хоть что-то полезное сообщить. Но нет. Оба они, и дядя Арсений Сергеевич Андриевский, и тетя Мария Кондратьевна Андриевская заверили меня, что племянник с женой жили дружно и любили друг друга. Родители Эммануила Захаровича, как мы и предполагали с тобой, женитьбу младшего сына на учительнице приняли в штыки. Именно поэтому они и предпочли уехать к старшему сыну. Но дядя с тетей смирились с выбором племянника. Тем более что своих детей у них нет, старший племянник далеко, да и, судя по всему, не балует их вниманием, поэтому всю свою любовь они отдали Эммануилу и внучатому племяннику Олегу. Те, как я поняла, отвечают им полной взаимностью.

– А с женой племянника они ладили?

– С их слов, да. Я не сомневаюсь, что они не лгут и на самом деле приняли Елену Валентиновну в свой родственный круг. Может, они и не питали к ней большой любви, но были благодарны ей за рождение Олега. Как-никак, а внук. Единственно, что Арсения Сергеевича напрягало, репетиторство Елены Валентиновны.

– Он подозревал ее в чем-то? – заинтересовался Морис.

– Трудно сказать. Скорее, он не одобрял того, что она отсутствует по вечерам и даже ночует в той квартире.

– А что думает по этому поводу его жена?

– Марию Кондратьевну он в свои сомнения не посвящал.

– Почему? – удивился Морис.

Мирослава пожала плечами.

– Не хотел волновать понапрасну.

– Но конкретно дядя Андриевского не сказал вам ничего? – решился уточнить Морис.

Мирослава покачала головой, потом сказала:

– Разговаривала я и с экономкой Андриевских. Хотя Тамара Михайловна, скорее, член их семьи. Во всяком случае, точно не прислуга.

– И она тоже не сообщила ничего стоящего?

– Нет, Прудникова понятия не имеет, кто мог желать зла Елене Валентиновне. После беседы с экономкой я решила заехать в школу, в стенах которой вспыхнул роман между учительницей и учеником.

Морис устремил на нее вопросительный взгляд, и она проговорила:

– Директор теперь в школе другой. Адрес бывшей директрисы у меня есть. Навещу ее позднее, но навряд ли она прольет хоть какой-то свет на наше дело. Из всех учителей, работавших в школе вместе с Андриевской, осталась только преподаватель русского и литературы Галина Павловна Петровская. Кстати, она считала Елену Валентиновну чуть ли не подругой. И, по-моему, до сих пор обижена на нее, что та ничего не сказала ей о своих отношениях с учеником.

– Наверное, Елена Валентиновна побоялась выглядеть в глазах коллеги аморальной, – высказал свое мнение Морис.

– Я тоже так думаю. Тем более Петровская и не скрывает своего осуждения поступка Горчаковской.

– Тем более. И все-таки я не могу представить, – не выдержал Морис, – как им удавалось скрывать свой роман?!

– Для меня это тоже загадка. Остается только предположить, что Елена Валентиновна была великим конспиратором.

– И мальчик тоже ни разу не прокололся? – с сомнением произнес Морис.

– Ты не допускаешь, что он усваивал не только физику, которую преподавала Горчаковская, но и другие ее науки.

Морис уловил в голосе Мирославы намек на иронию и покачал головой.

– Петровская рассказала мне, что в Эммануила Андриевского в те годы была влюблена одноклассница, некая Люба Осташевская. Думаю, что она могла что-то знать. Или хотя бы догадываться.

– Вы хотите с ней встретиться?

– Угу. Вот только узнаю ее адрес у Гульнары Руслановны Рашидовой.

– С чего вы взяли, что директор на пенсии помнит адреса всех своих учеников? – удивился Морис.

– Я не говорила ничего подобного.

– Но… – растерянно вырвалось у Миндаугаса.

– Осташевская приходится Рашидовой дальней родственницей.

