Фриц знал, что Гитлер – безумный ксенофоб, поскольку был хорошо с ним знаком и успел увидеть в концлагере Дахау, как мало он заботится о жизни тех, кого считает своими врагами. Кроме того, этот человечишка окружил себя зловещими персонажами, которые точно и с удовольствием выполняют его приказы. И все-таки то, что Фриц узнавал теперь, превосходило самое мрачное воображение.

В одном из отчетов подробно сообщалось, что вслед за немецкими войсками следуют подлинные истребительные формирования – айнзацгруппы, которые уничтожают мирное население. К этническим чисткам прибегали и во время других войн, но нынешняя по своим масштабам затмевала все предыдущие, имевшие место в вооруженных конфликтах. Фрицу стало известно, что некоторые из его австрийских инженеров были переведены в 1939 году в Берлин, где они работали над проектированием лагерей для уничтожения людей, этих фабрик смерти в промышленном масштабе, и присвоения тех немногих вещей, которые были у жертв. К Фрицу попали копии планов концлагеря Освенцим-Биркенау; там, в Польше, нацисты ежедневно умерщвляли в газовых камерах по десять тысяч человек, а перед этим извлекали из их тел полезные предметы, такие как волосы и золотые зубы. Трупы этих мужчин, женщин, пожилых людей и детей впоследствии сжигали. Кроме того, около ста тысяч человек использовались в качестве рабской рабочей силы на немецких заводах, созданных вокруг этого конгломерата смерти.

Такое повторялось на всех оккупированных нацистами территориях, а также в самой Германии. Цыган, евреев, «Свидетелей Иеговы», инвалидов, негров, гомосексуалистов – всех их отправляли на бойню. Фриц послал информацию об этом полковнику Кромвелю, поскольку британец был его самым близким контактом с союзниками, но они, судя по всему, не обратили внимания на это страшное предупреждение. А может, союзникам было выгодно, что немцы направляют столько усилий и средств на убийства, потому что это снижало эффективность их действий и снабжение войск на фронтах. Да, воистину шла «битва плохих с худшими».

В Аргентине Фрицу удалось установить связи в высших эшелонах власти. Страна переживала тогда то, что некоторые журналисты окрестили позорным десятилетием: правительства формировались в результате череды военных переворотов; незаконный бизнес, коррупция и апатия рушили надежды государства, имевшего огромный потенциал в виде несметных природных богатств и хорошо образованного населения.

Сменявшие друг друга правительства во главе с землевладельцами и военными передавали право собственности британцам и заключали с ними контракты на получение общественного транспорта в обмен на продажу мяса, которое некуда было девать – благодаря пампе. Власти бюрократизировали аргентинское государство, назначив излишнее количество чиновников и нарастив непроизводительные расходы. Централизация власти из Буэнос-Айреса препятствовала развитию внутренних районов, поэтому большое количество людей перебралось в столицу. Юридическая и экономическая нестабильность омрачала повседневную деятельность предпринимателей и финансистов. Тем не менее Фриц сделал значительные капиталовложения, которые теперь приносили ему огромную прибыль. Даже без завода в Хиртенберге его состояние продолжало расти. Он приспособился к местным условиям, ему пришлось перейти на сторону власти, и действовал он в соответствии с обстоятельствами.

Фриц начал проверять финансовые балансы компании «Аргентинская металлургическая и пластмассовая промышленность» (АМПП). Он приобрел ее много лет назад и с тех пор заключал важные контракты с государством благодаря своим связям и дружеским отношениям. У АМПП было несколько дочерних предприятий, которые производили все – от велосипедов до военных самолетов, кораблей, оружия и боеприпасов. Военные ГОО во главе с Пероном предоставляли компании Мандля заказы для снабжения армии; кроме того, ее продукция экспортировалась в Бразилию и Уругвай. Фриц также купил рисовую концессию и фирму «Льенэу и Ко.», которая среди прочего занималась продажей автомобилей марки «Крайслер» и представляла в то время американскую корпорацию «Фиск Тайр & Раббер Компани». В этом вновь проявился деловой гений Мандля, ибо за короткое время он превратил АМПП в динамично развивающуюся промышленную империю со штатом из более чем двух тысяч рабочих и служащих, важнейшего поставщика армии и военно-морского флота. Успех АМПП основывался на современных методах производства и хорошем качестве продукции, а также на агрессивной и инновационной бизнес-политике, которую внедрил Фриц.

Он закрыл папки; содержащейся в них информации оказалось слишком много для одного столь длинного дня. После нескольких рабочих совещаний и посещения двух своих заводов он присутствовал на встрече с президентом Кастильо и столичным мэром Пуэйрредо́ном. И чувствовал себя измотанным.

Фриц вошел в зал, в котором был оборудован мини-кинотеатр. Иногда он завершал свои вечера просмотром фильма или выпуска новостей «Аргентинских событий» в сопровождении виски, сигар и случайной женской компании. Он нашел заказанную ранее киноленту, которая пролежала у него несколько дней, поскольку он не решился посмотреть фильм сразу же. Фриц понимал, что это может вызвать у него неведомые эмоции, он предпочитал не создавать себе неприятные ситуации. Ему не хотелось испытывать ненависть, обиду, сожаление или печаль – бесполезные ощущения, которых он всегда чурался.

Он заправил ленту в кинопроектор, и первая катушка фильма «Девушки Зигфилда» начала вращаться. Хеди Ламарр затмила на экране Джуди Гарланд и Лану Тернер. Несмотря на это, образ, который он сейчас видел, не воплощал реальность той, так хорошо знакомой ему женщины.

Фриц вздохнул, подумав: «Даже богачи не все могут себе купить».

34

Гений не совершает ошибок. Его блуждания намеренны, они – врата открытия.

Джеймс Джойс

Вашингтон, округ Колумбия,

август 1942 г.

Она села на банкетку перед роялем, погладила клавиши и стала время от времени нажимать на какую-нибудь одну. Ощущение вибрации струн возродило воспоминания о жизни в Вене: вот она рядом с матерью, которая играет на том пианино из ее детства. Хеди пригубила ликер и продолжила строчить в тетради.

Ей доводилось слышать некоторые разговоры на деликатные темы в замке Фрица, общаться со многими военными деятелями, а также выступать в роли переводчика в различных беседах. Когда-то она начала выводить свои формулы, просто чтобы развлечься, но, нацелившись на конкретный проект, сперва погрузилась в решение намеченной задачи ради удовольствия, а затем – чтобы найти отдушину в угнетении, которому подвергалась в Зальцбурге. Сбежав от Фрица, она прихватила свои тетради, а завершить работу смогла уже в Калифорнии, где у нее появилось время.

Хеди сумела выразить в формулах и систематизировать имевшуюся у нее информацию и теперь хотела добиться применения своих открытий на практике. Она предчувствовала, что вышла на что-то важное.

Сильное влияние на нее оказала новость, которую она узнала из газет: пароход «Сити оф Бенарес» был торпедирован и потоплен немецкой подводной лодкой «U-48» в Северной Атлантике. На судне находился драгоценный и невосполнимый груз