– Ну, что? Проводила кавалера? – спросила Зоя, улыбаясь, – приятный парень, вежливый, анекдотов много знает.

– Кавалера? Нет-нет, Зоечка, он просто знакомый.

– Ну да, ну да, – Зоя продолжала улыбаться, глядя на Эл.

– Точно так. А вот у меня «привет» для тебя, – теперь улыбалась Эл, глядя на Зою.

– «Привет»? От кого это?

– От Ричарда, – Эл смотрела на Зою, пытаясь увидеть, удалось ли ей произвести впечатление.

– Ах, Ричард. Вы знакомы?

– Да, сегодня познакомились.

– А ты знаешь, что его бабушку зовут так же, как и тебя?

– Знаю, я и с ней знакома.

– Как тесен мир! Ты из наших краев, что ли? – Зоя была заинтересована, – почему я раньше о тебе не слышала?

– Нет, Зоечка, не из ваших. Я из дальних краев.

– Про Италию говоришь?

– Нет, еще дальше, из Средней Азии.

– Гастарбайтер что ли? – Зоя беззлобно улыбалась.

– Можно и так сказать, – улыбнувшись в ответ, сказала Эл.

– А с Ричардом, как познакомилась?

– Зашла сегодня в его кафе. Разговорились, познакомились. Он даже успел мне помочь в одном деле. Теперь мы можем с тобой обменяться телефонами и звонить друг другу.

– Телефоны – это хорошо, обменяемся, а вот Ричард, – было видно, как Зоя подбирает слова, – он хороший парень, хороший, но странный немного.

– В каком смысле?

– Ну, в смысле, лучше держись от него подальше.

– Почему?

– Ну, он у нас местный ловелас, что ли. Любитель кружить головы дамочкам, приехавшим на юг. Понимаешь?

– Не очень. Он просто помог. Никаких видов у меня на него нет. Максимум, что я могла бы про него сказать, это то, что он довольно милый.

– Вот-вот. С этого «милый» все и начинается, – было видно, что Зоя, и правда, была немного озадачена, – зачем тебе лишние проблемы?

– Мне не нужны проблемы, Зоя. И Ричард мне не нужен, а ты так хорошо его знаешь?

– Да уж, неплохо. Он дружит с моим Сережкой, с сыном. Ричард, как ветер, понимаешь? Он со всеми и не с кем, он умеет произвести впечатление, запасть в душу, но сам он ни в ком не нуждается.

– Понятно. Зоечка, тебе не о чем беспокоиться, Ричард мне не интересен, мне, вообще, сейчас не до «романов».

– Хорошо, если так. Иди, отдыхай, а то заболтались с тобой, – было, похоже, что Зою немного успокоили слова Эл.

Эл вышла из душа, пожелала «Спокойной ночи» Зое, и закрыла дверь в свою комнату. Она еще раз помазала остатки синяка мазью бабы Гертруды, так как смыв макияж, Эл увидела, что синяк еще не исчез до конца. Поставила телефон на зарядку, нырнула под одеяло, и едва, ее голова коснулась подушки, Эл заснула.

Проснулась она рано утром, от того, что замерзла. Одеяло упало на пол. Эл не открывая глаз, чтобы не прогнать сон, подняла его. Ей было странно, что она замерзла летом. Из памяти всплыла история, которая случилась с ней, когда она еще ходила в детский сад. Вот когда Эл впервые узнала, что такое «холодно», и как это «замерзнуть». Было это под Новый год.

Той осенью, отец Эл и еще двое его приятелей, отправились служить в Димитровградский драматический театр. Что сподвигло отца, на это решение, Эл уже и не вспомнит, да и спросить, как это часто в ее жизни стало, теперь не у кого. Скорее всего, были какие-то «экономические» причины. Прошло несколько месяцев, когда в канун Нового года, один из приятелей прилетел в Ташкент, на праздники. Он привез матери Эл письмо от отца, какие-то новогодние подарки, рассказал про их житье-бытье. Потом, по все тем же, неизвестным Эл причинам, мама решила сделать отцу сюрприз. Она купила билеты на самолет, на 31 декабря, уточнила адрес у папиного приятеля, и что самое интересное, спросила – «Как там погода»? На что получила ответ – «Да, как у нас». Взяв со всех посвященных слово, что никто не нарушит тайну, их с Эл приезда, дождались 31 числа.

