Мари не посмела произнести ни единого слова. Едва перебирая ногами, поднялась на второй этаж — в общую с отцом спальню. Взобралась на высокую кровать и, прижавшись спиной к стене, закрыла лицо дрожащими ладонями. Как так выходит?! Где бы она ни оказалась, неприятности продолжают притягиваться!

Инэй объявился минут через двадцать, но, вопреки ожиданиям Мари, расспрашивать о причинах происшествия не стал. Сел на вторую кровать и, сложив ладони домиком, сурово посмотрел на дочь.

— Никогда! Никогда больше не призывай Шар Стихий!

— Я не... — у девушки в голове всё перемешалось.

— Не пытайся отрицать, что думала о нём перед заморозкой парня.

— Думала, — кивнула стихийница, стараясь в деталях припомнить, что предшествовало жуткому событию. — Но не призывала. Нет.

— Это одно и то же, — проговорил Инэй, смягчаясь. — Я специально не учил тебя связующей магии. Но ты умудрилась притянуть её интуитивно. Мари, ты помнишь, как умер Рейм Норда?

Девушку передернуло, но она ответила, стараясь не показать отвращения.

— Он использовал зелье с кровью Рата, и твоя сила отскакивала от него. А потом...

Перед глазами, как наяву, предстали две фигуры в белом, сражающие на полу ни на жизнь, а на смерть. Раненный Инэй проигрывал негодяю Рейму — убийце и похитителю. Но она схватила символ Королевской власти, и всё изменилось вмиг.

... Норда отвлекся на меня, — продолжила Мари, не позволяя голосу дрожать. — А ты обхватил его виски ладонями и...

— Убил, — закончил Инэй без капли сожаления. — Я использовал связь с Шаром и заморозил мерзавца изнутри. Этой магии даже кровь Шамэя не помеха. Нужны были лишь несколько секунд бездействия противника и глубокая концентрация. Их мне обеспечила ты. Но вот в чем загвоздка. Заморозить собственное сердце, как сделал это Иган Эрсла, способен каждый стихийник Зимы первого уровня силы. Проделать это с другими могут лишь те, кто связан с Шаром Стихий. Если ты когда-нибудь повторишь сегодняшний опыт на глазах у детей Времен Года, выдашь себя с головой.

— А как же Апрелия Верга? Разве Норда её не заморозил?

Тема для беседы была более чем странная, но Мари понимала: о магии стоит знать всё. Особенно обладая мощнейшей силой в Левии.

— Да, заморозил, — подтвердил Король. — Но снаружи, а не изнутри. В этом и разница. В первом случае смерть медленная и мучительная. Тело сковывает лёд, органы холодеют один за другим, пока не останавливается сердце. Во втором случае гибель наступает за секунды.

— И этот способ убийства доступен лишь нам двоим? — подытожила Мари.

— Верно, — Инэй поднялся с постели и осторожно поцеловал дочь в лоб. — Прости за бурную реакцию и столь неприятный разговор. Но раз ты призвала эту магию, следует знать о последствиях. А теперь постарайся поспать. Завтра предстоит непростой день. Я поспрашивал местных, как связаться с переговорщиком. Ничего не требуется. Тени сами нас найдут.

Но спала Мари плохо. Ворочалась с боку на бок. Отчаянно пыталась заснуть, но мысли продолжали жужжать в тяжелой голове, как беспокойный рой пчёл.

Сон пришёл часа через два, завладев уставшим разумом липкой паутиной.

Ещё один странный сон.

"Приветствую, Ваше Высочество", — почтительно проговорила гадалка Вирту, но кланяться не стала. Подарила лишь лёгкий кивок головы.

Сегодня на ней был серый балахон. Грязный, покрытый мелкими дырочками. Ткань поизносилась, но, кажется, другой одежды у бродяжки-шу не имелось.

"Зачем ты приходишь?" — Мари глянула в морщинистое лицо покойной приёмной матери с яростью. — "Чего хочешь?".

