кровать. Ошейник вылетает из пальцев, и я не замечаю, как Арчи сдирает его с себя. С такой же улыбкой, с которой я смотрела на него всего секунду назад.

— И как ты только не попалась с такой-то силой? — издевается. — Ах, да. Попалась. Ты же теперь здесь. Но мне он не идёт. А вот тебе — да.

Он снова тянется ко мне своими руками. Быстро и ловко обхватывает кожей мою шею и застегает. На замок. Несмотря на то, что мешаю ему руками. Мне не нравится быть под чьей-то властью.

И сейчас я оказываюсь под Арчи.

И мне это жуть как не нравится.

Особенно его взгляд. Скользит им по телу. Касается, травмирует, даже не касаясь. Останавливается на животе. Я неосознанно прикрываю один из шрамов рукой.

— Да, такой вид мне нравится намного больше, — хмыкает. И правда нравится. Вижу по довольным глазам. — В следующий раз, когда вдруг захочешь задобрить меня — надевай его. У тебя получится.

Я молчу.

В жизни такого никогда не сделаю.

— Даже если я попрошу тебя в нём отменить встречу с Волковым?

Его взгляд ожесточается. Скулы становятся острее, как и взгляд. Тот словно режет. И я понимаю — зря сказала.

Поджимаю губу и чувствую, как Арчи хватает меня за талию. Переворачивает на живот. Проводит ладонями по ягодицам. Я сжимаюсь. Мне не по себе.

— Нет.

Этого ответа мне хватает, чтобы прикрыть глаза. И испугаться рук, что лезут под мой живот. Проходятся по лобку, а потом слегка обвивают бёдра, дёргая на себя.

И снова я в той унизительной позе. Когда он сзади. А я упираюсь ладонями в простынь. Трусь грудью о кровать. Задираю попу.

И чувствую, как сердце громко грохочет в груди.

Я вроде и хочу… Но не с ним. Точнее… К этому жару во всём теле он, конечно, причастен, но…

Я запуталась.

И не пытаюсь сказать ему, чтобы убрал от меня руки, когда снова водит между складок своими пальцами. Играется, накаляет сильнее. И заставляет задохнуться от нескольких движений у входа.

Слышится звук расстёгиваемой ширинки.

А я сжимаюсь всё. Когда представлю, что тот член, что пугает своими размерами даже под тканью сейчас войдёт в меня.

И я стараюсь абстрагироваться. Разве не это наше условие сделки? Я даю ему секс, информацию и победу над Волковым. А он взамен делает мою жизнь свободной.

— Что, сегодня без «на колени и отсоси мне»? — нахожу в себе силы и язвлю. Да у нас же разнообразие!

— Зачем? — спрашивает так, будто я недавно озвучила какую-то ересь.

Я округляю вмиг глаза. Чувствую горячую плоть, что скользит к входу. И это уже не пальцы. Те были намного тоньше, чем то, что сейчас тычется мне между ног. Утыкается к отверстию.

— Если сегодня у меня есть твоя киска.

Он дёргает меня за ягодицы на себя.

От этого я резко встаю на руки и выпускаю тихие хрипы из горла.

— Больно, — жалобно скулю.

— Я вошёл наполовину, — раздаётся раздражённо. Он толкается ещё. Вперёд. Скользит во мне как нож по маслу. А мне отчего-то не до кайфа. Не до оргазма, который испытала в первый раз в машине. Вообще не до чего. Закусываю губу и сдерживаю слёзы.

Да ладно, плакать из-за такой херни, Ди, ты серьёзно?

Я шмыгаю носом.

— Расслабься и тогда больно не будет, — шипит за спиной Арчи.

И я стараюсь. Расслабляюсь. Представляю ласку, которую он делал до этого. Как играл своими пальцами с моим клитором. И вновь внизу живота распространяется магма.

Или это от того, что Арсанов выходит из меня и снова касается ладонью мне между ног? Накрывает чувствительную точку и медленно потирает. Аккуратно так.

И в этот раз я закусываю губу не от боли. Прикрываю глаза не от неё.

И вновь чувствую толчок.

От которого воздух вместе с не сдерживающимся стоном вылетает изо рта.

Больно. Непривычно. Но приятно одновременно.

Чувствовать что-то внутри себя. Что трётся о кожу. Раздвигает мокрые стенки лона. Обжигает синими венами, которые видела до этого. И трогает бархатистой головкой, что была в моём рту не один раз.

От этих представлений мне впервые становится так хорошо рядом с этим человеком. Которого ненавижу. И который пожалеет обо всём.

— Стоит отдать должное Волкову, — раздаётся хрип позади. Он ускоряется своими пальцами, кружащимися над клитором. — Что дал возможность оказаться в твоей киски первым.

— Радуйся, — выдаю истерический смех. — Пока можешь.

А сама закатываю глаза от очередного удара, выбивающим воздух.

Чужая ладонь яростно впивается в волосы.

Арчи дёргает меня за них, запрокидывая голову. И заставляя выгнуться.

Чувствую его сильнее. Становится больнее, но всё равно приятно. Между ног становится всё мокрей. Хоть и всё горит. Но это жжение никак не больнее того, то испытывала до этого. И не замечаю, как он оставляет своей ладонью моё лоно.

Но я тут же забываю о ней. Арчи ускоряется. Двигает мои бёдра на себя одной рукой. И сам входит в меня, покидает и вновь врезается своей битой в моё тело.

И так секунда за секундой. Пока я приоткрываю рот и не могу сдержать стонов, рвущихся наружу. Перестаю себя контролировать и наслаждаюсь этой похотливой лаской.

Чувствую своё приближение. Такое сладкое, тягучее, от которого ноги подкашиваются.

И рычание только подбивает плавиться дальше.

Почему он рычит? Это возбуждает. И бесит.

Возбудиться… Одно. А вот желать своего врага — совсем другое. Он заставляет меня ломаться и отодвинуть ненависть в сторону, позволяя насладиться маленькой слабостью, которой я подалась.

Но ненадолго.

Сейчас я…

Расслабляюсь и открываю рот, закатывая глаза. Опять.

— Ещё чуть-чуть… — выдыхаю. Вот-вот! Я уже представляю, Как сейчас будет хорошо. Феерично. Классно. Словно плывёшь по облакам после хорошей встряски.

И зря. Рано радуюсь.

Всё вокруг