пилота, — татуированный пожал плечами. — Дадут — и никуда не денутся. Не то взорвем всех на хрен!

Он вновь заржал.

— Так сами же погибнете, — сказал Карпухин.

— Терять нам нечего, папаша, — бандит вновь хмыкнул. — Если возьмут живыми, лбы всем зеленкою намажут. Сдаваться мы не будем, понял?

Вдруг в форточку влетела муха — большая, черная, с огромными глазами.

— Откуда взялась эта падла?

Террорист, приподнявшись, попытался сбить ладонью муху, но та, жужжа, довольно ловко уклонилась и через открытую в кабину дверь порскнула салон авиалайнера.

— Здоровая какая, — сказал татуированный, плюхнувшись обратно в кресло. — Не видел таких раньше.

— Здесь климат субтропический, — сообщил Карагин. — И насекомые другие.

— Заткнись, ботаник! — рыкнул террорист. — Про климат он рассказывает. Ты тут не радио…

А муха, залетев салон, сначала зависла в проходе у потолка, затем переместилась дальше. Время от времени вот также зависая, она передвигалась между багажных полок, пока не добралась до туалетов в хвосте салона. Там развернулась и отправилась обратно, на полпути присев на потолок как раз над головами двух террористов, сидевших на откидных сиденьях прохода напротив средней двери. Один, худой, костлявый, держал в ладони пистолет Макарова, контролируя первый салон, и второй, весь кругленький, с обрезом охотничьей двустволки, следил за пассажирами во втором.

— Что-то они долго телятся, — зло буркнул тощий с пистолетом. — Где доллары? Давно должны были доставить.

— Два миллиона баксов собирать непросто, — пожал плечами кругленький.

— Да что ты знаешь? — вызверился тощий. — У них в подвалах куча этих долларов. Мозги нам пудрят, тянут время, а мусора, зуб даю, готовят штурм. Нужно напомнить, кто тут банкует.

— Как?

— Прихлопнуть еще кого-то из заложников и выбросить из самолета. Пусть видят! Наверно, лучше бабу.

— А почему не мужика?

— Им бабу будет жальче.

Костлявый встал и осмотрел салон. Пассажиры разговор слышали и теперь пригибали головы, стараясь не смотреть на террориста.

— Ты! — костлявый указал на молодую женщину, сидевшую поблизости. — Так, быстро встала и подошла сюда!

— Не надо! — отшатнулась пассажирка.

— Кому сказал?!

Костлявый подошел поближе, прицелился из пистолета в девочку лет трех, сидевшую рядом с выбранной им жертвой.

— Твоя малявка? Могу ее взамен прихлопнуть.

— Не надо! — женщина вскочила и заслонила собой дочку. — Не трогайте ребенка!

— Тогда иди сюда.

— Мариночка, — мать повернулась к дочке. — Скажешь папе, что я его люблю… Любила.

— Мама, мамочка! — заныла девочка. — Не уходи!

— Сиди тихонько словно мышка, — велела женщина. — И не смотри за мной.

Из глаз ее полились слезы.

— Ну, хватит сопли разводить! — велел костлявый и вытащил женщину в проход. — Встань возле двери, падла!

— Товарищ! — поднялся пожилой мужчина, сидевший через ряд. — Зачем вам эта женщина? Пусть буду я, свое я пожил.

— Кому ты нужен, старый пень?! — ощерился костлявый, прицелившись в него из пистолета. — Сядь, слякоть! Не то и дочку этой пристрелю.

Старик стек в кресло.

Тем временем в кабине неожиданно стали загораться сигналы открытия аварийных выходов. Это значит — кто-то повернул рычаги и скоро начнется штурм. Террорист сигналы не заметил — он осматривал стоянку. И вдруг сквозь форточку влетела птичка размером с воробья.

