Я мельком заметила охранников в коридоре, прежде чем дверьзакрылась. Клодия, крыса-оборотень и одна из немногих женщин кроме меня,носивших оружие, бросила на меня вопросительный взгляд. Я покачала головой, чтоу меня означало «Оставь». Впустить Ричарда было дурацкой идеей, но я не моглапридумать такую отговорку, чтобы мы тут же не поцапались. Мне очень хотелосьизбежать ссоры.

- Можно включить свет? - очень вежливо спросил Ричард.

Я бросила взгляд на Мику с Натаниэлем. Они кивнули, и япожала плечами:

- Конечно.

От яркого света я заморгала. Вообще-то, он был не оченьярким, но после почти полной темноты казался таковым. Когда глаза привыкли ксвету, я, наконец, смогла рассмотреть Ричарда. А Ричард выглядел, как обычно:сто восемьдесят пять сантиметров мужественной красоты. Идеальная форма лица исмуглый оттенок кожи тонко намекали на то, что текшая в нем голландская кровьбыла некогда разбавлена чем-то более темным и менее европейским. Почему жевсе-таки мои вампирские силы не сделали нас идеальной парой? Наверное, чтобыони сработали, нужно было точно знать, чего хочешь, чего хочешь на самом деле.Ричард этого не знал. Он обладал слишком противоречивым характером и питалстойкое отвращение к самому себе, потому и не мог знать сокровенных желанийсвоего сердца.

Он бросил взгляд в сторону гроба, примостившегося у дальнейстены, ближе к дверям, чем к кровати.

- Жан-Клод? - вопросительно произнес он.

- Дамиан, - ответила я.

Он понимающе кивнул:

- Если вдруг ты начнешь тянуть из него жизненные силы, такбудет проще проверить, что с ним.

Однажды Ричард принес мне почти безжизненное тело Дамиана,чтобы я попыталась его спасти.

- Да, - сказала я, натягивая одеяло повыше, чтобы полностьюприкрыть грудь. Грудь Мики при этом обнажилась сильнее, но это не страшно. Еготело сейчас закрывало от взгляда Ричарда почти всю меня. Пока не выясню, зачемпожаловал Ричард, лучше перестраховаться.

- А где спит Жан-Клод?

- У Ашера, - ответила я.

Он оставил свой чемоданчик у двери, но сам стоял на полпутик кровати. Он поминутно облизывал губы и старался не смотреть прямо на нас. Онявно нервничал, но почему?

- Джейсон теперь спит вместе со своей новой подружкой.

- Пердита, или Перди, - выказала осведомленность я. Онапришла к нам от мастера Кейп-Код и была русалкой. Настоящей живой русалкой.Первой, которую я видела в жизни. Хотя я ни разу не замечала, чтобы онавыглядела иначе, чем человеком. Говорят, что она действительно можетстановиться наполовину рыбой, но мне этого видеть не приходилось.

Ричард кивнул.

Мика пошевелился, давая понять, что он что-то надумал.

- Ты пришел, чтобы спать с нами? - спросил он.

Ричард прикрыл свои карие глаза цвета молочного шоколада. Онглубоко вдохнул, затем медленно выпустил из легких воздух и снова кивнул.

Мы трое успели обменяться взглядами до того, как Ричардоткрыл глаза. Наверное, мы выглядели весьма удивленными, поскольку он сказал:

- Я оборотень, у нас же принято спать вповалку.

- Большинство оборотней так и делают, - осторожно сказала я.- Но ты никогда не изъявлял желания спать со мной вместе с другими мужчинами.

- Это в твоей природе, Анита. Это в нашей с тобой природе, -Ричард засунул свои большие ладони в карманы куртки и уставился в пол. - Я былна свидании, когда мне позвонили и сказали, что в городе объявилась группамощных вампиров, - он поднял взгляд, и в его глазах светился гнев,унаследованный им от меня через вампирские метки Жан-Клода. Он разделил со мноймою ярость, и от этого с ним стало еще труднее поладить. - Был еще раннийвечер, и я не смог придумать, как объяснить ей, почему ухожу.

