А за неделю до сочельника Нянюшка очень ловко придумала занять девочек рукоделием – научила их вырезать из бумаги серебряные звёзды и золотые полумесяцы, чтобы ими- то как раз и украсить ёлку. Они с леди Тремейн решили, что девочкам очень приятно будет увидеть на ёлке украшения, сделанные их собственными руками. Это должно будет ещё сильнее сплотить их семью.

За этот долгий день леди Тремейн очень устала, с раннего утра занимаясь работой по дому. Она снова, в который уже раз, подумала о том, как хорошо, что у неё есть Ребекка и Нянюшка, без их помощи она совершенно не справилась бы, не нашла бы времени ни более или менее привести себя в порядок перед ужином, ни приготовить подарки для девочек. Хорошо бы нанять ещё хотя бы нескольких слуг! Да что там хорошо – просто необходимо! Сколько же можно нагружать Нянюшку и Ребекку работой, которую они совершенно не обязаны выполнять?

Проходя мимо кабинета сэра Ричарда, она решила заглянуть и спросить, нельзя ли хоть кухарку нанять. Сколько же можно просить Ребекку готовить на всю семью?

Стоя перед дверью кабинета, леди Тремейн собиралась с духом, старалась вспомнить о том, какой она была раньше, но чувствовала себя сейчас такой жалкой, слабой... и чумазой. Потянувшись к дверной ручке, она увидела свои покрасневшие, распухшие, потрескавшиеся ладони и, вздохнув, решила отложить свой разговор с мужем. Быть может, она отважится на него после праздничного ужина.

* * *

Сегодня леди Тремейн решила надеть красное платье, то самое, что было на ней в тот вечер, когда сэр Ричард сделал ей предложение. Она также попросила Нянюшку нарядить девочек в их лучшие платьица, а заодно проверить, чтобы в кармане Золушки не было мышей.

Столовая выглядела великолепно. Леди Тремейн украсила каминную полку, окна и двери остролистом, расставила и зажгла повсюду белые свечи. Над очагом она повесила три чулочка с подарками – по одному для каждой из девочек. В чулочках были её собственные поделки и оставшиеся от лучших времён безделушки. Леди Тремейн даже сшила блестящий наряд для одной из Золушкиных мышей из своей старой сумочки. Ёлка тоже получилась прекрасной – сделанные девочками украшения сверкали и переливались в свете свечей. Одним словом, вечер обещал быть восхитительным.

Стоя в дверях столовой и ожидая появления сэра Ричарда и девочек, леди Тремейн чувствовала себя самой собой, прежней. Она притронулась к своей нефритовой броши, которую приколола на этот вечер к корсажу платья. Ей нравилось чувствовать под пальцами холодный камень и думать, что и она сейчас точно такая же, как он – холодная, твёрдая и крепкая. А это значит, что бы ни сказал ей сегодня вечером сэр Ричард, это не сможет ни поколебать её, ни сбить с толку. Так и стояла леди Тремейн – прочная, неподвижная, словно статуя.

А затем она увидела их, своих девочек, они спускались вниз по лестнице в ярко-красных бархатных парадных платьицах. Третьей с ними была Золушка в золотистом платье, а все вместе они были похожи на прекрасных рождественских ангелов.

Спустя пару минут спустился в столовую, и сэр Ричард и сразу же нахмурился, увидев нарядные платья и украшения.

– Что это всё значит? – спросил он, подходя ближе. – Ты прекрасно выглядишь, Золушка, – улыбнулся он своей дочери. – А по какому случаю?.. – перевёл он взгляд на леди Тремейн, Анастасию и Дризеллу. – И почему вы все одеты в красное?

– Ах, мамочка, ты вспомнила! – воскликнула Анастасия, обнимая свою мать.

– Сочельник! Рождественский сочельник! – радостно захлопала в ладоши Дризелла.

– А это ещё зачем? Объясните, миледи, – спросил сэр Ричард, указывая на развешанные над камином чулки.

– Это чулочки для рождественских подарков, муж мой.

