— Да, конечно! — будто спохватился Максим Семенович. — Надо будет как-нибудь съездить!.. С отцом познакомиться!

— Ну да, как-нибудь, — будто вспомнив о чем-то, кивнула Венера Валерьевна.

А Ерема вспомнил про Кирюшу. Он проводил Ульяну до подъезда, а этот живчик вышел из подъезда. У ее родителей гостил. Может, он и сейчас гостил у них на даче. И, возможно, родители Ульяны знали, от кого он там прячется. Знали, но мама забыла. А отец напомнил… Впрочем, Ерема мог и ошибаться.

— Съездят, обязательно съездят… — Максим Семенович взял бутылку, покрутил ее в руках, открутил пробку. — После свадьбы!

— А свадьба у вас осенью, так я понимаю? — Венера Валерьевна спросила весело, но тоном, не терпящим возражений.

— Да, конечно, — кивнул Ерема.

— А куда вам торопиться? — с укором глянул на него Максим Семенович.

Они с Ульяной жили уже как муж и жена. И даже ее возможное предательство не убило их отношений. Напротив, ускорило процесс образования ячейки общества. И заявление они в загс подали, и знакомство с родителями состоялось.

— До осени успеете? — спросила Венера Валерьевна.

— Что успеете? — не понял Ерема.

— Ульяна говорила, что вы квартиру собираетесь покупать.

— Мама! — Ульяна нахмурила брови.

— Не будем загадывать, но все к этому идет.

— Слышали мы про Новицкий рынок, слышали, большой, говорят, людей много.

— Еще расширяться будем, участок уже есть. Большой участок!

— Ну что ж, куда-то нужно расти! — Максим Семенович снова потянулся к бутылке.

Ерема прекрасно его понял. Кто-то институты-университеты оканчивает, к аспирантурам и докторантурам стремится, а его сермяжная доля — на рынке торговать. И не суть важно, кто он там, основной акционер этого рынка или простой торгаш. Тем более что Ерема еще и бандит, а они бывшими не бывают.

— По всем фронтам будем расти, — сказал он. — И дом вырастет, и дерево, и сын.

— Построить дом, посадить дерево, родить сына? Это вы хорошо, Сергей, сказали, — поощрительно улыбнулась Венера Валерьевна.

— За сына… За внука надо выпить!.. Но не сейчас, — немного подумав, добавил Максим Семенович. — Когда родится, тогда…

— Сергей, а вы не думали о высшем образовании? — спросила Венера Валерьевна.

Ерема кивнул. Теперь уже хочешь не хочешь, а придется поступать в институт. Не важно, что заочно. Практика — это хорошо, но ее обязательно нужно подкреплять теорией.

И квартиру они с Ульяной купят, и дом построят, и дети у них будут. И пусть никто в этом не сомневается. А если он кому-то не нравится, так это уже не его проблемы.

Застолье не затянулось, уговорили одну бутылочку, вторую начинать не стали. Ульяна поднялась из-за стола.

— Нам пора, — сказала она.

— Ну что ж, не будем вас задерживать, — кивнул Максим Семенович.

— Ульяну ненадолго задержим, — глянув на Ерему, натянуто улыбнулась Венера Валерьевна. — Сергей, вы не подождете ее недолго внизу?

Ждал Ерема не меньше часа. Ульяна спустилась, села в машину и набрала в легкие воздух. Выдохнула с чувством облегчения.

— Что-то не так? — спросил Ерема.

— Да нет, все так… Да, кстати, ты понравился родителям. Особенно маме.

— Кстати?

Ерема почему-то думал, что разговор шел именно о нем, а не о ком-то другом. А что, если Венера Валерьевна уговаривала дочь вернуться к Кирюше. Мальчик из приличной семьи, блестящее образование, какой-то там Ерема ему и в подметки не годился.

— Что кстати? — не поняла Ульяна.

— Ничего.

На следующий день Ульяна отправилась в университет. Сессия уже заканчивалась, впереди государственные экзамены и диплом о высшем образовании. Ерема гордился своей будущей женой, но тем не менее отправился вслед за ней. Она взяла такси, а он отправился за ней на своей «девятке».

Как чувствовал он, что Ульяна отправится за город. Так и оказалось, таксист привез ее на генеральские дачи. Место действительно отличное, сосновый бор, вкусный воздух, только вот дышалось Ереме не очень легко.

Ульяна скрылась во дворе большого деревянного дома. Своим ключом открыла калитку, а затем и дверь в дом. Никто ее не встречал. Это во-первых. А во-вторых, откуда у нее ключи от дома? Кто их дал? Если Венера Валерьевна, то почему? Разве дед не мог ей открыть?… Неужели на даче скрывался Кирюша? Но если да, то какого черта Ульяну к нему понесло? Или она каждый день ездила к нему? А почему бы и нет? И роман у них был, и тайной они повязаны.

Ерема не торопился. Если Ульяна спит с Кирюшей, то уже не важно, успеет он раздеть ее к его появлению или нет. Если спит, то все вопросы решительно отпадут. Как поступить с Ульяной, Ерема еще не знал, но Кирюшу он уроет у нее на глазах. Обязательно уроет!..

Хватило его минут на двадцать, не больше. На дрожащих от волнения ногах он вышел из машины. Ульяна почему-то не запирала за собой калитку, лезть через забор не пришлось. И в дом дверь почему-то открыта.

Ерема вошел в дом и оторопел. В каминном зале под лосиной мордой с рогами лежал Кирюша. Открытые глаза, неестественная поза, голова в крови, вокруг осколки стекла. Ерема сразу понял, что он мертв. Над покойником, с бутылочной «розочкой» в руке, стояла Ульяна. Волосы растрепаны, сарафан разорван, грудь обнажена. Пахло перегаром и кровью.

Ульяна встрепенулась, увидев Ерему, но тут же застыла в оцепенении.

— Я не хотела, — пробормотала он. — Он сам полез!

Ерема мог бы решить проблему. Труп в багажник, а затем куда-нибудь в реку или в землю. Для него это без проблем. Но в дом кто-то заходил. Судя по голосам, как минимум двое мужчин.

— Кирилл! — позвал незнакомый густой бас.

— Илья Игнатович, дед Кирилла! — Ульяна в ужасе смотрела на Ерему.

— Это плохо! — мотнул головой Ерема,

Соседа еще можно уговорить замять дело. Пьяный или даже обдолбанный Кирилл пытался изнасиловать Ульяну, она, вырываясь, ударила его бутылкой по голове. И ситуация объяснимая, и причина уважительная. Но с родным дедом такой номер не пройдет.

Ерема взял Ульяну за руку, заставил разжать пальцы и забрал «розочку». В этот момент и появился ее дед в сопровождении такого же пожилого мужчины с военной выправкой.

— Что такое?

Мельком глянув на Ульяну, на Ерему, мужчина бросился к лежащему на полу телу, со знанием дела приложил пальцы к шее. И снова глянул на Ерему, на этот раз с ненавистью.

— Кирилл сам виноват! — Ульяна закрыла грудь, но все равно было видно, что сарафан на ней разорван.

— Не рассчитал я! — Ерема держал «розочку» в руке, давая понять, что Илье Игнатовичу на него лучше не бросаться. А то он снова не