Я молчу, потому что всё очевидно. Целую его в губы, не желая отстраняться. Но Цербер сам отстраняется и настаивает на своем. Он хочет услышать от меня ответ на свой вопрос.

— Ангелина?!

Он ждёт, а я всё равно молчу. Специально. Чувствую, как ему не терпится войти в меня. Но он упёртый и упрямый. Ждёт.

— Ответь! — буквально рычит, прикусывая моё плечо. — Ты расплатишься, Ангелина!

— За что? И как? — тихо смеюсь, гладя большим пальцем головку члена.

Теперь молчит он. Одним резким движением приподнимает меня и входит, а я даже пискнуть не успеваю.

— Вот так, — его дыхание учащается. — Хочешь продолжения?

— Хочу, — шепчу.

— Не слышу, Ангелина!

— Хочу, чёрт побери! — не могу сдержаться и вскрикиваю.

Резкий толчок. Второй. Третий.

— Хочешь! Я тоже хочу тебя, Ангелина. Только чёрт знает, как я скучал по тебе каждый проклятый день, находясь в другой стране. Я трахал тебя всего два раза, но после ухода желал тебя каждую минуту, даже находясь на грёбаных совещаниях.

Всего лишь слова и прикосновения, а я забываю обо всем на свете, мечтая лишь о том, чтобы продолжалось это безумие как можно дольше.

— Смотрел на твои фотографии и мечтал только об одном: чтобы скорее вернуться сюда и хотя бы поцеловать. Напиться. Насытиться тобой.

Цепляюсь за его плечи и впиваюсь ногтями, когда он делает очередной резкий толчок. Меня бьёт мелкая дрожь, дыхание с хриплыми стонами вплетается в чувственную музыку, которая тоже становится катализатором к скорому взрыву нарастающих эмоций.

— Зачем я тебе? — снова шепчу, и меня действительно волнует этот вопрос.

Я испытываю такое блаженство от наполненности, что слезы сами начинают струиться по щекам. Я не испытывала столько эмоций за последние семь лет. Счастье и успокоение заполняют моё опьянённое сознание до самых краёв.

Господи, ну почему мне так хорошо с ним? Я же обещала?! Я должна держаться от мужчин как можно дальше. Я не должна была подпускать его так близко!

Но его слова… Я чувствую себя ценной. Нужной. И в то же время не понимаю… Ну зачем я ему? Замужняя женщина… Вокруг столько девушек, которые без сомнений сделали бы для него всё, что душа его пожелает. Почему я?

— Не знаю, — твёрдо отвечает он, делая очередной толчок и целуя в подбородок одновременно. — Сводишь меня с ума. Чтобы я ни делал, чем бы ни занимался… Ты не выходишь из головы. Путаешь мои мысли. Почему ты?

Чувствую, как мы приближаемся к концу. От его хриплого голоса меня клонит в сон. Жутко хочу спать, но, вспоминая, что муж там, в нашей спальне, моментально распахиваю глаза и прислоняюсь лбом к его лбу.

— Однажды ты пожалеешь, что связался со мной, — говорю то, в чём уверена, потому что, если он не уйдёт из этого дома, про нас когда-нибудь узнают. Начнут подозревать. И тогда в первую очередь конец Церберу. Меня Гриша не убьёт. Он любит издеваться. Унижать и мучить. Обожает, когда я страдаю.

— Никогда! — рычит он. Делает ещё один толчок и сильно прижимает меня к себе. Чувствую, как его член пульсирует во мне. — Никогда!

Мне хочется поверить ему. Хочется быть уверенной, что с ним, с нами всё будет хорошо. Хочется поверить, что мой муж в один прекрасный день сдохнет. Что я избавлюсь от него раз и навсегда. Но все эти пожелания уже семь лет всего лишь мечты. А мечты сбываются только в сказках…

Цербер аккуратно поднимает меня и сажает на пассажирское сидение. В темноте находит моё платье и протягивает мне. Заводит машину и включает свет внутри автомобиля. Достав из бардачка пачку салфеток, выходит из машины.

Я поправляю лифчик и застёгиваю пуговицы платья трясущимися руками. Голова всё ещё кружится. Адреналин, наверное. И наслаждение. Давно не получала такого удовольствия от интима.

— Волосы поправь, — садится за руль и заводит автомобиль. Смеётся.

— Не смешно вообще-то.

Направляемся в сторону дома мужа. Ворота распахиваются, и мы заезжаем во двор. В гараж. Не хочу уходить, отходить от Цербера. Чувствую себя в безопасности рядом с ним. Но это всего лишь моё воображение…

— Парни бухают. В кухне никого нет, — отчитывается Амиль, показывая нам путь.

Заходим в кухню, и я почти бегом направляюсь к лестнице. Но Цербер, схватив меня за руку, притягивает к себе, впечатывает в свою твёрдую грудь.

— Поцелуй, Ангелина. Я хочу поцелуй.

— Увидят, безумец! — шиплю, впиваясь в его губы своими.

— Спокойной ночи, — отпускает меня после очередного страстного поцелуя.

На ватных ногах поднимаюсь и стараюсь не шуметь, тихо открываю дверь и захожу в спальню. Свет выключен. Муж храпит. Везде пахнет им.

Принимаю душ, вспоминая его прикосновения. Цербера. Не хочу выходить отсюда. А просто вот так — стоять под струями горячей воды. Но нет, уже три утра. Нужно хоть немножко поспать, иначе завтра не смогу стоять на ногах.

Достав из гардероба ночную сорочку, надеваю. Ложусь на диван возле окна и смотрю на звёзды. Улыбаюсь, когда вспоминаю слова Цербера о том, как мечтал увидеть меня. Прикоснуться… Но мои мысли разрывает противный голос мужа:

— Где ты была, Ангелина?

Кому-то не хватает одной женщины, и он переключается на пятую, десятую. А другому не хватает жизни, чтобы любить одну-единственную.

Константин Хабенский

Цербер

Цербер не находит себе места. Ему не терпится в дом Распутина. Хочет увидеть Ангелину, а также у Амиля есть новости. Не зря же Цер всё это устроил. Отвлекал Григория в чужой стране. Обводил вокруг пальца. Пускал пыль в глаза.

Не подозревает Распутин, что бизнес в его родной стране ускользает из рук. Не зря Цербер потратил несколько лет. Он ждал этого дня как никогда. Вот! Осталось чуть-чуть — и мужик останется без всего. И даже без Ангелины.

Он мчится в дом, как только выходит из машины. Но словно запах ЧУЖОЙ жены ударяет в нос. Он чувствует её взгляд на себе. Чувствует, как смотрит. И да. Он не ошибается.

Не нужна ей та роза, которую она сорвала. Она сама как цветочек. Хрупкий. И словно испуганный. Беззащитный, что ли…

Её "привет" одними губами выводит Цербера из себя. Так и хочет прижать к стене и расцеловать. Нагло. И бессовестно. Почувствовать её запах. Аромат, исходящий от неё. От Ангелины. Чужой жены.

— Три недели! Брат, она не выходила из дома. И даже из комнаты своей. Только последние несколько дней во дворе гуляла. Не знаю, что происходит, но всё это подозрительно. Жёны таких мужиков постоянно в торговых центрах шляются. Путешествия. Украшения. Всё это для богатых женщин. Но она не такая. Разве не подозрительно? — отчитывается Амиль, как только Цер выходит из ванной.