Анастасия и Дризелла бросились к чулочкам, им не терпелось увидеть, что там, внутри.

– Эй, эй, вы знаете правила, девочки! Не подглядывать! Свои подарки откроете только после ужина! – рассмеялась леди Тремейн. – Золушка, для тебя тоже чулочек есть!

– Благодарю вас, мачеха, – ответила Золушка, с опаской поглядывая на своего отца.

А у сэра Ричарда лицо тем временем запылало, и он сердито закричал:

– А ну, немедленно вышвырните отсюда это дерево!

– Но, папа, она же не знала, – попыталась успокоить его Золушка. – К тому же все эти украшения я, Анастасия и Дризелла сделали своими руками!

– Как? – нахмурился на неё сэр Ричард. – Ты знала об этом и ничего мне не сказала?

– Я не знала, зачем мы делали эти украшения, папа, – взяла отца за руку Золушка. – Прости. Но согласись, разве эта ёлка не прекрасна? Мне так не хватало такой ёлки на солнцестояние. Мне очень приятно, что леди Тремейн позаботилась о нас.

Её слова поразили леди Тремейн и заставили ещё сильнее полюбить эту девочку.

Сэр Ричард отошёл от дочери, встал перед камином, глядя на портрет своей покойной жены. Она была очень похожа на Золушку, только постарше, конечно. Казалось, сэр Ричард сейчас молча разговаривает с покойной женой, возможно, договаривается с ней о чём-то.

Анастасия, Дризелла и леди Тремейн молча стояли, смотрели на это и не знали, что им делать.

– А что я неправильного сделала, Золушка? Почему твой папа так рассердился? – чуть слышно, шёпотом спросила леди Тремейн.

– Солнцестояние было особенным праздником для мамы и папы. Именно тогда он попросил её руки. А позже мы всегда в День солнцестояния устраивали грандиозные вечеринки, – так же шёпотом ответила Золушка, и леди Тремейн показалось, что теперь она всё поняла.

– Простите, Ричард, – сказала она. – Я не знала. Но разве нельзя нам начать новую традицию, теперь уже для нашей семьи, и праздновать Рождество? Если не для себя устраивать этот праздник, то хотя бы для девочек.

– А вы... – с кривой усмешкой обернулся он. – Вы, значит, вот так отмечаете этот праздник в своём Лондоне – развешиваете перед камином старые чулки? Да это просто насмешка какая-то над солнцестоянием, – покачал он головой.

– Но я устроила этот рождественский ужин для всех нас. Ребекка на кухне весь день возилась, – сказала леди Тремейн и затаила дыхание в надежде, что сэр Ричард не станет всё-таки разочаровывать девочек и отменять праздник.

– Мы во Многих королевствах Рождество не празднуем, – сердито проворчал он. – Ребекка должна была сказать вам об этом.

– Папа, а что, если нам просто сесть за стол и насладиться ужином, который нам приготовила мачеха? У нас может получиться очень приятный вечер, если, конечно, ты немножко постараешься, – сказала Золушка. Она подошла к отцу, поцеловала его в щёку и добавила: – Ну, постарайся, пап, а? Ради меня.

К удивлению леди Тремейн, лицо сэра Ричарда разгладилось, смягчилось.

– Ну, хорошо, хорошо, мой ангел. Ты же знаешь, что я ни в чём не могу тебе отказать. – И сэр Ричард жестом пригласил всех садиться за стол.

Ужин прошёл хорошо, а учитывая все обстоятельства, так даже очень хорошо. Ребекка постаралась на славу, хотя леди Тремейн так и не могла понять, почему ни она, ни Нянюшка не сказали ей о том, что во Многих королевствах Рождество не празднуют. Слова сэра Ричарда, разумеется, не были забыты, но сейчас леди Тремейн больше занимал вопрос, откуда вообще взялась эта его резкость и грубость. Почти весь вечер леди Тремейн и её дочери просидели молча, поскольку сэр Ричард был настроен общаться только с Золушкой, которая безуспешно пыталась развязать какой-нибудь общий разговор.