— У моего отца были простые взгляды на жизнь, — вспоминала Грейс. — В ней ничто просто так не дается. Все в жизни нужно заслужить трудом, настойчивостью, честностью.

Каролина первой поняла, что они не такие, как другие дети.

— Мне было тогда лет четырнадцать. Не скажу, что я испытала шок, осознав, что мы отличаемся от других детей. Ведь мы привыкли к определенным вещам, скажем, к тому, что нас постоянно фотографируют. Но мне было тяжело, когда я начала понимать, что нашим друзьям дозволено многое из того, о чем мы можем только мечтать.

По словам Каролины, родители держали их в строгости.

— Нам не разрешалось каждый день ходить на пляж. Родители требовали, чтобы мы оставались дома и добросовестно учили уроки. Мы всегда должны были быть опрятно одеты. Когда я была подростком, мама не разрешала мне надевать купальник-бикини. Она считала, что из соображений приличия я должна носить закрытый купальник, хотя остальные девушки носили бикини.

Имелись проблемы и с посещением школы.

— Нас непременно кто-то должен был сопровождать в школу и обратно. Мы не могли просто так после уроков гулять с остальными ребятами. Тогда мы не понимали, почему нам все запрещали. Если честно, я до сих пор не понимаю почему. Не уверена, что это было так уж необходимо.

Это означало, по крайней мере в ее представлении, что иметь друзей было нелегко.

— Когда мне было лет двенадцать, я не могла пойти в гости к подруге и остаться у нее ночевать. Всем это разрешалось, и только моя мать не разрешала мне, за исключением пары раз, когда она хорошо знала семью. А еще нам нельзя было приглашать к себе друзей. Сначала нужно было спросить маму. Я обычно приходила домой, чтобы спросить, можно ли пригласить в гости подругу, но мать не всегда бывала дома, и я должна была ждать. День заканчивался, и ничего из этой затеи не выходило. Назавтра я спрашивала у нее, можно ли мне пригласить в гости подружку, и она отвечала, что можно, но не сегодня, а как-нибудь в другой раз.

Когда вам восемь лет и хочется поиграть с ровесницами в куклы, не всегда легко согласиться с таким расплывчатым обещанием, как «может быть, в другой раз». Мама говорила это так часто, что я стала имитировать ее интонации, повторяла «я сказала «может быть», и это окончательное решение». Наверное, то, о чем я сейчас рассказываю, объясняется тем, что нас пытались оградить от опасностей окружающего мира.

Альбер воспринимал родительскую опеку примерно так же.

— Я тоже не мог приводить в дом друзей без разрешения родителей. Нужно было непременно спрашивать их, и они всегда желали знать, кто этот друг или подруга. Порой это ужасно раздражало. Но Каролина сломала лед недоверия, и, когда она убедила отца и мать, что нет ничего страшного в том, чтобы приводить в дом гостей, мне тоже стали разрешать.

По крайней мере, в этом отношении Стефании пришлось легче, чем сестре и брату.

— У меня не возникало таких проблем, потому что я пошла в школу в Париже, где жила с матерью. Здесь правила были не такими строгими, как во дворце в Монако. Я почти всегда могла пригласить подружек домой или оставить их ночевать у нас. В Париже все было намного проще и спокойнее.

На вопрос о том, кто из венценосных родителей был строже, дети, смеясь, отвечали примерно одинаково: «Оба были в равной мере строгими».

Тем не менее Каролина и Альбер считают, что единственной из них троих, кому все позволялось и все прощалось, была Стефания.

Стефания была на 7 лет моложе брата и на 8 лет сестры, и, по их словам, пользовалась куда большей свободой в детстве, чем они в ее возрасте. Например, она могла запросто приводить домой подружек.

Альбер рассказывал:

— Стефания очень быстро научилась обводить маму вокруг пальца, а отца, пожалуй, даже больше. Только не говорите ему этого.

Однако сама Стефания придерживается иного мнения:

— Я была самой младшей, поэтому им кажется, что мне уделяли больше внимания, чем им. Альбер и Каролина — почти ровесники, и у них были общие друзья. Они много играли вместе. Я часто бывала дома одна. Потом они уехали учиться, Каролина вышла замуж, и я оказалась единственной из нас троих, кто остался дома с родителями. Вот поэтому они и думают, что я умела обводить родителей вокруг пальца. Но тогда не было никакого соперничества, потому что я была единственным ребенком в доме.

По ее собственному признанию, в то время она считала, что родители чересчур строги с ней.

— Помню, как в возрасте пятнадцати-шестнадцати лет я думала, что мой отец единственный в мире, кто так сурово относится к собственной дочери. Я всегда спрашивала себя: ну почему родители так жестоко обращаются со мной? Конечно, такие мысли приходят в голову каждому подростку. Лишь позднее я поняла, какое счастливое у меня было детство. Оглядываясь в прошлое, я понимаю, что я вовсе не была хитрой бестией, водившей за нос родителей. Мне просто повезло: у меня были понимающие родители, которые правильно меня воспитывали. Каждый ребенок иной раз думает, что родители чересчур строги с ним. Но когда я вспоминаю детство, то прихожу к выводу, что они делали для меня все, что было в их силах.

И отец, и мать неизменно стремились привить детям традиционные семейные ценности. По ее словам, это было для них главным.

— Нас приучали уважать друг друга, быть честными и, самое главное, уметь общаться друг с другом. Нам внушали, что мы одна семья. Когда у кого-то возникала проблема, мы рассказывали о ней, обсуждали ее, вместо того чтобы держать в себе, втайне от других. Мы так поступаем и по сей день. Мы всегда так поступали.

И Каролина, и Стефания с ранних лет проявляли интерес к музыке, опере и балету, тогда как Альбер увлекался спортом, что также всячески поощряли родители. Отец даже натянул футбольную сетку в саду, чтобы сын мог там играть. Каролина до сих пор увлекается классическим искусством, а Альбер с удовольствием играет в футбол и теннис. И он, и она участвовали в ралли Париж — Дакар. Альбер участвовал в Олимпийских играх в соревновании по бобслею.

Интересы Стефании лежат где-то между искусством и спортом.

— В детстве я занималась балетом, но потом бросила и увлеклась плаванием и гимнастикой. Мне это очень нравилось. Какое-то время я даже тренировалась в составе национальной сборной Франции по гимнастике. Но я не прошла в окончательный состав — у меня слишком высокий рост. Я по-прежнему много читаю, но не могу сказать, что это всегда интеллектуальные книги, какие любит Каролина. Она читает книги по философии и истории. Мне нравятся хорошие любовные истории. Мы с ней любим музыку, но вкусы у нас разные. Я не люблю оперу. С другой стороны, я не уверена, что она выдержала бы целый концерт рок-группы Guns N’ Roses.

Если у троих детей Ренье и Грейс и есть нечто общее, то это знание иностранных языков. С матерью и няней они говорили по-английски, с отцом и домашней прислугой — по-французски. Еще в раннем детстве родители обучили их обоим языкам. Все трое прекрасно говорят по-французски и столь же превосходно по-английски, с легким американским акцентом. Они также говорят по-немецки, по-итальянски и немного по-испански.