Если бы Ангелы энергичнее шевелили своимимозгами, они бы взяли бензозаправки под свое крыло на условиях аренды, анастоящие владельцы туда бы и носа своего не показывали. Разница междуситуациями улавливается меньше чем за секунду всеми, кто когда-либо самзаправлял автомашины бензином, и тем самым зарабатывал себе на жизнь… а ведьмногие из «отверженных» именно этим и занимались. Но, сбившись в стаю, онипросто источают полное пренебрежение ко всем окружающим, и их поступкидиктуются в первую очередь ярко выраженным, нарочитым невежеством. Иногда этоприводит к наезду на заправочную станцию, владелец которой работает подвенадцать часов в день за процент от прибыли, держит свои сбережения подзамком как особую драгоценность и чей организм просто лопается от приливаадреналина при одной только мысли о том, что в перспективе он и его хозяйствомогут стать жертвой банды уличной швали. Такие люди держат пистолеты в кассе, вящиках для инструментов и даже – в неблагополучных районах и там, где чащевсего происходят ограбления, – в наплечной кобуре под своей вполнемиролюбивой на вид форменной курткой. Большая часть заварушек, устроенныхАнгелами на бензозаправках, случалась из-за того, что хозяева начиналипаниковать или впадать в ярость при одном только появлении отчаянныхмотоциклистов. Одни люди действительно могут пыжиться и успешно давать крутогодо конца, а другие сдают свои позиции очень быстро. Попросту говоря, сдуваютсяв два счета. Одни могут заставить работать ситуацию на себя, другие раздуваютиз искры пламя и делают из мухи слона. Ангелы боятся таких «пизданутых», какони их называют, потому что те могут начать стрелять безо всякой мотивировки,не говоря уже о том случае, когда появляется такая, самая что ни на естьподходящая и верная, причина начать палить из всех стволов. Да смилостивитсяГосподь над человеком, который навел пушку на группу Ангелов Ада, а затем,спасовав, убрал ее… На эту тему ходит великое множество самых страшных историй,и в каждой из них жертвы могли бы спасти себя, выстрели они первыми … В судеони могли бы заявить о том, что действовали в целях необходимой самообороны. Всуществующей шкале ценностей Ангелов Ада на последнем месте стоит крикливый ишумливый противник, который не может довести дело до конца. По их мнению, бытьтаким слабаком еще хуже, чем распустить язык и молоть что ни попадя,заделавшись стукачом. Слабаки же караются по полной программе. Ангелы бросаютсяв атаку на любое препятствие, стоящее у них на пути, даже если это препятствие– человек, и обдают этого персонажа явно демонстративным презрением ( попринципу «плюнь и разотри»), особенно если жертва пыталась действовать по ихсобственным правилам. Пыталась-то пыталась, да обломалась. Или, что вполневероятно, такой человек мог думать, что он пользовался «ангельскими» мерками иметодами. Это сути дела не меняет.

Не может не удивлять тот странный факт, чтоуважение самих Ангелов к принятым у них понятим и принципам – или, повторяю, ктому, что они считают таковыми, – довольно призрачно и шатко. Вообще-то,за пределами своего собственного мирка, они могут вполне нормальноконтактировать с теми людьми, которые сами относятся к Ангелам безпредубеждения и не считают, что с ними можно разговаривать только с позициисилы. Ангелы прекрасно осознают, что репутация у них похуже, чем у бешенойсобаки, и испытывают поистине мазохистское удовлетворение, когда ведут себяспокойно и дружелюбно.

Владелец заправки в Сьерре, неподалеку отгородка Энджелз Кэмп (места, описанного в рассказе Марка Твена «Знаменитаялягушка-попрыгушка округа Калаверас»), со страхом и изумлением вспоминает своюпервую встречу с Ангелами Ада:

«Однажды вечером к моей заправке подрулилиоколо тридцати Ангелов. Они заявили, что им нужно место, чтобы кое-чтоподвинтить и подправить у байков. Я лишь разок осмелился взглянуть на них,сказал, что все это место в их распоряжении, и быстренько убрался ко всемчертям».

Достаточно нормальная реакция для человека,убегающего ночью с заправочной станции в горах – помощи там ждать действительнонеоткуда. Решение стоять насмерть против тридцати хулиганов ни к чему хорошемуне привело бы.

«Примерно через час я наконец-то набралсясмелости и вернулся на станцию посмотреть, на месте ли моя заправка, – продолжалон. – Ангелы почти закончили возиться со своими мотоциклами. Никогда вжизни я так не удивлялся! Чистота везде была просто безупречной. Они протерликаждый инструмент, которым пользовались, бензином и разложили все строго поместам. Они даже подмели пол. На самом деле стало еще чище, чем когда онитолько явились ко мне».

В таких рассказах нет ничего необычного, дажеесли они звучат из уст легавых. Вот свидетельство владельца бара в Портервилле:«Разумеется, они заехали на своих мотоциклах в мое заведение, и при маневрахразворотили мне кафель. Но до своего отъезда они возместили весь ущерб,заплатили даже за разбитые стаканы. И я никогда не продавал так много пива завсю мою жизнь. Они здесь – желанные гости в любое время дня и ночи».

Много торговцев-подхалимов наварило неплохиеденежки за счет Ангелов Ада. Все, о чем они просили, – заплатить запричиненный ущерб, и плохо скрываемый страх звучал в их просьбах. Любойчеловек, которого терроризируют с его молчаливого согласия, ничем не рискует,пока он сам не перегнет палку… а это часто случается, чаще всего со скрытымигомосексуалистами, погрязшими в бухле или наркотиках и неспособных сдерживатьсвои эмоции при виде такого партнера-грубияна, партнера-насильника. Самих«отверженных» почти всегда пробивает на чернуху, когда им сносит башню поднаркотой.

Я вспоминаю одну вечеринку, когда они решилисжечь какого-то глумливого студента из Беркли. Но хозяин вечеринки был противтакого аутодафе, тогда Ангелы обвязали веревкой лодыжки жертвы и заявили, чтособираются протащить его за мотоциклом. И на такое хозяин пойти не мог.Порешили на том, что Ангелы подвесят студента за руку к потолочной балке вгостиной. Примерно через полчаса они сменили гнев на милость и сняли студента,содрогаясь от смеха. Гробовое молчание бедняги – а он не проронил за всюэкзекуцию ни слова! – вызывало у них новые приступы хохота. Он, судя повсему, пребывал в некоем оцепенении, совершенно не реагировал на боль, и я,честно говоря, на какое-то мгновение подумал, что студент знал обо всем заранееи сам придумал этот спектакль с самого начала и до конца. Позже он вышел изпомещения и несколько часов просидел на пне, словно окаменев… Лишь изредка поего телу волнами пробегала сильнейшая дрожь, словно он приходил в себя посленеобычайного оргазма…