– Миссис Блэкстоун, соберется ли достаточно денег для строительства новой детской площадки? – услышала она высокий детский голосок, увидела Бейтмэна с семьей и улыбнулась им, глядя на маленькую внучку Бейтмэна.

– Уверена, что да, милая. Было бы здорово построить новую, правда?

– О, да, – согласилась жена Бейтмэна. – Надо же чем-то занимать детей, пока их мамы на работе.

– Затрудняюсь с ответом, – с усмешкой произнес Бейтмэн и заулыбался еще шире, когда жена похлопала его по руке.

– Идем, Сюзи Кью, – сказала она, – попробуешь выиграть мне вон того медвежонка.

– Нет, медвежонок для меня, бабушка.

– Уверена? А я думала, что для меня.

– Организация ярмарки – отличная идея, – одобрил Бейтмэн. – Все веселятся.

– Жанна с удовольствием ведет подсчет собранных средств на информационном табло. Думаю, скоро у детишек будет площадка.

Бейтмэн с чувством пожал руку Эйдену:

– Благодарю вас, Эйден. Этот праздник организован очень своевременно. Нам всем не помешает немного повеселиться.

– Не меня вы должны благодарить, а ее. Я всего лишь обеспечил рабочую силу и поддержку.

Похвала Эйдена пришлась Кристине по душе.

– С трудностями лучше справляться вместе, а не поодиночке, – пожав плечами, просто сказала она.

Бейтмэн одобрительно улыбнулся:

– Думаю, если на заводе все будет спокойно, то и слухи скоро позабудутся. Может, ваш разговор с Балчером так на него подействовал?

– Не знаю. Не похож он на человека, готового опустить руки при первых же трудностях. Иногда мне кажется, что я слышу тиканье часов, отсчитывающих оставшееся до его следующего удара время.

– Будем надеяться, что это не так.

«Аминь», – хотелось добавить Кристине. Если обстановка в доме и городе в целом будет спокойной, она без лишней скромности назовет себя счастливой женщиной. Это прежде она жаждала перемен, а теперь, затаив дыхание, молится, чтобы все оставалось по-прежнему.

– Ты выходишь или нет? – спросил Эйден.

По дороге домой Кристина молчала. Эйден привык к тому, что временами ей хочется подумать, поэтому не только не приставал с расспросами, но и повез домой окружным путем. Прохладный ветерок напоминал о приближении осени, машину окутывали рваные клочья тумана. Эйден давно не чувствовал себя комфортно в обществе другого человека и вообще не хотел, чтобы маленькая поездка заканчивалась.

Люк, Джейкоб и Мари вернулись давным-давно, дом был погружен в тишину и слабо освещен. Эйдену хотелось взять Кристину на руки и отнести в спальню, но что-то сдерживало. Они будто перешли на новую ступень отношений, и теперь, прежде чем снова разделить ложе, требовалось ее разрешение. Его чувства определенно изменились. А ее?

– Я не знаю. – Кристина внимательно всматривалась ему в лицо, будто желая что-то в нем прочесть. – Эйден.

От предвкушения у него сжималось горло.

– Что такое?

– Мне страшно.

Ее слова показались ему лишенными смысла.

Хотелось отшутиться, развеять ее страхи, но он не мог. Очевидно, она это тоже чувствовала, но обоим следовало принять ситуацию и двигаться дальше.

– Знаю. Я представляю для тебя риск. Но ведь большинство вещей, которые хотим получить от жизни, пугают нас. Только тебе решать, как справляться со своим страхом.

Не желая влиять на ее решения, он отвернулся и стал смотреть на обширную зеленую лужайку, мокрую от росы, на живую изгородь из азалии, потом зашагал к плакучей иве. За спиной раздались быстрые шаги. Обернувшись, он увидел Кристину. Она бросилась ему на шею, и он, не удержавшись на ногах, упал под трепещущий занавес ивовых ветвей, увлекая ее за собой. Когда суматоха улеглась, он решил, что нынешнее положение его более чем устраивает. Кристина лежит на нем, плотно обхватывая его ноги своими и прижимаясь грудью к его торсу. Плоть тут же затвердела, требуя немедленного воссоединения с лоном. Эйден дугой выгнул бедра, чтобы полнее насладиться ощущениями.

Кристина осмотрелась и улыбнулась. Густые ветви пятидесятилетней ивы плотным занавесом укрыли их от посторонних глаз, давая возможность исследовать друг друга. Упершись ладонями в плечи Эйдена, Кристина потерлась о его промежность. Сердце Эйдена забилось как сумасшедшее. Он хочет ее. Прямо сейчас.

Склонившись над ним, она прильнула к нему губами, проникнув языком глубоко в рот. Он с энтузиазмом включился в игру, с жаром отвечая на поцелуй и с трудом подавляя желание ворваться в нее. Судя по тому, как отчаянно она прижималась к его груди и покусывала нижнюю губу, ее желание также достигло апогея. Она сдавленно дышала, возбуждая его еще больше. Дольше ждать невозможно.

Эйден рывком распахнул ее рубашку, открыв взору кружевной лифчик. Кристина, отклонившись, стала расстегивать ему ширинку. Плоть вырвалась на свободу и была немедленно погружена в презерватив.

Эйден не замечал ничего вокруг, увлеченно сжимая и разжимая скрытые бюстгальтером груди Кристины. Она оседлала его, он будто вознесся на небеса. В голове настойчиво звучало: «Еще, еще, еще».

Кристина привстала, чтобы стянуть с себя брюки, Эйден с трудом сдержался, чтобы не усадить ее обратно на себя. Хотел всего и сразу. Еще больше восхитительной стеснительности и разнузданности, еще больше женщины, которая умеет успокоить и не боится указать на ошибки. Более всего он нуждался в том, чтобы она заполнила его душу. Его била дрожь предвкушения. Медленное проникновение внутрь лона далось бы ему с невероятным трудом, но Кристина помогла ему, выгнув спину и одним резким движением приняв в себя плоть. Эйден задохнулся от неожиданности.

Не в силах лежать неподвижно, сдавшись на милость Кристины, он схватил ее за бедра и заставил двигаться вместе с ним. Они скакали в унисон, он с восторгом впитывал каждый крик удовольствия, срывающийся с ее губ. В темноте различал разметавшиеся волосы и решительную линию подбородка.

«Она принадлежит мне», – думал он, проникая глубоко внутрь ее лона. Кристина со стоном достигла пика удовольствия, увлекая за собой Эйдена.

Долгое время он лежал неподвижно, окутанный теплом ее тела и слыша лишь рев крови в ушах. «Не думаю, что смогу жить без этого». Она перекатилась на спину и легла рядом, положив голову ему на руку.

– Мне нужно встать, а тело не хочет слушаться.

Эйден засмеялся, Кристина ощутила вибрацию у него в груди.

– Будь осторожнее, не то я привыкну и буду требовать каждое наше свидание заканчивать схожим образом.

– О, я переживу, – со смехом отозвалась она.

Помогая ей подняться и одеться, он вдруг осознал, что впервые за свою никчемную жизнь по-настоящему влюбился.

Кристина натянула трусики. Ей следовало бы устыдиться, смутиться. А вот ничего подобного. Эйден даже не дал ей времени надеть рубашку, потянул через лужайку к задней двери особняка. Они быстро взбежали по ступеням. Кристина не сумела сдержать смех.