Было раннее утро. Эл и ее мама, оделись в самое нарядное. На маме было красивое, «праздничное» платье из довольно тонкого материала. Во что нарядилась Эл, она уже не помнила, в памяти остались только тонкие, капроновые, белые колготки, редкость по тем временам, в которых Эл была на Новогоднем утреннике «Снежинкой». Приехало такси, еще через полчаса они были в аэропорту Ташкента. И вот они уже летят в Ульяновск, так как в Димитровграде аэропорта не было. Летели долго, как запомнилось Эл. Прилетели в Ульяновск. И тут началось!

Сначала стюардесса сообщила, что «самолет приземлился в Ульяновске, что за бортом –45 градусов, и пожелала всем счастливого Нового года». Мамина реакция удивила Эл, когда после этой информации, то ли в шутку, то ли всерьез, она спросила: «Ну что, летим обратно?»

Потом часа два ждали подачи трапа, т. к. все трапы замерзли. Пока сидели в самолете, в этом утомительном ожидании, мама достала теплые вещи из сумки, так что к моменту, когда трап все-таки подогнали, они обе выглядели, как две капусты. От былой «нарядности», не осталось и следа. Что такое -45 Эл узнала, как только они ступили на трап. Лицо обдало колючим воздухом, возникло ощущение, что в носу тоже появились ледяные колючки. Было больно делать вдох, хотелось все время щурить глаза. Из какой-то детской шалости, Эл попыталась плюнуть, но капля замерзла в воздухе и уже льдинкой упала на скрипучий под ногами снег. Эл не помнила, как и на чем они доехали до автобусной станции, откуда они должны были сесть на рейс до Димитровграда, но «без сюрпризов» и там не обошлось. Из-за коллапса на дороге, возникшего в такую погоду, отменили все рейсы. Оставалась надежда на такси, но таксисты тоже отказывались ехать «в такую даль, по такой погоде». Эл сидела в здании автовокзала, а ее мама курсировала между Залом ожидания и остановкой такси, в надежде поймать машину. В один из своих забегов «погреться» счастливая мама сказала, что нашла машину, и Эл опять оказалась на морозе. Медлить было нельзя. Какая-то компания из трех коренастых мужичков, согласилась взять их с собой, узнав, что мама с ребенком, т. е. с Эл. Они уговорили самого отважного таксиста, который сказал: «Была-не была! Сотворим Новогоднюю сказку для девочки».

В дороге Эл уснула. Было тесновато, но тепло. Потом много раз мама вспоминала, сколько брошенных по дороге машин, видели они по обочинам, и все думали только об одном, чтобы машина не заглохла. Советский автопром не подвел, «Волга» ГАЗ 24 – не подвела, и к вечеру Эл с мамой благополучно доехали до Димитровграда. Попутчики, довезли их до места, а это было общежитие для актеров папиного театра. Они поднялись на нужный этаж, позвонили в дверь. Открыл высокий, симпатичный парень Алексей. «Леша-конь», так потом стала называть его Эл, потому что он играл Коня, в новогодней сказке, «Кошка, которая гуляла сама по себе», а отец Эл играл Пса, но это потом. Тогда же приключения еще не закончились. Когда Леша разобрался, что к чему, выяснилось, что отец Эл, предупредил всех своих соседей, а общежитие представляло собой, кажется четырехкомнатную квартиру, где в одной из комнат жил отец и тот приятель, что уехал на праздники в Ташкент, тот приятель, который сказал маме: «Как погода? – Да как у нас», так вот отец предупредил, что заночует 31 декабря в театре. Дескать, «1 января – Елка, чтобы не проспать». Теперь же Эл думала, что он просто хотел избежать шумной, актерской вечеринки, с неизбежным, обильным возлиянием горячительных напитков. Что было делать? Теперь, когда через такие препоны Эл с мамой оказались в комнате отца, мама решила не отказываться от идеи «сюрприза» и под любым предлогом «выманить» папу из театра в общежитие. Леша-конь позвонил по телефону в театр, неизвестно, что сказал ему, не выдавая интригу, но часам к одиннадцати отец позвонил в дверь. Отцу пришлось идти пешком, и всю дорогу, замерзая все больше, он думал, что если Леша «преувеличил» необходимость присутствия папы в общежитии, ему несдобровать!