— Прошу.

Мелвин вошел, продолжая разговор на ходу:

— Мне пришлось повозиться, пока я обнаружил вас, но узнав,где вы находитесь, честно говоря, не торопился встретиться. Дональд Лэм,агентство «Кул и Лэм», занимается частным сыском. На сей раз Брекинридж изменилтактику. Раньше он прибегал к услугам собственных детективов и агентов, атеперь вот решил обратиться в независимое агентство.

— Присаживайтесь, — предложил я. — Расскажите мне побольше оБрекинридже. Вы заинтриговали меня.

— Не сомневался в этом. Брекинридж — птица высокого полета.Полон достоинства.., воплощение преуспевающего бизнесмена. Женился на деньгах.Жена — главный держатель акций в «Универсале». Довольно любопытная личность.эта его жена… Впрочем нужно признать, компания у них хорошая. Они делаютбольшие деньги, да и менеджер из Брекинриджа получился отличный, но он пляшетпод дудку своей жены.

— Вы все это говорите мне, исходя из каких-то своих личныхсоображений?

— Ну, да! — удивился он. — Вы же предложили говоритьначистоту. Вот я и говорю… Брекинриджу пришла в голову отличная идея. Он решилорганизовать конкурс-ловушку. Лица, которые предъявляли претензии его страховойкомпании, выигрывали в этом конкурсе, а наградой им служила двухнедельнаяпоездка в это благодатное местечко… Женщина, которой принадлежит это ранчо,Ширли Гейдж, не имеет ни малейшего представления, что творится за ее спиной.Долорес Феррол служила соединительным звеном.., и каким звеном!.. Вы непредставляете, какая бы разразилась гроза, узнай жена Брекинриджа о том, чтотворится здесь на ранчо! Ей в принципе известно, что происходит тут, и что наБрекинриджа работает женщина-детектив, но детали.., детали…

— Детали? — переспросил я.

— У вас найдется полчаса? — улыбнулся Мелвин.

— Конечно. Что за вопрос, ведь я еще ничего не сказал.Говорили лишь вы.

— Ну, да. Я буду долго вещать, чтобы и вам было потом о чемпоговорить. После нашего разговора вы позвоните Брекинриджу, и мы обговоримусловия компенсации.

— Какой компенсации?

— Компенсации по иску Хелменна Бруно. А вы кого имели ввиду?

— Вы представляете именно его?

— Конечно, я представляю именно его, — со смехом ответилМелвин, — и представляю его с момента аварии… Когда Бруно обратился ко мне ирассказал о конкурсе, который вызвал у него некоторые подозрения, то я…

— И что вы подумали?

— А я ничего и не подумал. Я просто знал! Три или четырераза Брекинриджу удалось с помощью этого ранчо припереть к стенке истцов, и онвыплатил им какие-то крохи, а в двух случаях вообще не заплатил ни цента. Новсему есть предел. Надо уметь остановиться. Однако он уперся, как дурак, вместотого, чтобы придумывать что-то новенькое… Я присутствовал на одном из подобныхразбирательств в суде в зале среди обычной публики. У меня имелась информация,что его страховая компания собирается послать к черту нового истца, и я хотелпосмотреть, как это произойдет… Тому парню, который в исковом заявлении указална смещение дисков позвоночника, продемонстрировали фотографии, на которых онперед двумя женщинами прыгал в плавательном бассейне с трамплина, а на другихлихо размахивал клюшкой для гольфа. После этого истец упал в обморок, а егоадвокат фактически выбросил белое полотенце. Суд присяжных уже через десятьминут вынес свой вердикт — в пользу ответчика, разумеется… Поэтому когда Бруносказал мне, что выиграл приз — поездку на ранчо «Крутой холм», — я посоветовалему поехать туда и отдохнуть. Но делать это с умом и не переигрывать…

Мелвин подмигнул мне правым глазом и продолжал:

— Мне просто хотелось посмотреть, что же произойдет на сейраз. Я представил Бруно возможность добраться сюда, чтобы он пересказал мнепотом подробно, что же происходит на «Крутом холме». Но у него тут что-то незаладилось, и поэтому мне самому пришлось тащиться в эту даль. Я установил, чтоодин из постояльцев массу времени проводит, сидя на телефоне, и ему не сидитсяна одном месте. Его имя — Дональд Лэм. Я занялся вплотную этим Дональдом Лэмоми выяснил, что он работает частным детективом… А теперь, если вы зайдете комне, то я покажу вам очень интересный материал.

— Заметьте, я все еще ничего вам не сказал, — на всякийслучай предупредил я его.

— И не надо ничего говорить, — мгновенно понял меня адвокат.— Идемте.

Мы перешли к нему в дом.

Мелвин задернул шторы, затем вытащил портативныйкинопроектор с экраном.

— Съемка не такая качественная, как у страховой компании, —как бы извиняясь, предупредил он, — но у них была длиннофокусная камера, иснимали профессионалы… Я купил эти кадры у одного любителя, думаю, онипроизведут на вас впечатление.

Он погасил свет и включил проектор. Экран вспыхнул белымсветом, замелькали пробные кадры, внезапно сменившиеся цветным изображением.

Я увидел Гомера Брекинриджа в плавках. Он лениво лежал исмотрел на Долорес Феррол, которая сидела на краю бассейна и болтала ногой вводе.

Внезапно Брекинридж приподнялся на локте и что-то сказал.Она наклонилась вперед, зачерпнула горсть воды и брызнула ему в лицо.

Он схватил ее за ступню, она попыталась вывернуться, но нетут-то было. Он привлек женщину к себе, потом его рука заскользила по ее бедру.

В следующее мгновение Брекинридж наклонился и, зачерпнувгорсть воды, хотел было облить ее, но молодая женщина, очевидно, отговорилаего, оставшись лежать на ноге мужчины.

Медленно он разжал пальцы, вода стекла в бассейн, иБрекинридж вытер руку о плавки.

Потом процесс поглаживания обнаженного бедра повторился.

Теперь Долорес уже кокетливо увернулась и вскочила на ноги.

Брекинридж тоже поднялся, и они направились прочь отплавательного бассейна.

Далее кинокамера с убийственной ясностью показала, как они,обнявшись, зашагали к главному корпусу, и рука Брекинриджа сама собойскользнула по ее спине и осталась лежать на стройной талии.

Кадры кинопленки замельтешили чаще, так что ничего уженельзя было разобрать, зато потом появилась новая сцена уже в другом месте ивечером.

Теперь освещение было похуже, хотя на фоне наступившихсумерек достаточно четко можно было различить два силуэта, в которых легкоузнавались Брекинридж и Долорес.

Стоя у загона, они о чем-то оживленно беседовали. По всейвидимости, только что вернулись с верховой прогулки. На Долорес была плотнооблегающая амазонка, а Брекинридж облачился в замшевую ковбойскую куртку иогромное сомбреро, чтобы выглядеть стопроцентным ковбоем.