполоборота, внимательно посмотрел на меня и отвернулся, словно в кустах перед ним было что-то интересное.

– Да. – Я помялась немного. Глянула в темноту, подсвеченную звёздами, в те же кусты. – А мастер Ши не здесь?

– Про пернатого не спрашиваешь? – усмехнулся Дезмонд.

Я покраснела, закусила губу.

– Прости, Дезмонд, некрасиво вышло с моей стороны, клятва… Я понимаю, ты мне не поверишь, но я правда думала, что говорю с иллюзией… – Я запнулась, понимая, что это сейчас выглядит ещё более некрасиво. – Честно, я просто не знаю, что ещё сказать. Всё звучит неправильно.

Дезмонд сказал отчего-то совершенно буднично:

– Не говори тогда.

Я сглотнула.

– Как себя чувствуешь? – спросил он, снова глянув на меня. – Кровавые демоны в глазах не мельтешат?

– Нет…

– Ничего не болит?

– Нет.

– Руки-ноги, похоже, слушаются.

– Да.

– Чудно!

Лучше б он ругался… Кто-то наверняка бы сказал, что быть фиктивной женой – раз плюнуть, а как ей быть без опыта? И я совсем не жена ему, но на душе было прескверно.

Я медленно спустилась по ступеням.

– Отец тут тебя вообще не кормил, да? В два раза меньше стала, – заметил Дез, наблюдая за мной.

Я попыталась улыбнуться.

– Кормил. Просто бегала много…

– Ты? Бегала? – качнул головой Дезмонд. – Жестит старик.

Я взглянула на него, не узнавая: не то отрешённый, не то безразличный, но почему-то не сердитый, каким бы должен быть. Словно бегун, пришедший в марафоне не первым, а в третьем десятке, который отдышался и просто сидит, потому что всё, медалей нет и винить некого. Но ведь на самом же деле есть! У меня даже суставы виной скрутило. Я сошла с лестницы и встала перед ним.

– Прости меня, пожалуйста! Я предала почти… Не почти, точнее. Выдала клятву твоему врагу. Не важно как. Это ужасно… Прости… Я понимаю что у нас договор, и я не знаю, как исправить, ведь я твоя жена…

– Больше нет, – перебил меня Дезмонд.

– В каком смысле?

– Развелись. Так что ты свободна! – Он даже улыбнулся и махнул рукой. – Лети, плыви, беги, с кем хочешь. Говори, что хочешь. Всё.

– К-как?

– Так.

Он достал из кармана денежный браслет, вымазанный в крови, потом взял мою руку и показал мне на порезанный палец. У меня пропал дар речи. А он резюмировал: