– Кто знает, только мы не полетим этим рейсом.

– А что мы скажем Асташеву?

– Значит, так, мы выйдем отсюда ровно в двенадцать и позвоним Федору Максимовичу. Скажем, мол, ехали вместе на такси, попали в пробку и по этой причине опоздали.

– Ясно, ехали вместе и попали в пробку, – нервно повторил Макс.

– Именно так.

В помещение вошла девушка, сотрудница аэропорта.

– Что вы здесь делаете? Кто вы? – удивилась она.

– Мы сотрудники службы безопасности аэропорта, нам необходимо проверить это помещение, – не задумываясь, ответил Забродов, достал из кармана куртки служебное удостоверение, раскрыл его и показал девушке.

Она взглянула на фотографию и прочла запись: «Совершенно секретно». Забродов закрыл удостоверение сотрудника АСБ и сунул его обратно.

– Давай проверять, – обращаясь к Максу, сказал Илларион.

– Конечно, у нас ведь еще много дел, – подыграл Растаев.

– Что-то случилось? – испуганно спросила девушка.

– Не беспокойтесь, это просто штатная проверка аэропорта, – ответил Забродов, выдвигая один из ящиков стола, стоявшего в углу.

Они «проверяли» комнату очень тщательно. Наконец, взглянув на часы, Илларион обратился к девушке:

– Вот и все, никаких проблем не обнаружено. Можете продолжать спокойно работать, а нам нужно осмотреть еще кое-какие помещения. Всего вам доброго.

– До свидания, – присаживаясь за свой рабочий стол, сказала девушка.

Илларион вышел из «проверенной» комнаты и направился к выходу из аэропорта. Макс последовал за ним. Набрав нужный номер телефона, Забродов позвонил Асташеву.

– Федор Максимович, добрый день. Это Забродов. У нас проблема. Мы с Максимом Растаевым попали в пробку, когда ехали на такси, и опоздали на самолет.

– Что? Как «опоздали»? – взорвался Асташев. – Вы понимаете всю меру ответственности? Такого у нас еще не было!

– Да, прекрасно понимаем и готовы лететь следующим рейсом.

– Где вы находитесь? – поинтересовался шеф АСБ.

– Возле аэропорта, на входе.

– Будем разбираться с вашей халатностью, по-другому это назвать не могу. Вы что, не могли предусмотреть такую ситуацию и выехать пораньше? – снова взорвался Асташев и после некоторой паузы добавил: – Оставайтесь в аэропорту. Вас найдет наш сотрудник. Возможно, полетите следующим рейсом.

– Понял, Федор Максимович, – ответил Илларион и отключил мобильный.

– Ну что, взбесился Асташев? – спросил Макс.

– Есть немного, но ничего, прорвемся, – ответил Забродов.

– Наверное, скоро кто-нибудь подъедет и вручит нам билеты на следующий рейс, – предположил Растаев.

– Посмотрим, что они там решат.

Прошло около часа, но никто к ним не подходил.

– Может, забыли про нас, – с грустной иронией произнес Макс.

– Да, что-то долговато никого нет, странно, – сказал Забродов.

Однако вскоре к ним подошел мужчина, ростом чуть выше среднего, с воспаленными, покрасневшими глазами. Одет он был в серое полупальто. Вокруг шеи обмотан темно-синий шарф. Он представился Леонидом. И Макс, и Забродов неоднократно видели его в коридорах АСБ.

– Мне приказано отвезти вас к Федору Максимовичу, – сказал он, – пойдемте к машине.

Они подошли к «лексусу» цвета металлик. Нажав на кнопку ключа, Леонид разблокировал дверцы машины. Забродов с Растаевым уселись на задние сиденья. Леонид вырулил со стоянки на извилистую дорогу, затем свернул направо и поехал по шоссе, лихо маневрируя в нескончаемом потоке машин.

Подъехав к зданию АСБ, все трое вылезли из «лексуса». Пройдя обычный контроль охранников, мужчины поднялись на второй этаж. Навстречу им шел взволнованный Котляренко.

– Забродов, Растаев, к шефу! – скороговоркой выпалил он и направился в сторону лифта.

Когда они вошли, глава АСБ прохаживался взад-вперед по кабинету, что-то тщательно обдумывая. «Сейчас начнется разнос», – подумал Забродов, глядя на Асташева.

– Присаживайтесь, – сказал Федор Максимович.

Растаев с Забродовым присели на диван, а Котляренко – на стул возле стены.

Все молчали, наблюдая, как шеф АСБ ходит по кабинету. Асташев опустился в свое кресло, пристально посмотрел на Забродова с Растаевым и сказал:

– Вы можете отмечать сегодня второй день своего рождения. Вам очень крупно повезло в связи с тем, что вы опоздали на самолет.

– А что случилось? – удивился Забродов.

– Минут через десять после вашего звонка мне пришло сообщение, что самолет, в котором вы должны были лететь, рухнул неподалеку от какой-то деревни. Все восемьдесят семь пассажиров погибли. Предполагаемая причина авиакатастрофы – неисправность одного из двигателей.

– Вот так дела, выходит, что мы ускользнули от верной смерти! – взволнованно произнес Макс.

– Да, вы, как говорится, родились под счастливой звездой. Признаюсь, учитывая обстоятельства, я очень рад, что вы опоздали на рейс, – высказался Асташев.

Забродов переглянулся с Растаевым. Макс был белый как полотно.

– Сами понимаете, если бы этого не случилось, моя реакция на ваше опоздание была бы совсем иной.

– Понимаем, Федор Максимович, – за обоих ответил Забродов.

На некоторое время воцарилось молчание. Первым заговорил Асташев:

– Ситуация, что и говорить, неприятная. Но что поделать, к сожалению, самолеты, хоть и считаются самым безопасным видом транспорта, разбиваются с ужасающей регулярностью, изменить что-то здесь мы не в силах. Кстати, что касается нашего дела, вы полетите в Грозный завтра, только на военно-транспортном самолете. Это мое решение. Так что сегодня вы свободны. Устройте себе выходной, отдохните. Ну а завтра – на работу. Все остальное вам объяснит Василий Васильевич. Да, – спохватился Федор Максимович, – насчет сегодняшнего выходного я не пошутил, расценивайте это как приказ.

Котляренко объяснил Забродову с Растаевым детали завтрашнего перелета. В семь часов утра их отвезет служебная машина АСБ на авиабазу под Москвой. В Грозном их будут встречать.

Илларион и Макс вышли из здания АСБ. На стоянке они увидели Леонида, который на знакомом «лексусе» должен был развезти их по домам. Водитель прохаживался возле машины.

– Я, наверное, сегодня здорово напьюсь, – мрачно сказал Макс.

– Лучше сходи в церковь и помолись, – посоветовал Забродов.

– Я же говорил, Илларион Константинович, что чувствую опасность. Во мне что-то словно переворачивается в таких случаях, становлюсь сам не свой. С ума сойти, сегодня мы могли уже и не разговаривать.

– Значит, мы с тобой везучие люди, Макс.