Дойдя до Столешникова переулка, группа вынуждена была повернуть налево. Дайс встал как вкопанный и показал: «Сворачиваем». Вся улица ниже оказалась устлана останками людей разной степени ветхости. До аномалии было еще далеко, но проверять ее размеры никто не собирался, не для этого группа сюда забралась. Вот поставят задачу флажками все аномалии окружить, тогда сколько угодно, хоть целый день ходи кругом да гайки кидай и записи в блокнотик делай. С умным лицом. И приговаривая многозначительно: «Так-так-так!» А пока нечего время терять.

За углом их ждала небольшая площадь, полста на сотню метров. Когда-то ухоженная и красивая, а сейчас превращенная в мусоросборник. Кругом валялись синие и зеленые контейнеры для отходов, рваные пакеты с торчащим хламом, разложенные систематизированно по кучам вещи: ломаная оргтехника, остатки пластиковой мебели, горы макулатуры.

– «Вещи не трогать, Квазиморда накажет», – прочитал надпись на плитке, служившей здесь дорожным покрытием, Ангел. Он повернулся к Дайсу, стоявшему на углу в ожидании остальных, сильно растянувшихся друг за другом. – Это что за такое?..

– Абориген, – бросил Дайс и, поймав настороженный взгляд Мартина, стоящего по правую руку, объяснил: – Бывший сталкер, жил некоторое время в Зоне. Попал в «карусель», и его хорошо перекосило. Домой бы его таким не приняли, да и с головой у него не все складно стало. Поначалу к нему нормально относились, хотя излом по сравнению с ним просто красавец, а потом, когда у него совсем крыша поехала, все чаще прогоняли… иногда даже под ноги стреляя. Ну и стал, как говорится, отшельником.

– И подхватил синдром Диогена? – указывая на сформированную помойку, участливо спросил Мага.

– Я же сказал, умом тронулся! – бросил Дайс недружелюбно. По нему было видно, что парень выдохся. Целый день отработал на пять баллов, накопилась усталость и нервы немного порасшатались.

– Чё за синдром Диогена? – шепотом спросил Ангел у Капрала.

– Это когда всякий хлам домой с помоек таскают, – отозвался тот сквозь зубы.

– Клептоман?

– Ну, почти! – Разговор двух товарищей почти не было слышно, но заговорщические взгляды на окружающих они бросали со знанием дела.

– Опасен? – только и спросил Мартин, оглядывая здания вокруг. Место открытое, мало ли чего тут ждать можно.

– Да его уже давно никто не видел. Таких свалок по Москве я только три знаю, – ответил следопыт и, посмотрев на небо, добавил озабоченно: – Скоро темнеть начнет.

Мартин посмотрел на дорогу, по которой уже подходил арьергард группы. Остальные потихоньку мялись за углом, но командир жестом их отправил дальше по улице, вглядываясь в отстающих Сундука и Тайпана. Те шли молча, но было видно, что по пути переговаривались часто: между ними возникли некие компанейские привычки. Тайпан, шагая, указывал что-то в витринах, вопросительно скашивая глаза, а бородач в ответ молча кивал. Что уж они там обсуждали, не поймешь, но, дойдя до угла, австралиец остановился, замерев на полувздохе, пытаясь охватить одним взглядом всю кучу хлама, и дружески толкнул локтем кавказца.

– Опять церковь!

– Это часовня, – поправил Сундук, сворачивая за угол, и, не останавливаясь, пошел дальше вдоль стены белого здания, выполненного в средневековом стиле, издали смахивающего на замковую постройку.

– Русские очень набожные люди. Я уже штук десять насчитал, – добавил Тайпан, разглядывая небольшой купол с крестом в навершии. Он остановился возле Дайса и Мартина, ожидая, что снова замкнет арьергард, но его отправили вслед за Сундуком. Тайпан пожал плечами и сделал несколько шагов вперед, все еще разглядывая площадь. Беспорядок его не волновал, а вот золотой крест, ярко сияющий в кромешной серости вокруг, полностью завладел его вниманием. – А почему мародеры золото не ободрали?

– Это, братец, вопрос веры! Можно грабить и отбирать у детей, но с самим Господом и домом Его не каждый шутить захочет! – бросил через плечо Дезире, пропуская Ангела и Капрала вперед по узкому тротуару в обход свалки. Он тоже сейчас разглядывал часовню, сравнивая ее с предыдущими встреченными церквушками. Его глаз с детства привык к христианству католическому, а церкви там совсем другие, и он никак не мог понять, почему так много различий между двумя ветвями одной и той же религии.

– Ну не все же в Бога верят! – сказал Тайпан.

– Но понимают, что хуже – это когда Бог не верит в тебя! – ухмыльнулся Дезире. Получив легкий толчок от австралийца, вздрогнул, осмотрелся, увидел, что сильно отстал от напарника, и устремился за ним вдогонку.

– Все намного проще и скучнее, – буркнул Дайс. – Это не золото, а нержавейка с тонкой позолотой. На фиг тут никому не надо лезть на крышу за крашеной железкой…

Он хотел было тоже ускориться, чтобы занять привычное место впереди колонны, но Мартин его остановил.

– Подожди! – удерживая за плечо Дайса, проговорил Мартин, вынимая карту на ходу и раскрывая нужный участок. Тот усталыми глазами быстро нашел место, где они сейчас находились, и ткнул пальцем в нужный перекресток. Командир кивнул и, осмотрев порядком вымотанного наемника, спросил: – Где предлагаешь на постой встать?

– Да нормально я! – буркнул проводник и тусклым взглядом пробежался по асфальту, пряча глаза. Он храбрился и не сдавался, но от укоряющего взора командира некуда деваться. Пришлось устало кивнуть и согласиться, что, увы, он на пределе. Пока парни идут, Дайс по восемь раз все впереди рассматривает, проверяет и перепроверяет. В тоннеле-то особо не разбежаться, а на поверхности он уже не раз вынужденно дорогу менял, чтобы никто не вступил в какую-нибудь пакость. Да и ответственность у него сейчас перед каждым не просто на словах. Он в авангарде еще, то есть ты и по окнам смотри, и засады хоть носом чуй. Тут не просто устанешь, тут в хлам вымотаешься. И сменить особо некем. Снайпер – она в дозоре хороша, а случись боестолкновение, ей в авангарде вообще делать нечего, так что тяни лямку в одиночку и не скули…

– Километров пятнадцать сегодня сделали? – спросил Мартин.

– Угу. – Дайс кивнул, обтер лицо ладонью, воодушевленно глянул на карту, мол, «не раскис я, так, расслабился немного», и показал направление движения к Курчатовскому институту. – Нам еще десять примерно осталось, дальше проще. Чем ближе к центру, тем аномалии плотней. Да и бывал я в той части города, места знакомые.

– Сколько сегодня пройти сможем?

– Думаю, немного. Темнеет тут внезапно, за пять минут все в сумерки погрузится, и тогда на улице оставаться нельзя. Нам надо повыше забраться, этажей на пять, чтобы с уверенностью. А если ночь на улице встретить, то к утру арматурой воевать будем, боеприпасов точно не останется… – Дайс ткнул пальцем в карту чуть впереди по маршруту и вопросительно глянул на командира, предлагая место остановки.

– Во сколько утром можно будет выступать? – прикидывая расстояние, осведомился Мартин, глянул на шагающих впереди наемников и понял, что парни уже далековато ушли вперед, и Дайсу их хорошим темпом догонять и обгонять еще придется.