– Теперь понятно.

Мирослава вздохнула и призналась:

– Знаешь, Морис, мне кажется, что я не там ищу…

– А где надо?

– Пока не знаю, поэтому и топчусь под фонарем…

– Вы уверены?

– Скажем так, почти уверена. Но все-таки я отработаю версию выстрела из прошлого до конца. Даже если я не найду там следа преступника, узнаю больше о личности жертвы, и это поможет мне понять, почему ее убили. Если же узнаю почему, то пойму и кто.

Морис был согласен с ней. Но вместо того, чтобы высказать вслух одобрение ее рассуждений, он взял у нее пустую чашку и налил в нее свежий чай.

– Спасибо.

– Пожалуйста.

Глава 16

Следующее утро выдалось дождливым. Птицы спрятались в укромные местечки. И был слышен только шелест дождя, доносившийся из сада, и шлепки капель о подоконники.

– Какая чудесная погода! – обрадовалась Мирослава и подумала: «Сразу после завтрака, пока солнце не очухалось и не выглянуло из-за туч, поеду в город».

Так она и сделала, хотя Морис пытался ее отговаривать:

– Может, подождете, пока перестанет идти дождь и прояснится.

– Что ты! – испуганно отвечала она. – Сейчас самое то, что надо! Прохладно и уютно.

– Я бы этого не сказал, – осторожно заметил Морис и добавил: – Такая погода хороша, должно быть, для квакушек.

– И для нас с тетей Викторией, – весело рассмеялась Мирослава.

Ее тетя Виктория, как и она сама, плохо переносила жару. Зато тетя Зоя, или Зая, как звали ее родные, обожала солнцепек. Она никогда не обгорала на солнце и могла спокойно прогуливаться в полдень под палящими лучами солнца.

Мирослава чмокнула Мориса в кончик носа и выскользнула за дверь.

Тихий дождь поспешил было ей навстречу, но она, едва столкнувшись с ним, вошла в гараж. Так что на ее волосах осталось всего несколько крошечных росинок.

Морис же прикрыл рукой кончик своего носа и некоторое время стоял точно в оцепенении.

Дон, дремавший на диване, приоткрыл один глаз и подумал: «Ты бы еще его в футляр спрятал. Меня хозяйка целует по нескольку раз в день. Я, можно сказать, весь зацелованный, однако в оцепенение не впадаю. Может, это у него от недостатка поцелуев? – раздумывал кот. – Так называемая поцелуйная недостаточность», – поставил он диагноз Морису, зевнул, продемонстрировав миру розовый язык и белые клыки. После чего, закрыв оба глаза, снова погрузился в сладкую, обволакивающую теплом дремоту.

«И чего это людям под дождь не спится, – промелькнуло в кошачьей голове перед засыпанием, – вечно у них какие-то дела. Суета сует…»

Несмотря на субботний день и на лето, автомобилей на дороге было мало. Вероятно, все, кто решил провести выходные на даче, уехали туда в пятницу, а пыл любителей пикников на природе, скорее всего, остудил дождь, начавшийся еще ночью. Так что до города Мирослава добралась быстро, на городских дорогах пробок также не оказалось.

Навигатор в машине детектива имелся, но она еще вечером нашла на карте дом Рашидовой, поэтому и отыскала его легко.

Гульнара Руслановна жила в старом кирпичном доме в двух кварталах от школы, в которой была когда-то директором.

Мирослава подумала, что в хорошую погоду директриса ходила на работу и с работы пешком, а в плохую…

В нескольких метрах от двора Рашидовой находилась автобусная остановка.

Въехав во двор бывшего директора по узкой, давно не асфальтированной дорожке, Мирослава была приятно удивлена обилием деревьев. Приглядевшись, она удивилась еще больше: все растущие во дворе деревья были фруктовыми – яблони, ранетки, груши, вишни, сливы, рябины и несколько кустов