— Может, тогда в контроле. Ты говорила, что твой мужболезненно стремился всех и вся контролировать. Что конкретно он делал?

— Я не понимаю. Это неважно.

— Не хочешь мне сказать? — он произнес это так искренне инежно.

Даже сейчас он хотел поправить ее прошлое. А она стремиласьзабыть о прошлом и начать строить будущее.

Жаль, что представить свое будущее она могла только рядом сДэймоном, а этому не бывать.

Она вздохнула, и Дэймон застыл, когда увидел выражение болии страдания у нее на лице.

— Алкис вечно накладывал на меня какие-то ограничения. С кеммне нельзя видеться, куда нельзя ходить. Я сбилась со счета, сколько школдизайна и занятий по малому бизнесу мне пришлось бросить. Мы уезжали куда-тонадолго, или он плохо себя чувствовал. Всегда находилась какая-то причина.

— Ты могла пойти против его воли.

Калли покачала головой:

— Он бы узнал, и жизнь стала бы просто невыносимой. Онвсегда знал, где я бываю. Ему докладывали о каждом моем шаге.

Поразительно, как сильно Алкис навредил Калли своим желаниемвсе контролировать. Неудивительно, что она так отчаянно защищает своюнезависимость.

А сам Дэймон тоже ей навредил?

Он пытался помочь, но она думала, что он руководит еежизнью. Теперь ничто на свете не сможет ее убедить в том, что он не такой, какее подонок-муж. Может, надо было подождать и посоветоваться с ней?

Дэймон поморщился, потому что знал ответ на этот вопрос.

— Ты думаешь, я такой же, как он. — Он повернулся и сталмерить комнату шагами.

Он решил, что Калли ему доверяет и разделяет его чувства.Неужели он так сильно на нее давил, что потерял ее навсегда?

— Нет! Конечно, ты не такой. — На лице ее застыло такоенесчастное выражение.

Ему хотелось закружить в ее объятиях, ласкать ее, заниматьсяс ней любовью, пока она не забудет о своей боли. Но тогда радость его продлитсянедолго. Рано или поздно она снова вот также грустно на него посмотрит.

— Как я могу доказать, что ты не права? Что мне сделать,чтобы ты мне доверяла?

— Я доверяю тебе, Дэймон, просто...

«Не люблю тебя?»

«Не хочу, чтобы ты контролировал мою жизнь?»

«Не могу жить с тобой?»

Дэймон был в отчаянии. Он чувствовал свою полнуюбеспомощность.

— Тогда скажи мне, что я могу сделать, чтобы все изменить?

Он готов был на все. Единственная его надежда была на то, чтобыдоказать ей, что он тот мужчина, которому она может доверить свою жизнь.

Губы ее искривились, она покачала головой:

— Ты можешь меня отпустить.

— Новые поступления, о которых я говорила, вон там, настене.

Калли улыбнулась одной из лучших своих покупательниц, потомотошла, чтобы женщина со своим спутником могли спокойно походить по магазину ипосмотреть то, что им интересно.

Долгий рабочий день почти уже закончился. Она ужасновымоталась. Не физически, она все еще получала огромное удовольствие от работы.Она устала от эмоционального напряжения.

Пять месяцев три недели и шесть дней она не видела Дэймона.

С каждым днем она все больше скучала по человеку, которыйзаставил ее посмотреть в глаза собственным страхам. Человеку, который бесил ее,бросал ей вызов, вмешивался в ее жизнь. Человеку, который поддерживал ее ислушал, дарил ей покой и удовольствие. Она отвергла этого мужчину, потому чтобыла слишком гордой. Ей нужна была его любовь, на меньшее она согласиться немогла.

Теперь у нее была независимость и возможность, за которуюона так долго боролась. И это было прекрасно. Она доказала себе, что онаспособна на это, что она стоит больше, чем мог предположить Алкис или кто-либодругой, в том числе она сама.

Но теперь, когда она узнала, каково это жить с Дэймоном, ейбыло мало независимости.

Она мечтала о том, что могло бы быть, если бы он ее любил.

Наверное, она была ему небезразлична, ведь он столько усилийради нее приложил. Она не хотела, чтобы он был с ней из жалости. Не пережилабы, когда он взялся бы за следующий благотворительный проект.

Или того хуже — влюбился бы в другую женщину.

Нет, Дэймон ее не любил. Он считал, что они хорошо подходятдруг другу в постели. Она будила в нем инстинкт защитника. Но он не попыталсяее остановить, удержать. У него наверняка уже есть новая пассия. Калли нехотела ничего об этом знать. Она желала ему счастья, но не пережила бы, если быувидела, как он улыбается другой.

Слезы затуманили ей глаза.

— Они прекрасны, — услышала она у себя за спиной.

Калли резко развернулась и увидела женщину лет шестидесяти,которая лучезарно ей улыбалась. Она махнула рукой на вышивки Калли по шелку.

Из ее серии морских пейзажей осталось всего два.

— Я очень рада, что вам нравится, — пробормотала она.

Калли говорила правду, она с радостью бы продала их, слишкоммного воспоминаний было связано с этими пейзажами.

Она начала эту серию, когда только овдовела, пейзажи тоговремени были штормовыми и туманными.

А закончила, когда была счастлива и полна жизни, потому чтожила с Дэймоном. У этих последних работ было совсем другое настроение, море наних было спокойное и полупрозрачное.

— Моя дочь сказала мне, что это ваши работы.

— Ваша дочь? — Калли изо всех сил пыталась сосредоточитьсяна разговоре.

— Да. — Женщина показала на свою элегантно одетую спутницу.— Она купила один из этих морских пейзажей, и я пришла посмотреть остальные. Аеще взглянуть на удивительную женщину, которая их сделала.

Калли очень хорошо помнила тот пейзаж. Он был весь пронизансчастьем, и она думала, что никогда не сможет его продать. Но держать его усебя оказалось еще больнее.

— Спасибо. Хотите посмотреть поближе?

Они вместе подошли к морским пейзажам.

— Я сама занимаюсь шитьем, но мне никогда такой красоты несделать, — сказала ее спутница. — Просто невероятно, как вам удается добитьсятакого эффекта при помощи ткани и ниток.

— Спасибо большое. А что именно вы шьете, госпожа...

— Савакис. — Она внимательно наблюдала за реакцией Каллисвоими умными темными глазами. — Но, прошу вас, зовите меня Ирини.