Ну когда же это все кончится? Домой хочу-у-у-у-у! О-о-о-о-очень! В свою квартирку, где все безопасное и свое.

– Пошли! – фыркает, даже не смотрит на брата и тянет за собой. А я только сейчас замечаю, что Мельх с таким конкретным синяком под глазом. Он ударил брата за то, что тот хотел спасти меня?

… Ну и ну! Неужели жажда отдать меня жрецам настолько сильна?

Дергает за веревку и я, запутавшись в проклятом платье, едва не падаю на землю. От злости бормочу проклятия в спину демона, но не тихо, нет, а так, чтобы слышал. Почему я должна облегчать ему собственное убийство? Пусть страдает. Пусть знает, что я не заслужила такого.

– Мельх, – обращается к брату остановившись перед чертой Долины, – отправляйся домой со своей, —бросает взгляд на Дашку, – девушкой. Вам здесь делать нечего.

–Сээр, – вижу, как он хочет возмутиться, как Дашка в шоке моргает смахивая слезы.

– Нет, брат, ты помог достаточно. Слушать твои словесные помои смогу и во дворце! Поэтому, прочь!

Несколько воинов по приказу Сээра отправляются с Мельхомом, забирая одну повозку с собой.

Мгновение, и в портале исчезает моя подруга вместе с тем, кто хотел помочь. Мгновение, и надежда на хоть какое-то спасение развеялась словно дым.

Но потом ко мне подходит пантера. Кошечка показывает Сээру, что она полностью на моей стороне, поддерживает меня и вообще у нее сработала женская солидарность. И знаете, морально становится немного легче. Даже сама не понимаю почему.

– Вставай, Лилиана! – фыркает Демон.

Ох, знал бы он сколько во мне сейчас яда готового вылиться на его голову. Я бы искупала его в нем.

Ненависть закипает во мне бурлящей лавой.

– Нет. – Качаю головой.

Демон хмурится и дергает веревку пытаясь заставить меня встать.

– Вставай. Иначе буду волочить по всей мертвой земле. Здесь змеи, Леля. Ядовитые.

Думает, что действительно этим заставит подчиниться? Хрен ему! Я непослушная девочка.

– Нет!

– Ты издеваешься? – шипит и в один шаг оказывается надо мной.

Нависает сверху, словно скала и пронизывает черным взглядом. Напугать хочет? Думает его грозный вид может заставить послушать? Пффф ....

– Возможно!

– Лилиана!

– Нет!

– Нет?

– Нет!

– Сама напросилась!

Фыркает, одним движением хватает меня, сминает лапами и перебрасывает через плечо. Кричу, стучу руками по спине, молочу ногами в воздухе, а затем получаю хлесткий удар по ягодицам.

– Ты совсем страх потерял? – Визжу уже.

– Все это твой и только твой выбор. – Довольным тоном говорит. Жаль, лица этого гада не вижу.

– Моя задница явно не просила …

– Поверь, Лилиана, здесь не только она напрашивается!

– Ох, что ты говоришь? – хмыкаю. – Обесчестил, – сычу ему на ухо, – а все равно ведешь жрецам и к смерти. Думаешь после этого твои прикосновения должны быть приятными?

Так и свисаю вниз головой разглядывая треснувшую землю, сухую, и действительно мертвую, уже много лет подряд.

– Не обесчестил, а подарил нам миг наслаждения, принцесса!

– О, да? Кто тебе, козлу, сказал, что мне было приятно?

Демон только хмыкает и начинает идти вперед, до боли сжимая моё тело своими ручищами.

Позади нас тянутся воины с повозкой тихо улыбаясь в свои тряпки намотанные на голову. Тоже козлы.

Все они козлы!

Шаала бежит рядом с нами, иногда оскорбительным тоном мяукает, намекая Сээру, что следовало бы отпустить меня, по крайней мере надеюсь, что именно такие у нее мысли.

Что сказать, приходится притихнуть. Рука Императора нагло, безо всякого стеснения бродит по обнаженным ногам спрятавшись под платьем. Замираю, не зная как реагировать, ведь желание то одно: надавать пощечин, побольше, а не дрожать в предвкушении от его прикосновений. За это даже сама себя ненавижу.

Поэтому молчу. Напрягаюсь всем телом, не давая возможности расслабиться, и молчу, стиснув зубы. Вообще не буду говорить с этим убийцей.

Как же все-таки плохо, что он бессмертный, никаких тебе шансов спастись!

Позитив позитивом, а страх перед будущим заседает в голове навязчивыми мыслями. Поэтому практически целый день неудобного висения на демоне проходит в планах, как бы это все-таки убежать, на этот раз навсегда. Потому что умирать не хочется. Совсем не хочется. Жаль, только мои слова Сээру к одному месту и он упрямо идет к цели. Жаль, что скорее всего через некоторое время стану мертвым куском тела, которые точно не похоронят, а наверное сожрут.

Серое небо стремительно темнеет, никаким месяцем в этой Долине и не пахнет, как и звездами. Только черное полотно над головой, призрачные, ужасные, жуткие скелеты деревьев и птицы с пронзительным криком над головой.

Атмосфера такая, что напряжение кажется висит прямо в воздухе. За этот день никто больше не разговаривал. Даже Шаала перестала мяукать рядом, а просто склонила голову и мягко ступает по мертвой земле. Воины не переговариваются между собой, только пристально наблюдают за голой местностью, пытаясь что-то разглядеть за тонкими стволами деревьев. А наш "любимый" император просто шагает вперед, иногда раздражая прикосновениями к ногам, к ягодицам, пытаясь поставить свою руку между нога, коснуться того, к чему доступа у него точно не будет. Я сразу двигаюсь, дергаюсь показывая, что ягодка обиделась и вообще когда тебя ведут на заклание, когда тот, кто ласкает, оказывается твоим палачом, то и нечего рассчитывать на нечто большее.

Когда ночь становится непроглядной, а воздух словно вязким, Сээр ставит меня на землю и отвязывает веревку.

– Тебе не уйти! – пронизывает взглядом чернее ночи в этих давно утерянных и потерявших душу землях. – Змеи здесь не самая большая опасность.

– Ты издеваешься, да? – Рявкаю. – Я все равно умру, так какая разница как?

– А разве нет? – шепчет. За его спиной в этот момент вспыхивает огонь яркими искрами разлетаясь в разные стороны.

– Нет!

– Твоя смерть спасет миллионы жителей Саары. Если ты умрешь здесь, сейчас, то смерть не будет иметь смысла.

– Моя смерть, – сычу, ну нем могу иначе, злость разрывает на куски, – станет твоей мукой. Поверь, я постараюсь разорвать тонкую грань между жизнью и смертью, чтобы приходить к тебе вечность!

– Уверен, сможешь, —криво улыбается.

– Смогу!

– Такова моя судьба, Лилиана. – Вздыхает. – Выбор, он всегда не имеет чего-то хорошего, он всегда между плохим и еще худшим.

– Мне все равно, Сээр. Я – невинная жертва. Я не просила смерти, не искала ее.