– Вот видите, – укоризненно произнес Дронго, –иногда лучше успокоиться и подумать, прежде чем проявлять нетерпение. А какойразмер ноги у вашей кухарки?

– Не знаю. Но разве это важно? Она бы не взяла обувь. Вы жевидели, что она ниже среднего роста. Я не думаю, что у нее мой размер. И зачемей такая обувь? Она бы упала в них на первом шагу.

– Когда вы в последний раз видели эту обувь?

– Не помню. Она лежала в коробке, и я ее давно не открывала.

—Кто за последние дни был в вашем доме? Кто из женщин?

– Никто. Светлана и Римма. Мы вообще здесь не принимаемгостей. Наиля стесняется, говорит, что у нас небольшой домик, который требуетремонта. Обычно она встречалась с друзьями где-то в городе. Как по-вашему, ктомог вытащить отсюда обувь?

—Я пока не знаю.

– У нас просто нет знакомых с моим размером ноги, –мрачно произнесла Галия, – может, тетя Аня? У нее сороковой. Но она нестанет носить такую обувь. Никогда в жизни.

– У вас неверные рассуждения, – сказал Дронго, –вы полагаете, что обувь украли для того, чтобы ее носить. А все может бытьгораздо сложнее.

– А зачем тогда воровать чужую обувь?

– Тогда вспомните, что из квартиры вашей дочери пропалстарый гребень. Кому нужен сегодня старый гребень? Неужели для того, чтобыпричесываться?

– Мне уже плохо, – призналась Галия, поднося руку колбу, – очень болит голова. Я вообще ничего не понимаю.

– Вам нужно отдохнуть, – кивнул Дронго, – а япостараюсь пока узнать новые подробности этого странного дела. И давайте сразудоговоримся. Вы никому и ничего не рассказываете. Хотя бы ради дочери, чтобы еене тревожить. И никому не звоните, иначе будете выглядеть не очень красиво,обвинив кого-то в воровстве. А я обещаю вам, что, как только узнаю новости,сразу сообщу их вам.

– Хорошо, – согласилась Галия, – я чувствую, чтосхожу с ума. Прямо как Наиля. Спасибо вам за ваше участие. И до свидания. Мнедействительно нужно немного отдохнуть.

Он посмотрел на коробку в последний раз и, попрощавшись,вышел из дома. Уже выйдя на улицу, он позвонил полковнику Карелину.

– Я знаю, что уже есть результаты, – сразу сказалДронго.

– Откуда знаете? – удивился полковник, – онизакончили работу только час назад. Я как раз собирался вам позвонить.

– Мужицкий позвонил одной из знакомых ваших друзей ирассказал им обо всем, – сообщил Дронго, – можете себе представить?Он рассказал и про женщину, и про обувь. Я уже знаю, что она была в обуви отГуччи.

– Зачем он это сделал? – не понял Карелин.

– Хочет показать свою значимость. Типичное тщеславие. Хочетпроизвести впечатление на посла. Мужа Светланы.

– Да, я знаю. Говорят, что скоро этот посол может статьдуайеном посольского корпуса, вот Мужицкий и старается. Рассчитывает получатьприглашения на дипломатические рауты. Он только недавно стал заместителемпрокурора города, а уже мечтает подсидеть своего шефа.

– Хорошее карьерное стремление, – пошутилДронго, – значит, насчет Гуччи правда.

– Да, но не совсем. Мужицкий знает только о марке обуви. Амне известны подробности. Специалисты даже уточнили, в каком магазине моглабыть куплена такая пара. Можете себе представить? Для меня вся обувь на однолицо, а для них каждая пара неповторима. Вот они и вычислили, где можно купитьименно эту обувь. Два магазина в городе. Сейчас туда отправили бригады нашихсотрудников. Если обувь брали по кредитной карточке, то можно будет вычислитьвозможного обладателя этой пары. Обувь довольно дорогая, и вряд ли покупатель,если это была женщина, носила такую большую сумму в рублях. Скорее она должнабыла платить кредитной карточкой.

– Интересно, – вежливо согласился Дронго, –внедрение современных методов в жизнь. Посмотрим, что они там найдут. Хотя ясовсем не уверен, что в Москве чаще используют кредитные карточки, чемналичные. Вы знаете, что Галия Сабирова потеряла свой телефон? Как раз тотаппарат, посредством которого она связывалась в последний раз со своим зятем.

– Как это потеряла? – не понял Карелин. – Куда онпропал?

– Не знаю. Она не может его найти. Я полагаю, что вашимсотрудникам нужно выяснить, где сейчас находится этот телефон. Я думаю, вызнаете, что есть специальная аппаратура, позволяющая установить местонахождения абонента телефона, даже если он отключен. Нужно проверить, где онсейчас может быть.

– Я распоряжусь, – согласился полковник, –что-нибудь еще?

—Ничего. Судя по всему, Константин Скляренко был далеко неангелом. Такой современный Казанова. Представитель известной московской семьи.Обеспеченный, влиятельный, с массой знакомых и друзей. Элитная школа в детстве,хороший институт, выгодная работа, помощь близких. В общем, все как обычно.

—Поэтому он и был таким ловеласом. У них обычно сильнозаниженные моральные нормы. Все дозволено, никаких ограничений. А Наиля совсемдругая. Ее воспитывали иначе.

– У меня еще одна неприятная новость. Может быть, самая неприятная, –сообщил Дронго.

– Что еще?

– У Галии Сабировой пропала пара обуви. Коробка, которую онапринесла, чтобы мне показать, оказалась пустой.

– Вы шутите? Какая обувь? Хотите сказать, что в ихзагородном доме тоже начали пропадать вещи? Это несерьезно.

– И тем не менее пропала. И знаете, какая обувь? Вы неповерите. От Гуччи...

– Что вы сказали? – не поверил полковник. – Какэто могло быть?

– Не знаю. Вам лучше вечером приехать и их немногоуспокоить. Судя по всему, один и тот же человек воровал вещи из городскойквартиры и загородного дома. И я думаю, что это не совсем обычное воровство.Здесь нечто иное.

– Только не говорите про мистику, – посоветовалКарелин, – или нечистую силу. Бедную Наилю довели до такого состояния, чтоона готова была верить во всякую чертовщину.

– Нет, – ответил Дронго, – я тоже не верю. Но,судя по всему, нам нужно быть готовым к любым неожиданностям. Вы приедете?

– Обязательно. Марат тоже будет там. Это отец Наили. Мы сним дружим уже много лет. А как могла пропасть обувь? Они же все времянаходились в доме?

– Вам лучше самому поговорить с Сабировой. Я вам позвонювечером. И постарайтесь их успокоить. Они сейчас в ужасном состоянии. Им оченьтрудно.

– Боголюбов хотел сегодня вызвать их на допрос, но яотговорил. Представляю, что они сейчас испытывают. Наиля тоже узнала о краже?

– Нет. И не нужно ей говорить. Ни в коем случае. Она можетсорваться в любой момент. Ей и так уже сообщили, что там была какая-топостороняя женщина.

– Черт возьми, – вырвалось у Карелина, – вотпоэтому существует тайна следствия. Мужицкий такой опытный прокурор, и такглупо себя вести... Как он мог?