— Да… Я не доверяю ей. Я надеялся, что история с ней осталась далеко в прошлом, как вдруг она снова объявилась… И мне это не нравится.

— Она была вашей невестой? — ох, что-то я чересчур любопытная сегодня… Но как же хочется все узнать!

— Невестой? — отстраненно переспросил Акулов. — Нет… Нет. Мы хоть и встречались несколько лет, но о свадьбе не думали. Нет…

— Но вам неприятно, что теперь она с вашим другом?

— Дело не в этом, — он сделал глоток глинтвейна и помолчал немного. — Если вы думаете, что я ревную, то тоже нет… Никаких чувств к Саше у меня не осталось. Дело все в том, что, уходя от меня и из нашей компании, она унесла кое-какие разработки конкуренту… Который, к слову, стал ее новым любовником… А недавно он разорился, и Саша снова замаячила у нас на горизонте. Гриша же… Он с первых дней знакомства испытывал к ней симпатию, возможно, даже влюбленность, но был всегда в стороне… Теперь же она обратила на него свое внимание, и он повелся… Только я не верю в искренность Сашиных чувств. Думаю, она просто ищет пути вернуться в компанию…

— И к вам?

— Все может быть…

— И использует Григория, да? — я слушала Акулова, затаив дыхание. Еще неделю назад даже представить себе не могла, что он будет со мной так откровенничать.

— Возможно… — Акулов смял пустой стаканчик и выбросил его в ближайшую урну. — Да… И чтобы вы знали… — на его лице появилась виноватая улыбка. — Я сказал ей, что мы с вами в отношениях и у нас все серьезно.

— Что? — я опешила, и сердце при этом сделало кульбит, испуганный и одновременно… радостный.

— Извините… Знаю, что это некрасиво… И вырвалось как-то само… Просто я хотел дать ей понять, что рассчитывать ей больше не на что… Чтобы прекратила свою игру, потому что нормальных слов она не понимает…

Так вот почему эта Саша так зло смотрела на меня в туалете!

— И? У вас получилось? — уточнила я, кашлянув.

— Кажется, да. Вы не сердитесь?

— Нет, — уже нарочито беззаботно отозвалась я. — У меня же есть перцовый баллончик. На случай если она захочет мне повырывать волосы… — я улыбнулась, давая понять, что шучу.

Акулов усмехнулся, я же, заглядевшись на его улыбку, потеряла бдительность и вновь неаккуратно ступила. Ноги опять заскользили, лишая меня равновесия, стаканчик с остатками глинтвейна выпал из рук, а я, в поисках опоры, ухватилась за лацкан пальто Акулова. И тут же оказалась в его объятиях.

— Я же просил держаться за меня крепче, — произнес он все с той же улыбкой.

— Я вот и держусь, — я со смущенной усмешкой отпустила лацкан пальто.

— Значит, плохо держитесь, — Акулов вдруг перехватил мою руку и сжал ее в своей теплой ладони. Вторая его рука по-прежнему лежала на моей талии, прижимая к себе. — Вы замерзли? У вас пальцы холодные…

— Да? Как-то не заметила… — я услышала свою шепот будто со стороны. А внутри между тем уже все сворачивалось в тугой жаркий узел, сердце взволнованно билось о ребра, а в горле пересохло. И нет, в этот момент мне определенно не было холодно. Было бы даже неплохо оказаться с головой в сугробе, чтобы немного прийти в чувство.

Рука внезапно обрела свободу, зато пальцы Акулова оказались на моей щеке. Смахнули порядку волос, заправили за ухо.

— И щеки совсем холодные… — произнес он уже без улыбки и тоже совсем тихо. Один палец скользнул к краешку моих губ, осторожно очертил контур… И я забыла, как дышать. Замерла и точно под гипнозом наблюдала, как он наклоняется ко мне, все ближе и ближе… Теплое дыхание коснулось губ, и я закрыла глаза. Ждала поцелуя и так же сильно боялась его. Ощущала его губы в миллиметре от своих, и мечтала поскорее соприкоснуться с ними. Это было похоже на сон, я даже не могла воспринимать все всерьез, так происходящее было далеко от реальности…

Акулов же все медлил, словно так же не мог решиться на этот поцелуй. Все вокруг тоже замерло, даже исчезли звуки… Пока тишину не разрезал внезапный звонок телефона. Момент был упущен, и время вернулось к прежнему бегу. Сердце сжалось, а из груди вырвался сдавленный вздох огорчения…

— Это мой, — Акулов отпрянул от меня и торопливо стал хлопать себя по карманам пальто в поисках телефона. Тот вскоре нашелся, но при взгляде на экран, лицо директора помрачнело. Он быстро принял вызов: — Да, мама… Полина? Что случилось?.. Как она сейчас? Да, да, понял… Вылетаю ближайшим рейсом.

— Мама попала в больницу, — пояснил он уже мне. — Что-то с сердцем… Мне надо срочно возвращаться в Москву.

Никита Акулов

Звонок от сестры вернул Никиту в реальность, холодную и рассудочную.

«Возможно, это и к лучшему», — твердил он себе мысленно, пока они с Таней ехали на такси в отель.

Если бы он, поддавшись сиюминутному порыву, воплотил желаемое в жизнь, все могло стать только хуже… Для него. Для них. Могло… А пока можно даже делать вид, что ничего не произошло. Да и тревоги о матери не давали полностью окунуться в самокопание, почти все мысли теперь занимала она. Он, Никита, подумает об всем позже… Если это будет волновать его спустя время. Если необъяснимая тяга к помощнице не исчезнет. Если ему все еще будет хотеться ее поцеловать…

Сама Таня вела себя спокойно, сдержанно, будто ничего и не было. Точно так же, как он делал сам. Именно она первая высказала сочувствие, нашла сама такси, узнала, когда ближайший рейс до Москвы, поменяла билеты. И ни взглядом, ни словом, даже вскользь, не упоминала о том, что произошло. Точнее, не-произошло…

«Возможно, это и к лучшему…»

Самолет вылетал в десять вечера. Они едва на него успели, зарегистрировавшись чуть ли не в последнюю минуту, а в полночь уже были в Москве.

— Завтра, не знаю, выйду ли на работу, — сказал Никита Тане, садясь в такси. — Вы тоже можете не выходить…

— Я все же постараюсь прийти к обеду, — пообещала она и, улыбнувшись на прощание, поспешила к соседнему такси.

«Надо было оплатить ей поездку, — мелькнуло у него запоздало. — Ночной тариф будет завышен…» Ладно, об этом он тоже подумает потом…

— Полина? — который уже раз позвонил Никита сестре. — Я прилетел. Скоро буду.

Потоки машин в этот час уже поредели, дороги стали свободнее и до больницы Никита добрался быстро. Лифт ждать не стал, взлетел на пятый этаж по лестнице, и первым, кого увидел в коридоре, была… Лика. Она сидела на скамье для посетителей и комкала в руках носовой платок.

— Никита Романович, вы приехали… — всхлипнула Лика и тяжко вздохнула.

Никита не успел ей ничего ответить, поскольку из ближайшей палаты вышла Полина.

— Как мама? — кинулся он к ней.

— Уже лучше, отдыхает… — ответила сестра. — Доктор сказал, что до инфаркта, к счастью, не дошло… Стенокардия сильная, да, тахикардия… В общем, как бывало уже, на нервной почве.