С минуту они молча смотрели друг на друга, а потом вдруг обнялись.

— Чайм, это было великолепно! — воскликнула Ориэлла. — Я никогда в жизни этого не забуду.

— Так же, как и я, — заверил ее Эфировидец. — Пойдем, я покажу тебе мою долину.

Взявшись за руки, они покинули освещенное солнцем плоскогорье и вошли в тенистый сосновый лесок в узкой долине.

* * *

— Как чувствует себя Вульф? Оправился ли он после такого испытания? — спросил Чайм.

Они уже искупались в ледяной воде горного озера, и теперь грелись у костра в пещере Чайма. Ориэлла, погруженная в свои мысли, плела венок из белых цветов, но, услышав вопрос Чайма, подняла голову и кивнула.

— Кажется, да, хотя он еще плохо спит. А может быть, ему просто снились дурные сны, если волчатам вообще снятся сны. Но сегодня он уже намного спокойнее, иначе я не оставила бы его. Чайм кивнул.

— И все же, — улыбнувшись, сказал он, — ты правильно сделала, что согласилась прийти сюда. Не говоря уже о том удовольствии, которое доставляет мне твое общество, тебе надо отвлечься от собственных забот и тревог. — Он вдруг задумался. — Скажи, когда ты в последний раз думала только о себе, Ориэлла? — неожиданно спросил Эфировидец.

Волшебница была тронута его заботой.

— О боги, я и сама не помню, — вздохнула она. — Кажется, со времени смерти Форрала — ни разу. — Лицо ее омрачилось.

— А, Форрал, — кивнул Чайм. — Это друг Паррика и отец Вульфа?

— Паррик рассказывал тебе о нем?

— Рассказывал немного, при нашей первой встрече. — Эфировидец взял ее за руку. — Я разделяю твою скорбь, — сказал он мягко, и Ориэлла поняла, что это не просто слова. — А что было после того, как вы с Анваром оказались на юге и как вы нашли Жезл и Арфу?

Волшебница начала рассказывать ему о своих приключениях, и, хотя старалась быть краткой, все же, когда она окончила рассказ, день уже клонился к вечеру и заметно похолодало.

— И вот теперь, — закончила Ориэлла свою повесть, — у нас есть и Жезл Земли, и Арфа Ветров. Теперь нам предстоит добыть Меч, но, честно говоря, я и понятия не имею, где именно он спрятан.

— Знаешь, может быть, с помощью видения я смогу определить, где это находится.

— Видения? — Во взгляде Ориэллы появилась надежда. — А что это такое?

— Это.., я… — не находя точных слов, Чайм виновато развел руками. — Если вы с Анваром придете сюда ночью вместе со мной, то увидите сами.

— Конечно, придем, — ответила Ориэлла. — Но сейчас нам, пожалуй, пора возвращаться, Чайм. Уже поздно — Вульф будет скучать без меня. — Она встала и вдруг, вспомнив о чем-то важном, спросила:

— Чайм, а ты не знаешь, кто такой Басилевс? Когда я едва не умерла, он спас меня, но я до сих пор не знаю, кто это.

Эфировидец загадочно улыбнулся.

— Думаю, он сам объяснит это лучше меня. Я уверен, скоро вы с ним снова встретитесь в наших краях — вы просто обязаны встретиться. Но нам надо поспешить, если ты хочешь вернуться еще засветло. Ты можешь пока повременить с Басилевсом?

— Наверное, — с сомнением ответила Ориэлла. Терпение никогда не было ее сильной стороной. Чайм улыбнулся.

— Так не хочешь ли ты отправиться обратно верхом?

— Еще бы! — с радостью согласилась волшебница.

* * *

Когда Ориэлла и Чайм спускались по трудной, извилистой горной тропе, ведущей к крепости, Эфировидец первым заметил опасность. Сказалась боязнь высоты, свойственная волшебнице, к тому же спускаться было труднее, чем подниматься, и Ориэлла держалась из последних сил. Естественно, она старалась ни в коем случае не смотреть вниз.

— Посмотри, что творится в крепости! С кислой миной Ориэлла отозвалась:

— Разве это так уж необходимо? Однако на этот раз Чайм не улыбнулся.

— Думаю, да. — ответил он очень серьезно.

— Хорошо, только подожди минуту, иначе у меня закружится голова.

Когда Ориэлла посмотрела вниз, на каменную громаду крепости, первое, что она увидела, была огромная толпа, собравшаяся у входа в Ксандимскую твердыню. Было уже довольно темно, и некоторые принесли с собой факелы. До Ориэллы донесся глухой гул голосов — толпа явно была возбуждена. Волшебница выругалась. У арки стояли Паррик, Искальда и Шианнат. Гнев толпы, несомненно, был направлен на них.

— Великая богиня! Нам надо торопиться! — вскричал Чайм, и даже Ориэлла была вынуждена признать его правоту.

— Ты иди вперед, — ответила она, — а я постараюсь поскорее тебя догнать.

* * *

Спустившись вниз, Чайм различил знакомые голоса. Как обычно, в числе первых крикунов был смутьян Галдрус. «Настоящий дуб, что телом, что головой», — подумал Эфировидец. Однако противник это был опасный. Юноша хорошо помнил, как тот в свое время травил его, и на мгновение даже замедлил шаги, но тут же справился с собой. Прошло то время, когда он мог позволить себе бояться Галдруса и ему подобных. Чайм вовсе не хотел потерять уважение, которым с недавнего времени стал пользоваться у соплеменников.

— Где обещанный новый вождь, чужестранец?! — орал Галдрус на Паррика. — Вот уже три дня, как минуло затмение луны, а ты и не чешешься! Мы больше не хотим тебя!

Толпа дружно подхватила эти слова.

— Ты привел к нам врагов. Черных призраков и крылатых!

— Ты осквернил нашу твердыню погаными волками и чужеземными колдунами!

— Ты снюхался с изгоями!

— Ты наложил заклятье на настоящего Хозяина Табунов!

— Нам нужен Фалихас!

Ксандимцы, стоявшие впереди, начали скандировать:

— Верни нам Фалихаса! Свободу Фалихасу! Паррик пытался что-то ответить, но его заглушал рев толпы. Чайм побежал быстрее, и, когда один из ксандимцев обернулся и увидел его, Эфировидец понял свою ошибку.

— Вот он, этот Эфировидец!

— Это он снюхался с чужестранцами!

— Это он во всем виноват!

Некоторые из ксандимцев, предводительствуемые Галдрусом, отделились от толпы и кинулись к Чайму. Лица их были искажены злобой, и Чайм похолодел от страха. Все существо его стремилось к бегству, но все же он не стал убегать. Знакомство с Басилевсом и встреча с чужестранцами в корне изменили его жизнь. Он научился не бежать, а бороться. Поймав порыв ветра, Эфировидец создал странного и отвратительного демона.

Но это была ошибка! Галдрус и кое-кто из его приятелей однажды уже видели это страшилище. Тогда они пережили страх и унижение, но тем сильнее была теперь их злоба. К тому же они знали: это лишь бесплотное видение, которое не может причинить никакого вреда.

Услышав испуганные крики, Галдрус завопил:

— Не бойтесь! Это просто штучки Эфировидца. Он вам ничего не сделает. Хватайте Чайма!