- Нам тоже пришлось прервать свидание, - заметил Натаниэль.

Ричард перевел на него взгляд, и этот взгляд никак нельзябыло назвать дружелюбным. Однако он вполне миролюбиво произнес:

- Вы пытались отпраздновать нечто вроде годовщины.

- Да, - подтвердила я.

- Мне жаль, что вам ее испортили.

- А мне жаль, что тебе пришлось прервать свидание, - в своюочередь, сказала я. Боже мой, как мы сегодня вежливы и обходительны.

- Анита, в моем доме нашли жучки. Мои свидания, моителефонные звонки - все прослушивалось и записывалось, - он принялсяраскачиваться на каблуках.

- Знаю, - сказала я. - У нас то же самое.

- В «Цирке» сейчас безопаснее всего, так что я пришел сюданадолго.

- Звучит пугающе, - произнесла я.

- Меня пугает то, что из-за меня могут оказаться в опасностидети, которым я преподаю. Если до понедельника все не уляжется, придется мневзять больничный.

Казалось, что он ждет моего мнения, но я не знала, что наэто сказать. Мика знал.

- У нас всех возникли проблемы из-за этого. Давайте ужеложиться спать.

Ричард закивал, чересчур быстро и часто, на мой взгляд. Нанижнем уровне были комнаты для гостей. А в гостиной даже имелся диван, вполнеподходящий ему по размеру. Так зачем он пришел сюда?

- Я могу остаться? - спросил он, не глядя на нас.

- Да, - ответил ему Мика.

- Да, - мягко подтвердила я. Ричард поднял взгляд:

- Натаниэль?

- Я здесь никому не доминант, зачем вообще спрашивать моегомнения?

- Из вежливости, - ответил Ричард.

- Да, - сказала я. - И я ценю это.

- Я тоже, - согласился Натаниэль. - Но тебе не нужно былоспрашивать. Эта постель была твоей до того, как стала нашей.

Такое заявление казалось слегка бестактным, но Ричард, какни странно, улыбнулся.

- Приятно, что хоть кто-то об этом помнит.

Сказал он это совсем беззлобно. Затем подхватил свой чемодани направился к кровати, откуда мы втроем внимательно следили за егоперемещениями. Ричард поставил чемодан рядом со шкафчиком в углу, в которомхранилась наша запасная одежда, опустился на колено и принялся распаковыватьвещи. Надо заметить, что первым делом он снял куртку и аккуратно повесил ее навешалку. Потом вынул из чемодана рубашки, носки и белье, разложив все это поящикам. При этом он вел себя так, словно нас тут и не было. Мы сновапереглянулись. Это было очень странно, такое цивилизованное поведение дляРичарда очень нехарактерно. Вскоре он снимет второй ботинок, и вот тогданачнется. Ведь начнется же, нет?

Мика приподнял простынь, позволяя мне полностью забратьсяпод нее. Он был прав, осторожность - наивысшая добродетель. К тому времени, какРичард закончил раскладывать все по местам, и даже отнес в ванную свои банныепринадлежности, мы успели полностью укрыться под шелковыми простынями. Дверь вванную он оставил широко открытой, так что в комнате было достаточно светло,потом пошел и выключил верхний свет. Вообще он вел себя настолько нормально,что я испугалась за его рассудок. Столько здравого смысла я не видела в неммесяцами, если не годами. Меня охватило напряжение. Все это было похоже назатишье перед штормом, хотя, возможно, я сама себя накручивала. Мы с Ричардоммогли, при желании, видеть одинаковые сны, не говоря уже о том, чтобы делитьсямыслями, но сейчас мы были отгорожены друг от друга щитами так надежно, чтосквозь них было невозможно ничего почувствовать. Мы были настолькометафизически отгорожены друг от друга, насколько это позволяли связывавшие насметки Жан-Клода. Так было безопасней.