отпуск. Я в отпуске. Я потрясаю кулаком в воздухе. Проклятье, вселенная! Как ты смеешь!

Я отправляю Шелли смайлик с поднятым вверх большим пальцем и спускаюсь на кухню.

Мама и миссис Ким сидят на корточках над большими ведрами капусты, покрытыми пастой чили. Похоже на место преступления. Пахнет по-райски. Пряно, остро, по-домашнему.

Я наклоняюсь над ними и радостно вздыхаю.

– Не могу дождаться, когда это можно будет съесть, – говорю я.

– Ты полюбила кимчи? – спрашивает миссис Ким.

– На это ушло семнадцать лет, однажды я уговорила ее попробовать, и ей понравилось, – отвечает мама.

Они смеются, и волосы у меня на затылке встают дыбом, кулаки сжаты, я готова к бою. Я раздражена. Послушайте, может, я и избегала корейского дерьма, когда росла, но я не хочу быть ходячим анекдотом. Значит так, я не владею языком. Я не слушаю K-pop и не смотрю дорамы. Я живу не ради того, чтобы есть корейскую еду. У меня от нее случается изжога, окей?

Противно, что я так защищаюсь. Моя реакция на любой предполагаемый вопрос о моей «корейскости» нездорова, я должна перестать изображать из себя жертву. Я та, кто я есть.

– Что с тобой? – Джейкоб заходит на кухню, в его добром голосе слышится неподдельная озабоченность. Видимо, кризис идентичности отразился на моем лице.

– Да так, ничего особенного, – я спешу его успокоить. – Слушай, в твоем списке желаний не значится случайно чего-то вроде домашней вечеринки? – Быстро сменить тему, чтобы не зацикливаться на своих эмоциях, – моя фишка. Я задерживаю дыхание, надеясь, что это подействует на Джейкоба.

– Ага. – Вот и все, что он мне отвечает. Но его взгляд задерживается на мне, он еще не готов отпустить меня с крючка.

– Точно. По-моему, там был такой пунктик, что-то вроде «сходить на грандиозную летнюю вечеринку», – поддразниваю я, цитируя дословно одно из его списочных пожеланий. Я уже не первый раз прикалываюсь над ним по поводу его списка, потому что этого просто невозможно не делать.

Он качает головой и улыбается. Он снисходительно относится к моим подначкам.

– Ладно, будь готов к восьми, – говорю я и направляюсь в свою комнату. Мне еще предстоит кое-что сделать.

Беру свой ноутбук и распластываюсь на кровати. Пора. Я открываю Netflix и вбиваю в строку поиска «Любовь и Сеул». Появляется красивое лицо мальчика, которого я только что оставила внизу. Он пристально смотрит в глаза великолепной корейской девушке. Навожу курсор на кнопку воспроизведения. Пора узнать, из-за чего вся эта суета вокруг.

Три серии спустя мои глаза уже красные от слез. А я все никак не могу остановиться. Вообще-то я никогда не плачу. Этого не случалось годами, ни слезинки. А тут вдруг такой водопад.

Но серьезно, почему жизнь так жестока и несправедлива к этой паре? Молодые влюбленные всеми силами стараются сохранить свои чувства. Что еще им предстоит вынести? Я украдкой смотрю на часы, прикидывая, удастся ли посмотреть еще одну серию, прежде чем начну готовиться к вечеринке. Черт, уже семь тридцать.

Стук в дверь застает меня врасплох, а при виде того, кто входит в мою комнату, я совсем растерялась. На нем черные брюки, белая рубашка и черный узкий галстук, свободно висящий на шее. В руках он держит пиджак. Это он.

Я морщусь и опять заливаюсь слезами.

– Ханна? – Руки Джейкоба обвивают меня и притягивают к себе, его подбородок ложится мне на голову. – Что случилось?

Что случилось? Мать Вон Джина только что попала в автомобильную катастрофу; она всеми силами пытается разлучить сына с Сон Хи, и ей так не терпится это сделать, что в ход идет даже отвратительная лживая уловка. Вон Джину не хочется верить, что Сон Хи его предала, в нем борются противоречивые чувства. Его возлюбленная в смятении, она не понимает, почему он так холоден с ней. Идет дождь, а она забыла свой зонт в школе. Это уже чересчур.

И… почему для вечеринки Джейкоб напялил этот чертов костюм.

Я вырываюсь из его объятий.

Он смотрит мне в глаза, выражение его лица совсем не то, что было у Вон Джина, его персонажа. Так вот что значит хорошая актерская игра.

Большой палец Джейкоба вытирает слезу, скатившуюся по моей щеке.

– Ты не можешь быть на вечеринке в этом, – сообщаю я. – А еще я начала смотреть «Любовь и Сеул».

Проходит две целых четыре десятых секунды, пока Джейкоб наконец кивает, поворачивается и уходит обратно в свою комнату.

– Галстук снять? – спрашивает он в дверях.

– Ага, и пиджак, – говорю я. – И рубашку с пуговицами, – добавляю я. – И может быть…

– Ладно, ладно, – легко соглашается он. – И на какой же ты серии остановилась?

– Ну, я только что досмотрела третью.

Он кивает, растягивая губы в задумчивости.

– Это только начало. Приготовься – дальше будет хуже, – говорит он, заходя в комнату и закрывая дверь.

Мое сердце разрывается.

Я в оцепенении шагаю из угла в угол по своей комнате. Из-за стены до меня доносится приглушенный голос Джейкоба. Кажется, он чем-то расстроен. Злится, что я велела ему переодеться? Я подхожу ближе к стене и, прислонив к ней ухо, прислушиваюсь. Чувствую себя немного виноватой, но это не мешает мне подслушивать.

– Она не может этого сделать, – ворчит он. – Я не позволю ей так поступать.

Мое сердце сжимается. Конечно, он зол на меня. Я должна была предупредить его о соответствующем летней вечеринке подростков дресс-коде. Он явно думал, что прекрасно сшитый костюм – это чертовски сексуально. Наверняка актеров обязывают так одеваться для публичных мероприятий. Я не хотела его смущать.

Его тяжелые шаги удаляются из комнаты, я слышу, как он спускается по лестнице.

Я в спешке натягиваю джинсы с дырками на коленях и розовую блузку без рукавов. Быстро провожу по губам сливовым блеском и торопливо крашу ресницы щеточкой для туши. Этого должно хватить. Больше с опухшими глазами сделать ничего нельзя.

Я бегом спускаюсь по лестнице, чтобы попытаться уладить конфликт с Джейкобом.

Он стоит в гостиной спиной ко мне и смотрит в свой телефон. Чувствую, как напряжение от него распространяется по всей комнате. Он переоделся, но все же оставил черные брюки, облегающие и укороченные до щиколотки. Он одет в белую футболку с V-образным вырезом, которая идеально ему подходит. А на ногах у него чаксы. Он не похож ни на одного из парней в моей школе. Он похож на звезду. Звезду с красивой попой.

О боже.

Что это со мной?

С моих губ слетает еле слышное «ой».

Джейкоб оборачивается и кладет телефон в карман. Он ловит мой взгляд, а затем его взгляд медленно опускается вниз – он