- Говорят, что у тебя вереница любовников из числа вампировЖан-Клода и местных оборотней.

На этот вопрос мне отвечать очень не хотелось. Была ли ясмущена? Пожалуй.

- Не понимаю, каким образом моя личная жизнь может иметьотношение к приезду в город Арлекина.

- Скажем так: от твоего ответа на этот вопрос будетзависеть, задам ли я тебе еще один, по поводу того, во что мне слабо верится.Хотя я уже начинаю задумываться…

- О чем?

- Ответь на вопрос, Анита. У тебя действительно целая кучалюбовников?

- Уточни, сколько ты понимаешь под «кучей», - со вздохомпопросила я.

- Больше двух-трех, наверное, - не слишком уверенно уточнилЭдуард.

- Тогда да.

Эдуард секунду помолчал, затем продолжил расспросы:

- Говорят, что Жан-Клод заставляет всех, кто присоединятся кпоцелую, трахаться с ним.

- Не правда.

- Что он заставляет их трахать тебя?

- Не правда, у кого-то фантазия богаче даже моей личнойжизни.

Он коротко засмеялся, затем сказал:

- Если бы ты не ответила на мой первый вопрос, я не стал бызадавать этот. В общем, ходят слухи, что ты - нечто вроде ходящего днемвампира, питающегося вместо крови сексом. Мне в это не верится, но думаю, тебестоит знать, какие слухи ходят о тебе в среде коллег по оружию. Наверное, онипросто завидуют твоему счетчику трупов.

Я тяжело сглотнула и снова уселась на край ванны.

- Анита, - позвал Эдуард. - Чего ты притихла?

- Так, ничего.

- Анита, но это же чушь. Какой из тебя вампир?

- Насчет вампира действительно чушь, а в целом…

- Что там в целом?

- Тебе знаком термин «ardeur»?

- Мне знакомо это слово, оно на французском, но ты ведь не оего точном переводе говоришь?

Тогда я коротко и по возможности отстраненно рассказала емуоб ardeur’е.

- То есть, тебе приходится трахаться каждые несколько часов,иначе что?

- Иначе я умру, предварительно выпив жизненную энергию изДамиана, а потом и Натаниэля.

- Это еще как?

- У меня есть слуга-вампир и подвластный зверь.

- Что?! - никогда не думала, что смогу его так сильно шокировать.Пришлось повторить сказанное.

- Анита, об этом даже слухов не ходит. Потому чтослуга-человек не может иметь слугу-вампира - так просто не бывает.

- Рассказывай, - вздохнула я.

- А Натаниэль - твой подвластный зверь?

- Очевидно.

- Совету обо всем этом известно?

- Ага.

- А, черт! Ничего удивительного в том, что они спустили навас своих цепных псов. Вам еще повезло, что они вас просто не поубивали.

- В Совете еще не пришли к единому мнению, что делать сЖан-Клодом и с нами.

- Поясни.

- Некоторые из членов совета хотят видеть нас мертвыми, нодля этого им недостаточно голосов. До сих пор спорят.

- Значит, цель прибытия Арлекина - сдвинуть дело с мертвойточки? - высказал предположение Эдуард.

- Может быть, я не уверена в этом.

- Есть еще что-то, что может послужить им причиной убитьтебя раньше, чем я к вам доберусь?

Я подумала о том, что могу вскоре оказаться оборотнем, и омногом другом. А затем мне вспомнилось кое-что, что могло быть веской причинойдля того, чтобы остальные Мастера городов в Штатах обратились за помощью кСовету.

- Возможно.

- Насколько «возможно», Анита? Я хочу знать, есть ли у менявремя искать помощника, или лучше без промедления тащить свою задницу вСент-Луис.

- Честно говоря, не знаю, Эдуард. Не далее чем в ноябре мы сЖан-Клодом умудрились выкинуть один мощный трюк. Настолько мощный, что сам фактвполне мог напугать Арлекина.

