* «Логика переходного периода». 「창작과비평」. Ежеквартальный литературный журнал, учрежденный в январе 1966 года, является житницей корейской литературы. В 1970-80-е годы он служил каналом коммуникации для интеллигенции, которая желала демократизации.

* Поражение Южного Вьетнама. 월남패망. Поражение Южного Вьетнама во Вьетнамской войне и объединение современного Вьетнама (который до этого был разделен на северную и южную часть).

* «Культурная революция» в Китае. 문화대혁명. Социалистическое движение в Китае, возглавляемое китайским Верховным лидером Мао Цзэдуном и длившееся 10 лет, с 1966 по 1976 год. Это было массовое общественное движение с акцентом на социалистическую классовую борьбу, но в какой-то момент китайское общество приобрело жесткость и непреклонность. Все силы, выступавшие против Мао Цзэдуна, были подавлены или зачищены. После смерти Мао Цзэдуна Коммунистическая партия Китая официально признала «культурную революцию» «левацкой ошибкой».

* Задержание. 구류. Мера наказания, которая представляет собой временное заключение в тюрьме или следственном изоляторе на срок от 1 до 30 дней.

Когда в 1975 году начался новый семестр, в каждом университетском городке зазвучали призывы к полноценной войне с режимом Юсин. Ожесточенная борьба студентов против Юсин, которая началась со второй половины 1973 года, слилась воедино с протестными движениями оппозиционных и католических объединений, с движением СМИ за защиту свободной прессы – чувствовалось, что недовольство граждан скоро достигнет пика. Затем пришла шокирующая новость о самосожжении буддийских монахов, которые сопротивлялись авторитарному режиму во Вьетнаме. Повсюду слышался немой вопрос: «Разве мы сможем сломить режим Юсин, только дойдя до таких отчаянных мер борьбы?» В апреле 1975 года патриотически настроенный студент сельскохозяйственного факультета СНУ Ким Санчжин совершил харакири, и это показало, что такие предположения действительно могут стать реальностью.

В университете Кёнхи как раз в начале апреля 1975 года проводились выборы председателя общеуниверситетского студенческого совета. Впервые за долгое время выборы состоялись по системе прямого голосования. До этого выборы были непрямые и голосовали выборные делегаты. Мы взяли общеуниверситетский студенческий совет под контроль и решили провести под его руководством демонстрацию против Юсин. Мы выдвинули своих кандидатов и, мобилизовав наши организационные возможности, решили избрать председателя общеуниверситетского студенческого совета. Наш план успешно осуществился. Тогда председателем был избран Кан Сам-чжэ, который потом станет генеральным секретарем Демократической либеральной партии и партии «Новая Корея», заместителем председателя партии «Ханнара» и депутатом Национального собрания. Я стал главой отдела управления общими делами. Друзья тоже получили те или иные руководящие должности. Таким образом, как только заработал общеуниверситетский студенческий совет, первым делом он принял решение о проведении Общего чрезвычайного собрания студентов.

Нашей команде поручили подготовку демонстрации. Было решено, что в назначенный день управление демонстрацией и Общим чрезвычайным собранием возьмет на себя председатель студенческого совета. Всю ночь мы копировали листовки на ротаторе студенческого совета в университете. Мы печатали декларацию о политическом положении в стране от имени общеуниверситетского студенческого совета. На следующий день мы от имени совета вывесили на воротах университета объявление о созыве Общего чрезвычайного собрания студентов. У главных ворот при входе в университет члены руководства студенческого совета раздавали листовки всем студентам. Конечно, мы были готовы и к наказанию. Студенческий совет, который был выбран посредством прямого голосования, стоял в авангарде движения и руководил демонстрацией, студентов собралось огромное количество. Только по подсчетам Управления по делам студентов пришло более пяти тысяч человек, а всего в университете Кёнхи тогда училось семь-восемь тысяч студентов. Все студенты собрались, но председателя студенческого совета все еще не было. Как он сказал позднее, по пути в университет полицейские схватили его и заперли в камере. Я, как заместитель председателя совета, открыл Общее чрезвычайное собрание студентов от имени общеуниверситетского студенческого совета. Мы провели дебаты о политической ситуации в стране и церемонию символического сожжения режима Юсин на костре, а после этого повели стройные ряды демонстрантов в направлении главных ворот. Я шел во главе шеренги, держа развевающийся флаг Республики Корея. Полиция окружила университет. В ворота были просунуты газовые пушки полицейских фургонов Pepper-Fogger. Нас явно ждали.

Как только мы приблизились к воротам, полиция внезапно начала стрелять в нас из газовых пушек. Они произвели несколько залпов слезоточивого газа. Я шел впереди всех, поэтому из пушки фургона мне прямо на лицо попал газ, точнее, химическая жидкость, которая еще не испарилась и не превратилась в газ. Я на время потерял сознание. Товарищи стали отступать, но когда увидели, что я упал и не шевелюсь, то вернулись за мной и затащили меня на территорию университета. Они обтерли мое лицо мокрым полотенцем, и через некоторое время я смог прийти в себя. Протестные настроения разгорелись еще сильнее. Ожесточенная демонстрация продолжалась до вечера, демонстранты передвигались от главных ворот к задним.

Поздно вечером председатель совета с трудом сбежал из заточения, сумев не попасться на глаза полиции, и босиком пришел в университет. С этого момента мы могли взять небольшую передышку, поручив ему завершить демонстрацию. В те времена, если в университете возникала демонстрация, обычно из каждого университета арестовывали примерно по трое организаторов протестов. Мы определили троих человек, которые подвергнутся аресту – в их числе был и я – и договорились о том, что будем говорить на допросе. Так как в те времена полиции нельзя было проникать внутрь университета, они сторожили окрестности и готовились арестовать руководителей демонстрации. Когда демонстрация закончилась, нас арестовали, когда мы мирно шли по дороге рядом с университетом. Нас посадили в камеру в отделении Чхоннянни. Конечно, мы были готовы к этому с самого начала.

Одновременно с арестом нас отчислили из университета. Администрация отчислила сразу шестнадцать человек, включая просто задержанных студентов. Восстановиться мы смогли только в 1980 году. И хотя сейчас у всех нас все в порядке, я очень долго чувствовал вину перед товарищами.

В те времена полиция не предоставляла встречу с членами семьи до перевода в место предварительного заключения. Соответственно, со мной процедура проходила в таком же порядке. Тогда я не мог даже подумать, что это неправомерно. Но, по правде говоря, я и не хотел, чтобы дома узнали о произошедшем. Хотя я понимал, что когда-нибудь все выяснится, мне хотелось, чтобы это произошло как можно позже.

В течение примерно десяти дней следствие проходило в отделении полиции, потом меня перевели в прокуратуру. В день, когда меня перевозили в отделение прокуратуры, я впервые за долгое время вышел из камеры и мне сильно слепило глаза. Я забрался в тюремный автомобиль. Это был автозак, который был покрыт листами железа с зияющими дырками размером с монету в сто вон. Мне было интересно посмотреть, что происходило снаружи, ведь я впервые за долгое время видел что-то, кроме стен камеры. И я разглядывал открывающиеся пейзажи через дырку в задней двери машины.