— Меня там не было?

— Тебя нет. Стивен был.

— М?

Стивен навострил уши, услышав свое имя.

— Вкусняшку будешь?

— Конечно буду, хозяин. Шоколадные?

— Шоколадные, — почесал за ухом благодарную псинку.

С некоторых пор я ношу в кармане вкусняшки. Мне очень повезло со Стивеном, и я решил почаще его радовать.

— Ну, что, едем домой?

Доходило уже два ночи и меня сильно клонило в сон. Тем более, я обещал Кате, что курс лечения прерывать не буду и спать лягу с ней.

Подъехав к усадьбе, мы услышали какую-то активность во дворе и фырканье… лошади? Недоуменно переглянулись с Астаем. Не могло показаться сразу двоим.

К этим звукам добавился цокот копыт по брусчатке. Хлопнув дверью «Ферратума», мы спешно вошли во двор. Картина, представшая нам, казалась сюром. Кентавр с человеческим телом, головой и конечностями лошади, стоял в окружении моих бойцов. Глаза горели красным пламенем, а изо рта капала кровь.

Пока мы стояли с видом ужасающего осознания, Стивен прошмыгнул внутрь оцепления и начал с ним разговаривать. Минуты две ему потребовалось что-то выяснить на незнакомом мне языке, после чего песель подошел к одному из бойцов сквада и врезал ему по ногам, сломав обе конечности.

— Ублюдский кожаный мешок! Совсем уже охренел! — и перевел взгляд на кентавра. — Пошли, коняшка, они тебя больше не тронут.

Коняшка, как его назвал Стивен, благодарно поклонился и, хромая, пошел в сторону подземелья под изумленными взглядами… всех! Только сейчас до меня дошло, что это один из его конструктов.

Выглядел он ужасно. Полностью вымазанный в земле, крови и, кажется, фекалиях. От него исходил терпкий запах гниющего мяса. Голова изодрана, клочья шерсти сваливались с нее. Нога прострелена. По-видимому, тот боец, с поломанными ногами выстрелил в Коняшку. И даже поплатился за это.

Хм, Коняшка…

— Что тут происходит? — рявкнул в толпу зевак, что так и не заметила моего появления.

— О, Константиныч! Да мы тут сами толком понять не можем. Вроде как проникли диверсанты, вырубили моих бойцов. В какой-то момент появилось это чудо, — взглядом указал на спину хромающего кентавра, — и расхреначило их в кашу.

— Лев, — Астай легонько дернул меня за рукав, — это что такое?

— Не бери в голову, Астай, — отмахнулся от него, занятый поиском тел диверсантов, — зверушки Стивена. Хочешь, вон сходи и сам все посмотри.

Астай последовал моему совету, а я не мог разобрать в мешанине ни число нападавших… да вообще — ничего! Что ж за тварей создает Стивен, что мои бойцы не смогли, а Коняшка смог?..

Видя мое непонимание, Егор принялся рассказывать подробности:

— Их было трое. Туманник шестого-седьмого ранга и два сильных менталиста. Мозгокруты под покровом доспеха использовали сильную мыслеконструкцию. Как итог: четверо наших бойцов останутся инвалидами.

— Блядство! Раненых к Матвею. Выяснил, чьи это люди?

— Не успели еще.

— Ну так выясняй!

Я был раздражен. Из-за своих людей (что подверглись удару менталистов и, скорее всего, останутся инвалидами). Из-за своей слабости и небрежения мерами безопасности. Чертовы амулеты ментальной защиты стоили дорого. Но что значат деньги, когда на кону жизни моих людей?

Стоя над грудой мяса, я принялся раздавать команды. Все, хронум, больничный закончился. Набрал брата, сказал ему возвращаться домой и быть осторожным в пути; Аликперова: попросил дядю содействия в поиске заказчика покушения. Хотел будить Катю, дать ей команду на закупку амулетов ментальной защиты, но вовремя передумал. Все же был третий час ночи. Гребаная столица со своими ублюдками жителями!

Служба Имперской Безопасности

Кабинет Пожарского

Князь Романов искренне не понимал негодования своего старого друга. Казалось, что тут такого, кинуть наглого Ахматова? Ан-нет, Пожарский видел в нем пользу и требовал от князя соблюдения договоренностей.

— Игнат, да ты пойми меня. Не могу я отдать свою дочь за его бестолкового братца. Ты понимаешь, какой репутационный урон я понесу?

— Плевать я хотел на твою репутацию! — выпалив это, Пожарский на миг стушевался, ведь репутация в мире аристократии не пустой звук. — Думаешь, тебе сойдёт это с рук?

— А кто мне запретит нарушить свое обещание? Ахматов? Или арбитры? Теперь я в курсе, что от меня хотят избавиться. Предупрежден, значит, вооружен. Не так ли? К тому же ты знаешь мои возможности.

— Знаю, знаю. Но предупредил тебя Лев. А это стоит многого.

— Да срать я хотел на заносчивого простолюдина. Ахматову дали задание моей ликвидации, но тот понял, что не справится и поэтому решился на диалог со мной.

— Тут ты ошибаешься, — лукаво улыбнулся Пожарский, подлил коньяка в пустой бокал. — Я разговаривал с ним. И знаешь что?

Романов заинтересованно подался вперед. Ему действительно было интересно узнать детали разговора от того, кто всегда добивается истины. Ведь и сам князь не до конца понимал мотивацию этого сомнительного персонажа.

— Ахматов вынужден работать на арбитров. Тебя не стал убивать по двум причинам: считает, что Романовы нужны государству, и вторая причина — перед смертью пытается обеспечить своим близким достойное существование. Именно поэтому он попросил женитьбы. И поверь мне, захоти он кончить тебя, сделал бы это.

— С чего такая уверенность? — скептически хмыкнул князь, пригубив дорогого коньяка.

— Потому что я знаю. Помнишь то местечко в Хакасии?

— Аномалия, где младенцы рождаются с узорами?

— Именно. Около сотни одаренных из тех мест перешли на служение Ахматову. Туманники, лекари, высокоранговые граверы, уникальный кузнец и даже пейрам.

— Пейрам? Такой же как ты? — удивился князь.

— Не такой же, но тоже очень сильный одаренный.

— Но как⁈ Как ему удалось переманить их к себе?

Пожарский выдавал информацию порциями — сохранял интригу. Ему нравилось видеть недоумевающее выражение лица своего друга. Впрочем, когда его люди начали давали информацию о скромном предпринимателе Ахматове, князь реагировал точно так же. А ведь он повидал на своем веку многое.

— Знаешь, какой у него дар?

— Слабенький хронум он, — сказав это, Романов непроизвольно скривившись от недовольства, ведь на самом деле он так не думал.

— Сам-то веришь в