Женщина тряхнула седой головой.

"Помочь тебе, неразумное дитя. Подсказать, что делать".

"С чего ты взяла, что я нуждаюсь в твоих подсказках и советах?"

Но Вирту не слушала, продолжала говорить о своём. Почти шепотом.

"Чёрная фигура уже прокралась по белым коридорам. Принесла смерть. Этому нельзя было помешать. И не следовало. Некоторые беды не остановить. Нужно лишь вовремя отвести их последствия. Но это после, после. Час для этого ещё придёт. Сейчас важнее другое. Главная тень. Спроси её о пророчестве, найденном Ордисом Шаамом. На этих землях знают некоторые ответы..."

Мари села на постели, провела тыльной стороной ладони по мокрому лбу. За окном была темень, хоть глаз выколи. Значит, едва за полночь и до утра далеко.

Сон. Снова жуткий сон! Но ведь он ничего не значит. Ведь так? Сновидения всего лишь отражения реальности. Но ведь Мари не думала о Вирту. Не вспоминала. Странное предсказание неизвестного пророка тоже отошло на второй план.

— Не спится? — спросил с соседней кровати Инэй. — Мне тоже. Духота страшная. Сейчас лучше ночевать на свежем воздухе. Спать гораздо приятнее. В юности мы с Грэмом Летом специально уезжали из Дворца на несколько недель. Отличное Время Года для путешествий.

— Ненавижу Лето! — брякнула Мари, не успев до конца отойти от неприятного сна.

— Отчего же? — Инэй повернулся на бок, оперся на локоть.

— Всегда ненавидела, — проговорила стихийница спокойнее, ложась обратно на жесткую постель. Посмотрела в темноту над собой, вспоминая детство. Коли начала говорить, следовало объясниться, даже если отцу будет неприятно. — Точнее, ненавижу с тех пор, как поселилась в Академии. Летом ученики разъезжались по Дворцам. Мне единственной некуда было возвращаться. С детьми Зимы я не дружила, в гости б меня никто не пригласил. И поехать с Далилой, Ноем или Тиссой было нельзя. Вот и сидела в Замке одна два месяца. Но по сути — три. Первогодки прибывают в августе, но что мне до них, а им до меня?

Инэй ответил не сразу. Откровение дочери резануло бритвой.

— Чем же ты занималась? — голос Его Величество стал непривычно хриплым.

Мари горестно усмехнулась.

— Это зависело от того, кто меня охранял. Раз в Замке оставался ученик, преподавателям приходилось составлять график дежурств. А кому хочется торчать на работе в отпуске? Кто-то позволял мне заниматься, чем хочу, и наблюдал издалека. Кто-то ходил за мной, как привязанный. Я же Мари Ситэрра! Гроза Академии! Шага не могу ступить, чтобы не выкинуть чего-нибудь этакого! На самом деле, не всё было так плохо. Я читала, гуляла по крыше в Летнем саду, практиковалась в погодной магии. Пыталась вызвать дождь. Я же была поклонницей Весны. Но раз за разом шёл снег, который превращался в лужи на полу.

— А твои друзья? Как вы четверо сошлись? Не подумай, я не имею ничего против дружбы с детьми других Времен Года, — поспешил объясниться Инэй, чтобы не возникло недопонимание. — Интересно, с чего всё началось.

— Началось... — протянула Мари с улыбкой. Этот разговор был гораздо приятнее предыдущего о смертельной заморозке. — Наверное, с нас самих. С Далилой и Ноем мы сдружились сразу. Идеальная компания: бродяжка-шу, жительница срединной территории со смешением аж трёх Времен Года и увалень, обливший супом директора в первый же вечер. А Тисса... Я решила, что девочка, подбрасывающая в кабинет Буретты жаб, достойна места в самой крутой компании. Мы не занимались вредительством, — добавила стихийница, испугавшись собственной откровенности. — Просто детские шалости.