— Я хочу, чтобы ты отправился туда. Я выписал четыре чека наимя Хелменна Бруно и также А. Б. Мелвина на сумму в двадцать пять тысячдолларов каждый. Или ровно сто тысяч наличными. Думаю, теперь мы договоримся.

— Вы готовы платить так много?

— Я всегда готов платить много, раз уж приходится.., идумаю, ты тоже был бы готов.

— Этот адвокат, Мелвин, он выигрывал свои дела с помощьюмошенничества?

— Да.., проходимец высшей руки, пробы ставить негде.

— И вы считаете, что он воспользовался фальсифицированнымирентгеновскими снимками?

— Скорее всего. Не мог не воспользоваться.

— Тем не менее вы все равно хотите отвалить ему приличнуюсумму денег?

— Я хочу поскорее замять это дело. Когда застрахованноготобой человека обвиняют в убийстве, то это ставит страховую компанию всовершенно безвыходное положение.

— Но если ваш опытный агент не сумел договориться сМелвином, как с ним договорюсь я?

— Потому что я достаточно хорошо изучил тебя.

— Как прикажете вас понимать?

— Сегодня я пригласил твою секретаршу в ресторан, и у нассостоялся разговор по душам. Рано или поздно ты все равно узнал бы об этом,поэтому лучше расскажу сам, о чем мы говорили… Несмотря на то, что вчеравечером я был резок и приказал прекратить расследование, ты не подчинился… Твоядевушка сказала, что ты вышел на медицинскую сестру, которая крадет рентгеновскиеснимки, и что собрал компромат на нее… Сам понимаешь, Дональд, вот если бы намудалось доказать, что Мелвин пользовался фальсифицированными снимками,например, срезал уголки или что-нибудь в таком роде, ты получил бы от нас такойгонорар, о котором не мог даже мечтать… И я не зря употребил местоимение «нас»:каждая страховая компания, работающая в этом регионе, сразу отчислит вамнеплохой процент и впоследствии завалит работой… Я просто был поражен, когдауслышал от мисс Бренд, как ты умеешь замечательно работать. Мне…

Дверь внезапно распахнулась, и в комнату уверенной походкойвошла миссис Брекинридж.

Я вскочил на ноги и раскланялся:

— Добрый вечер, миссис Брекинридж.

— Здравствуйте, мистер Лэм, — сказала она. Затем огляделасьи спросила:

— А где ваш секретарь? Я удивленно поднял брови:

— Вероятно, дома. Я сегодня на своей машине. Когда прилетелиз Техаса, она меня встречала в аэропорту.

— Понятно, — улыбнулась женщина. — Ну, как продвигается вашерасследование?

— На этот вопрос лучше ответит мистер Брекинридж, — сулыбкой произнес я. — Он — генерал, а я — солдат.

— Вы уже полковник, — быстро нашелся ее муж, — и впереди увас блестящее будущее… Вот тебе, Лэм, конверт с документами, о которых яговорил, а здесь — отступные. А теперь иди и с утра пораньше возвращайсятуда.., сам знаешь, куда, и доверши начатое.

— Куда он должен возвращаться? — спросила миссис Брекинридж.

— В Даллас, — ответил я беспечно.

— Денег на расходы у тебя хватит? — поинтересовался еесупруг.

— Конечно.

— Ну, тогда в путь. Трать, сколько нужно, не стесняйся.

— А я могу выйти за тот предел, который вы установили дляулаживания инцидента?

— Да, если сочтешь нужным.

— Хорошо, первым же утренним рейсом я отправляюсь туда ипостараюсь все уладить.

— Держи меня в курсе.

— Обязательно буду держать вас в курсе. На прощание мистерБрекинридж пожал мне руку, а его очаровательная жена сказала:

— Боюсь, мистер Лэм, мой муж нещадно эксплуатирует вас.

— О, это все игра, — отшутился я.

— Вы работаете один или с кем-то? — спросила она.

— У меня в агентстве есть партнер.

— Это агентство «Кул и Лэм», — поспешно вставил ее супруг.

— А кто этот мистер Кул? — продолжала она.

— Это миссис Кул.

В ту же секунду ее губы плотно сжались, а глаза грозносверкнули.

— Берта Кул, — объяснил я, — женщина лет шестидесяти. Онавесит больше ста шестидесяти фунтов, и постоянно ассоциируется у меня с колючейпроволокой. Методы ее убеждения чисто физические. В основном на ней лежитадминистративная работа, а я нахожусь на переднем крае, где ведется огонь.

Лицо миссис Брекинридж снова осветила улыбка:

— Должно быть», у вас очень эффективная служба.

— Вы правы. Иногда, когда сирены пытаются увлечь меня своимисладкими речами, Берта появляется на арене и за десять секунд рассеивает рядыкрасоток с их многообещающими взглядами.

— У вас замечательное содружество, — весело рассмеялась она.— Я очень рада, что мой муж обратился именно, в вашу фирму… Любой мужчина дажене догадывается, как быстро его может окрутить женщина, в особенности этималенькие вампиры, которые пускают в ход все чары ради того, чтобы добитьсясвоего… Время от времени я стараюсь отвадить мужа от людей, которые могутдоставить ему неприятности. Знаю, знаю, он считает меня чрезмерноподозрительной.

— Ну, что ты, милая, — запротестовал мистер Брекинридж.

— Я думаю, было бы очень хорошо, если бы ваша Берта Кулпочаще работала с вампирами, — прибавила она.

— У нее можно многому научиться, — с воодушевлением, иничуть не кривя душой, заметил я.

— А чему конкретно?

— О, вообще-то Берта бывает груба и порой говорит довольнопрямолинейные вещи. Она с ходу заявляет женщинам, что перед ними тожепредставительница слабого пола, посему слезы и нейлон на нее никак недействуют. После чего берет их в оборот, а если они, не дай Бог, дают волюрукам, то Берта здесь уже предстает в полном блеске. Что до выбивания показанийиз, как вы выразились, маленьких вампиров, то тут Берта перестает бытьженщиной.

От ее ненормативной лексики вы, миссис Брекинридж, пришли быв ужас.

— Гомер, — обратилась к мужу миссис Брекинридж, — ты мненичего не рассказывал об этом замечательном персонаже. Фирма «Кул энд Лэм»давно работает на тебя?

— Это их первое дело, — ответил он. — Мы, если так можновыразиться, только что познакомились.

— Отлично, отлично, — воодушевленно продолжала миссисБрекинридж. — Как они подходят, как дополняют друг друга… Просто удивительно.Ну, не буду больше мешать вашим разговорам. Я побежала.

Она протянула мне руку, мило улыбнулась и вышла.