- Ты что? - удивилась она. - Ты чего?

- Ничего, - жарко выдохнул Величко. - Совсем ничего...

Она попыталась вырваться, но не тут-то было. Величко вдруг ощутил себя мужчиной. После пережитого унижения в нем вдруг взыграла небывалая сила. Величко дернул резинку трусов, и та вдруг лопнула, обнажив курчавый треугольник.

- С ума сошел, что ли?

Сопротивление было сломлено быстро. Охранник, стоявший на площадке выше этажом, отвернулся, чтобы не слышать возни, и прошел в служебку: оттуда можно было наблюдать происходящее на одном из мониторов.

ГЛОТОВ - ХОРОШИЛОВ

Снизу Хорошилову сообщили, что приехал человек на его "шестисотом". Борис Евгеньевич поинтересовался, один ли гость и есть ли рядом старший, посланный им. Вразумительного ответа не получил. Хорошилов приказал пропустить и задумался. Это кто же такой шустрый, сумевший отнять у охранника хозяйский "мерседес"? Ушлый, должно быть, господин.

Глотов вошел в кабинет уверенной походкой. Ни тени подобострастия. Впрочем, и раньше этим не отличался. Но было в его походке, взгляде, жестах нечто новое для Бориса Евгеньевича. Как будто не Глотов был перед ним, а совершенно другой человек. И все-таки Борису Евгеньевичу надо было решать, что делать с новоиспеченным Глотовым. Ведь именно он отнял машину у охранника. Это же форменный бунт.

- Ну-с, Рембо автобазовский, расскажите, как вы умудрились профессионала одолеть? Ведь я его послал по делу. По весьма срочному, важному и щекотливому делу.

Хорошилов налил себе, не предложив Глотову.

- Если по делу, то почему как тать в ночи? А помогла собачка. Цапнула профессионала за загривок, он и кувырнулся.

- Ну хорошо. Допустим, я был неправ, но и вы - хорош гусь. Из больницы сбежали. Искать вас пришлось. А вы на даче спрятались. Почему? Может, что задумали? Или спелись с кем-то? Например, с Величко?

- Вы же сами мне его навязали. Один из самых прибыльных маршрутов отдали. Или не так?

- Вот о нем и поговорим. Я недоволен Величко...

- Я тоже.

Хорошилов пропустил замечание директора мимо ушей. В другой раз возмутился бы. Но сейчас надо было терпеть этого мужлана.

- Я подозреваю, что Величко ведет двойную бухгалтерию. Получается, вместе с нашей... то есть моей, - тройную. Если прибавить ту, что для государства, то вообще со счета сбиться можно.

- Да уж, намудрили вы, Борис Евгеньевич.

- Он и мне как кость в горле...

Сказал - и осекся. Хорошилов понял, что выдал себя. Значит, большой босс не он. Есть люди покруче. Хорошилов метнул цепкий взгляд на Глотова. Допрет ли? Сообразил, с сожалением констатировал Борис Евгеньевич, заметив усмешку, мелькнувшую на лице директора.

- Мне от вас и нужно-то было - дискету с файлами из компьютера Величко.

- Вот она, - невозмутимо продемонстрировал дискету Глотов.

Хорошилов машинально протянул руку и тут же отдернул, ибо это было проявление слабости. Глотов сделал тот же жест. Причем получилось синхронно, как у детей в песочнице. Первым опомнился Борис Евгеньевич.

- Ну хорошо... - Он поднялся, налил в две рюмки. - Сколько хотите?

- Ничего не хочу. Хочу знать истинное положение дел. Часть материала мы расшифровали, вторую пока не смогли.

Глотов притворно вздохнул и хлопнул рюмку дорогого коньяка.

- И что же вы расшифровали?

Глотов выразительно посмотрел на пустую рюмку. Он сознательно решил играть клоуна, и что самое интересное - получалось.

- Вы прекрасно знаете, о чем я говорю. Величко, отправляя за товаром машину в рейс, не выпускает ее порожней...

- И правильно делает.

- Согласен. Но загружает не от клиентов автобазы, а от своих, левых. Я не знаю, кто его друзья, с этим надо еще разобраться, но подозреваю, что и на том конце маршрута происходит нечто подобное. Особенно когда груз в тоннаже, но компактен.

- На перегрузе работает?

- Может, и на контрабанде.

- Сколько?

- Я же сказал: нисколько.

Теперь ничего не понимал Борис Евгеньевич, но на всякий случай потянулся с бутылкой к рюмке Василия Степановича, тот прикрыл ее ладонью.

- Мои долговые счета...

- Боже, когда это было...

- Бросьте. Я знаю, ваша бухгалтерия хранит их вот здесь, - Василий Степанович постучал себя пальцем по лбу, - и в сейфе. Где-то в этом доме.

- Скажите еще - под матрасом.

- Вдруг там ничего нет?

- Мы оба знаем, что есть.

Помолчали. Стало слышно, как внизу за окном повариха препирается с рабочим по кухне. Тот не хотел выносить отходы.

- Нет у меня ваших счетов. Это только в идиотских фильмах показывают встроенные в стены сейфы. А в банке система защиты. Своя ячейка, и открыть ее можно только при соблюдении определенной процедуры.

- Я тонкостей не знаю. Пишите расписку. По всей форме. С номерами счетов. Память у вас отменная. Что касается нотариального заверения, это мои дела.

Хорошилов подошел к рабочему столу и принялся писать на гербовой, то есть на своей, бумаге с водяными знаками.

Василий Степанович позволил себе расслабиться и стал разглядывать обстановку кабинета. Ему понравилось, хотя все несколько тяжеловесно.

- Вот, возьмите...

Глотов прочитал расписку и протянул дискету Борису Евгеньевичу.

- Можете идти, - снова обрел барственный тон Хороши лов.

...Надо смириться с неизбежным. Еще найдется пара крючков, на которые он поймает Глотова, да и не сможет нынешний лжедиректор найти столько денег, чтобы создать новое предприятие. Кто ему даст? А вообще, все не так плохо: Хороши-лов имел в запасе несколько лихих автографов, однако банк выдавал только по одному, заверенному, образец хранился в памяти компьютера и у управляющего .

- Хороший у вас коньяк, Борис Евгеньевич. Как человек честный, скажу копия у меня имеется и находится в надежных руках.

Глотов пошел к дверям такой же независимой походкой, какой входил, но на полпути остановился.

- Что еще? - начал закипать Хорошилов.

- Ключики. Хорошая у вас машина. А охранника сильно не журите. Он так головой о лестницу ударился, что плохо соображает.

СОПЕРНИКИ

Дорога для россиян - совсем не то, что дорога для чеха, француза, австрийца или венгра, которые на электричке могут пересечь свою страну из конца в конец в считанные часы.