Не пошел.

Я открыла дверь и вышла из кабинета, потом на улицу.

В лицо кинулся ветер, потом что-то белое закружило в воздухе. Я запахнула ворот и спряталась от налетевшего порыва.

Что теперь?

Я совсем не знаю, что делать теперь…

Тихо поёт лента беговой дорожки. Отсчитывает метр за метром.

Футболка вымокла, но я бегу. Вперёд. Дальше.

Из головы не вылетает вчерашний разговор. Не слишком ли я открылся? Прямо с каким-то отчаянием говорил ей о любви. Загордится по любому…

Наверное, поспешил. Но что-то же толкнуло эти слова на выход. Что-то заставило почти потребовать обратить внимание на мои желания.

А нужно ли это? Может оставить всё как есть?

Она приходит и уходит. Эти несчастные минуты. А может именно поэтому они так остры… Нет, я хочу больше.

Ну будет больше — пресытишься. Станешь выгонять?

Что за мысли? Черт, это плохие мысли, их вообще не должно быть.

Думай мозгами, а не членом. Понимай правильно, а не с точки зрения ненасытности и неудовлетворения. Думай, нужен тебе кто-то вот тут?

София — нужна мне.

А пацан? Он ведь прилагается.

Я сощурился, глядя на блеснувший луч солнца…

Да, ладно, он мне не мешает, подружимся.

А как же стоматолог? Он ведь будет маячить перед глазами.

Я посмотрел на свой кулак. Да тот стоматолог только жрать и спать умеет, ну ещё зажимать медсестёр в кабинете. Справимся.

Значит, если всё меня устраивает, нужно Софию сюда вытягивать. Спровоцировать, чтобы она с ним поссорилась и сама ко мне прибежала.

А так и будет. Сто процентов.

Нажал кнопку, лента остановилась. Взял полотенце провёл по лицу и снова, уже более довольный мыслям, глянул в окно.

Пора заканчивать с холостяцкой жизнью. Пора заканчивать.

Опа, это ещё откуда взялось?

И что, вот так с полной уверенностью могу сказать?

Да, теперь уже — да…

Отработал сегодня отлично. Почти никаких эксцессов.

Так, я люблю. День прямо ладился. Ничего не предвещало беды.

Довольный, спокойный еду домой. Мягко движется мой Мерседес по дорогам города. Я не нарушаю. В этом нет необходимости. Правила написаны для меня.

Поставил машину на парковку и пошел к дому, когда заметил в полутьме женскую фигуру. Она радостно вскинула руки, проговорила что-то типа — ну наконец-то, и стала ко мне приближаться.

О, нет! Венера!

Как всегда в одежде цвета какаду. Вся разноцветная, яркая. Где продаются такие вещи, скажите я пойду туда и подпалю этот бутик.

— Привет красавчик!

— Привет. А что ты тут делаешь? — я растерянно огляделся, как будто поискал помощи.

Но вокруг никого, пришлось взять себя в руки и самому отстаивать этот рубеж.

— В гости пришла, — она улыбнулась блестящими губами.

— А, ясно.

— К тебе в гости. Пустишь на огонёк, я так замёрзла, пока тебя ждала.

Она вытянула свои утиные губы. Наверное, думала, что это может мне понравиться, или я представлю что-то такое, отчего сразу потащу её к себе в квартиру. Но слава богу, я не из тех пацанов, кому нравятся накачанные селиконом части тела. Я за естественную красоту.

— Ты серьёзно ко мне? — снова стало не по себе.

Она не нужна мне, ни в какие гости! Ещё чего!

— Абсолютно серьёзно, смотри, — Венера открыла сумку и достала бутылку шампанского, — отпразднуем встречу!

— Слушай Венера, я бы не хотел показаться грубым, но кажется, я уже говорил, что у меня есть любимая девушка. Я её люблю и мы вместе.

— А где она сейчас?

— Я что должен отчитываться перед тобой, где моя девушка? По-моему не должен.

— Просто я вижу, что ты меня обманываешь, не хочешь со мной встречаться из-за отца да? Так можешь не волноваться, я ему не скажу.

Она тянулась ко мне руками, трогала пальто и её пальцы возникали прямо у меня перед носом. Трогала щёки, подбородок. Меня продергивало. Это какое-то насилие надо мной.

Нет, это не то о чём я мечтаю.

Венера никогда не попадёт в мою квартиру, никогда. Она слишком навязчиво себя ведёт. Даже если допустить, что она мне понравилась, я бы не стал с ней встречаться только из-за такого навязчиво-истеричного поведения, ну и конечно из-за папаши.

Жить, знаете ли, хочется…

— Это уже переходит все границы. Слушай, что я говорю, повторять не буду. Извини, если это не совпадает с твоими планами на вечер, но мне некогда. Прости, — я отодвинул её и пошел к парадному.

Она забежала вперёд, кинулась ко мне, обхватила меня за талию двумя руками и громко закричала.

Кажется, это она заплакала.

— Не бросай меня, ты мне нужен!

О, черт!

Я пытался разжать её пальцы, вот ведь, бывает же такое. Вот вляпался!

Пока я разжимал её пальцы, она резко разжала их сама, схватила меня за шею дернула, и я сам не понял, как мои губы оказались на её губах.

Она так крепко вцепилась, и присосалась к моему рту, так что мои глаза расширились…

А когда смог соображать, боковым зрением увидел людей, скосил взгляд и — О господи — в кадре моего взгляда, черный сапог, джинсы, движение руки, черные волосы.

Раз — и всё закончилось… мимо прошла София… с пацаном.

Кинула на меня возмущённый взгляд и вошла в парадное…

Твою же мать…

Всё летит из рук.

Не удивительно. Такое увидеть. Платон целуется прямо возле дома.

А мне про любовь говорил. Вот говнюк! Думал, я поверю.

А ведь я поверила, и понеслась закатывать истерику мужу.

А если бы он сказал — да пошла ты! и я бы пошла.

Куда? Вот сюда на десятый этаж? Где очередь стоит, и в этой очереди я даже не первая.

Всё разваливается. Уверенность. Желание что-то менять.

Я вздохнула, перемешала рагу и уставилась в стену.

Звон ключей упавших на тумбочку вывел из состояния равнодушного транса.

Муж вернулся. Интересно, что он скажет.

Я обернулась, Паша приближался ко мне. Взгляд его виноватый, то хватался за моё лицо, то отпрыгивал.

— Малыш, ну ты чего обиделась? — он подошел так близко, что мне захотелось отойти в сторону, но я должна была терпеть.