- Что вы сделали?

- У нас был закрытый междусобойчик с парой приглашенных вгости Мастеров города. Этих двоих Жан-Клод называет своими друзьями.

- И… - ободряюще протянул Эдуард.

- И Белль Морт попыталась оказать на нас влияние прямо изЕвропы. Она воздействовала на меня и на Мастера Чикаго.

- Огюстин, - хмыкнул Эдуард. - Для друзей просто Огги.

- Ты знаешь его?

- О нем, - поправил Эдуард.

- Тогда ты знаешь, насколько он силен.

- Да.

- Так вот, Эдуард, мы его уделали.

- Уделали? - переспросил он.

- Мы с Жан-Клодом питались от него, питали от него свойardeur. И не только от него, через него - ото всех, кого он привез с собой вкачестве сопровождения. Устроили эдакий своеобразный пир. Поток силы был простонереальный, и часть ее получили все, кто был метафизически связан с Жан-Клодомили со мной.

- Я свяжусь с теми, с кем планировал, но им придетсяприсоединиться ко мне позже. Я прибуду в Сент-Луис через… четыре часа, максимумпять. В общем, жди меня к вечеру.

- Ты думаешь, все настолько серьезно?

- Будь я вампиром, я убил бы тебя уже только за то, что утебя есть слуга-вампир. А вы еще и Огюстина, одного из сильнейшихмастеров-вампиров в Штатах, ухитрились «уделать»… В общем, у них есть поводзанервничать. Я вообще удивлен, что Арлекин прибыл в Сент-Луис только сейчас.

- Наверное, им нужен был повод, вроде Малькольма с егомятежной церковью. В Совете действительно нет единого мнения по поводуЖан-Клода и основ него силы. Может быть, Совет направил Арлекина именно кМалькольму, а то, что мы оказались поблизости… Ну, это неплохой шанс однимвыстрелом убить двух зайцев.

- Логично, - согласился Эдуард. - Я прибуду, как толькосмогу, Анита.

- Спасибо, Эдуард.

- Пока не за что.

- Почему?

- Мы увидимся через пару часов, Анита. Будь пока осторожна,как никогда. Если эти ребята - мастера, то у них могут быть подвластные звери илюди, которые могут работать на них при свете солнца. Так что день негарантирует твоей безопасности.

- Я это знаю, Эдуард. Знаю, пожалуй, лучше, чем ты.

- Даже если так, будь осторожна, пока я не приеду.

- Постараюсь, - произнесла я уже в пустоту. Он повесилтрубку. Я сделала то же самое.

Натаниэль дремал на красных шелковых простынях Жан-Клода.Сам Жан-Клод днем спал в комнате Ашера, а по поводу красных простыней онсказал, что на красном мы втроем смотримся лучше. Свет, падавший из-заприоткрытой двери в ванную, отразился в глазах Мики. Его волнистые каштановыеволосы темным облачком обрамляли изящный треугольник лица. Свет из-за двери вванную мы здесь обычно использовали в качестве ночника, потому как прикроватныхсветильников в комнате не было, а включатель был слишком далеко, на стене увходной двери. Неяркий свет заставлял глаза Мики светиться. Они у него быликошачьи, или, по меньшей мере, выглядели леопардовыми. Врач сказал, что зрениеу него по-прежнему человеческое, то есть, глаза только с виду кошачьи. В общем,ничего страшного. Химера, тот самый злодей, из-за которого Натаниэлю пришлосьвоспользоваться пистолетом, заставлял Мику проводить в животной форме так многовремени, что обратное превращение получилось неполным. Его глаза теперь всегдаоставались звериными. Однажды я спросила его, какими они были раньше; онсказал, что карими. Но мне не удавалось себе этого представить. Я не моглапредставить себе его лица не с теми золотисто-зелеными глазами, с которыми явпервые его увидела. Любые другие сделали бы его лицом незнакомца.