Вам знакомо чувство полного оцепенения? Ты не можешь шевелиться, говорить, а способен только стоять и принимать происходящее таким, какое оно есть. Вот и я стояла и молча наблюдала, как на меня надвигается Роберт, и его взгляд… Он обещал как минимум порку.

– Поздравляю, Роберт! Хорошее вложение средств, – первым отреагировал на приближение мужчины Артем и как бы невзначай приобнял меня за талию. Не знаю, чем был вызван такой порыв: желанием позлить начальника или поддержать меня, но то, какой холодной сталью блеснули глаза мужчины, наблюдающего за этой сценой, мне не понравилось. – Жаль, я опоздал на этот лот! Мы могли бы еще побороться за такую прекрасную картину.

– О, твой парень пришел! – беспардонно прокричала мне в спину Таня, вызвав хоровод очумелых мурашек. Девушка обошла мужчин и, не обращая внимания на Роберта, повернулась к Артему, добродушно и слишком наигранно протараторив: – Знаете, мечтала познакомиться с Вами еще два дня назад! Наша Полина с таким благоговением описывала Ваши голубые глаза, что я, признаюсь, тоже в Вас немного влюбилась!

В этот момент кто-то схватил меня за свободную уже от Вероники руку, и я услышала запыхавшийся голос мужчины с противоположной стороны от Артема:

– Здравствуйте всем! Я парень Полины, Павел! Очень приятно познакомиться с ее друзьями и извините за опоздание.

Таня замолчала и наконец посмотрела на меня, которая уже стояла в предобморочном состоянии и молила бога провалиться под землю или… проснуться.

Знаете, я не вчера родилась, и всякое случалось в моей жизни… Мне приходилось драться с мальчиками в "Люси", чтобы те уважали меня и не смели обзывать крысой, так как этот грызун ближе всего находится к мышкам. Я всегда отказывала в списывании лучшим и, бывало, единственным подругам по детскому дому, прекрасно понимая, что это их единственная возможность получить шанс на достойное будущее, так как мне это было нужнее. Отношения с преподавателями вуза не всегда складывались хорошо, а один даже поднял тему моего отчисления на общем собрании кафедры, притащив меня туда с собой за руку, как пятилетнего ребенка, так как я посмела оспорить его мнение на лекции при студентах. А про знакомство с Таней я вообще молчу: девушка вылила мне на голову мусс из малины и банана после пары при всем потоке, так как посчитала, что я слишком часто тянула руку на первом занятии и затмевала ее. В каждой из этих ситуаций я внутренне теряла контроль над собой, где-то выделялась ярость, где-то тоска и печаль, но никогда, НИКОГДА я не теряла контроль над собой внешне и всегда не просто выходила сухой из воды, а обращала, казалось бы, безнадежную проблему в выгодную только мне пользу.

Мальчики в школе уважали меня и побаивались, девочки же тайно ненавидели, но даже себе страшились в этом признаться и только мило улыбались мне в лицо. И даже когда единственное бюджетное место в Бауманке досталось мне, я была удостоена всего лишь дюжины искренних поздравлений. Преподаватель из вуза впоследствии полюбил меня настолько, что просился стать моим куратором по дипломной работе, а Таня стала самой настоящей и преданной подругой.

Но вот сейчас, стоя зажатая мужчинами с обеих сторон и чувствуя разъедающий, как серная кислота, взгляд Роберта, я не могла вернуть себе контроль над ситуацией. Это было впервые, и я точно знала, что этот случай всю оставшуюся жизнь будет всплывать в моей памяти.

Секунды неловкого молчания между моими подругами и тремя мужчинами длились неумолимо долго. Я не знаю, что они делали в этот момент… Возможно, переглядывались, изучали оппонентов, неловко переминались с ноги на ногу. Но я точно знала одну деталь: пока я с интересом изучала пол, Роберт ни разу не отвел взгляда от меня. Не знаю, возможно ли это, но чувствовала куда именно он смотрит – кожа там покрывалась мурашками и леденела в тот же миг. Вот он изучающе рассматривает мое платье, ну, или фигуру под ним, затем его взгляд останавливается на запястьях, и они цепенеют в руках моих выдуманных любовников Павлов, после он резко поднимается к лицу, словно ожидая каких-то действий или слов. Но я все молчала и молчала, моля бога, чтобы ситуация рассосалась сама собой, что тоже было в моей практике впервые – я никогда не пускала жизнь на самотек.

– Роберт Аркадьевич, Вы покинули аукцион во время вручения сертификата. Вы отказываетесь от пожертвования и картины? – пролебезил противный мужской голос где-то за спиной Роберта, и я украдкой приподняла взгляд, увидела сжатые кулаки Шаворского и полного человека в белом костюме, оглашающего лоты, за его спиной.

– Нет. Я не отказываюсь от пожертвования, – отстраненно и уж как-то слишком бездушно бросил ему мужчина, как кость голодной собаке, с высоты своего статуса. – Мне нужно было отойти.

– Но Вам требуется внести деньги прямо сейчас, чтобы лот не выставили повторно, – он сказал это так приторно, что я буквально во рту почувствовала вкус сладости и поморщилась, повторяя движение Роберта и сжимая кулаки. – Все готово. Вам нужно только провести карточкой по нашему терминалу и забрать картину. Мы займем не больше пяти Ваших драгоценных минут.

– Идемте! – скомандовал Роберт, словно условие ставили не ему, а он, и из-под ресниц я увидела, как Шаворский быстро повернулся к мужчине и, пройдя всего два шага, резко остановился и вполоборота сказал в нашу сторону: – Картину отдайте вот этому мужчине. Артем, оказывается, только ради нее сюда и приехал, так пусть снимет сливки.

После этого он удалился, а у меня в голове неоновыми огнями взорвалась только одна мысль: "БЕЖАТЬ!".

– Что это было, Полина? – осторожно спросила меня Таня, и я перепугано посмотрела на нее, стараясь понять по задумчивому и ошарашенному лицу девушки, догадалась ли она о чем-то или нет. Но Таня только многозначительно посмотрела на мои руки, которые все еще удерживали Артем и "Павел", заставив меня отшатнуться и вырваться из их кольца.

– Я объясню тебе все в машине. Нам нужно срочно уходить! – сбивчиво сказала я ей на ухо, но все внимание девушки и "моих" мужчин было приковано к фигуре Роберта, который в этот момент совершал какие-то манипуляции с карточкой. Тогда я почувствовала на себе тяжелый и вязкий взгляд с той стороны, где ранее сидел Шаворский. Молодая девушка с черными идеально ровными волосами и нереально тонкой талией сверлила меня пропитанным ядом взглядом. Но меня, увы, он не пугал. Мне было не до нее. – Прошу тебя, уйдем, пока сюда не вернулся Роберт.

Таня испуганно перевела взгляд на меня и, сморщив красивый носик, не говоря ни слова, схватила за руку и потащила в сторону выхода. Артем и мой лже-Павел так и остались стоять в стороне, не проронив ни слова.

– Какого хрена тут происходит?! – едва успевая за нами, возмущалась мне на ухо Фаина. Только вот ее через край переполняющие эмоции не давали ей сделать это тихо: – Почему этот чертов извращенец смотрел на тебя так, словно размышлял, с чем тебя лучше приготовить?

– Да, взгляд Шаворского мне определенно не понравился, – услышав наш разговор, задумчиво протянула Таня, но, проходя около швейцара, не забыла ему игриво подмигнуть и обольстительно улыбнуться.