— А это что?.. — изумился бандит и вскинул пистолет, но выстрелить не успел. Спикировавшая к нему «птичка» вдруг клюнула террориста в шею, и тот обмяк, выронив «макаров». А «птичка» порскнула в салон, промчалась над проходом и, опустившись на плечо костлявого, на миг прижалась клювом к его шее. Бандит, уже поднявший пистолет, чтоб выстрелить в затылок стоявшей перед дверью женщины, сложился как марионетка, которой кукловод резко ослабил удерживающие ее нити.

— Гвоздь! Ты это что?

Кругленький, державший пассажиров под прицелом своего обреза, обернулся на шум падающего тела и не заметил «птичку», спикировавшую к нему от потолка. Через секунду, выронив обрез, он мягко рухнул на подельника. А птаха, взмыла к потолку салона и, после того как на ее шее устроилась муха, отправилась в кабину самолета, где зависла перед лицом ошеломленного Карагина.

— Передай на вышку, что террористы ликвидированы, — произнесла писклявым голосом. — И начинайте эвакуацию пассажиров.

Карагин не ответил, ошеломленно глядя на «воробья» и восседавшую на шее птички давешнюю муху. Гостья не стала дожидаться ответа, выпорхнув в форточку. Только тогда Карагин встрепенулся. Он подобрал «макаров», оброненный убитым террористом — в том, что вертлявый мертв, сомнений не возникло — и выглянул в салон, где тут же убедился, что «птичка» не соврала. В проходе между первым и вторым салоном недвижимо лежали оба террориста, а на дорожке возле кресел валялся оброненный кругленьким обрез. На все это вытаращенными от изумления глазами смотрели столпившиеся бортинженер, штурман, радист, стюардессы и пассажиры.

— Саша, собери оружие! — велел Карагин бортинженеру. — Девочки, начинайте эвакуацию!

Заскочив в кабину, он немедленно связался с диспетчерской аэропорта.

— Вышка! Говорит борт сто сорок семь. Террористы ликвидированы — все трое. Приступаю к эвакуации пассажиров по аварийному протоколу. Пришлите скорую, есть раненые.

— Как? — изумилась «вышка». — Кто их ликвидировал?

— Как кто? Да ваша ж птичка!

— Какая птичка?

— Которую прислали. Не дурите голову! Мне некогда, — и Карагин побежал в салон.

Тем временем на КДП царило недоумение. Карпухин чуть насквозь не проглядел линзы бинокля. Как ликвидированы? Кем? Бойцы спецназа в готовности у бортов, и майор уже собирался дать команду на штурм…

— Внимание, отряд, вход в аварийные! — скомандовал Карпухин в рацию, увидев открывающиеся двери. — Контроль салона! Группам на выходе проверять всех мужчин.

После того как распахнулись дверные проемы лайнера, развернулись аварийные трапы. Спецназовцы с крыши ударили по аварийным люкам, и нырнули в салон. Пара бойцов через форточку проникли в кабину, а остальные подбежали к надувным трапам.

Надо отдать должное экипажу самолета: эвакуацию организовали строго инструкции — сначала женщины и дети, затем по трапам начали скользить мужчины. Спецназовцы перенимали их на бетонке и, быстро обыскав, вели в сторонку. Последним самолет покинул экипаж. Раненого пилота сразу отнесли к «скорой». В проеме лайнера возникли спецназовцы.

— Что там, Леша? — спросил Карпухин у бойца.

— Да все, как доложили, — пожал плечами тот. — Три трупа. Я посмотрел их документы — все из списка, а сами в партаках. Мразь уголовная! — он сплюнул.

— Что, впрямь, холодные?

— Да холоднее не бывает, — ответил спецназовец. — Что удивительно, нет никаких следов воздействия. Как будто просто умерли.

— Но кто их?!.

Внезапно кто-то дернул Карпухина за брюки. Он повернулся и увидел возле ноги девочку лет трех.

— Плохого дядю птичка заклевала, — произнесла малышка важно. — И так ему и надо!

— Мариночка!

К малявке подскочила женщина и, подхватив ее на руки, унесла от самолета.

— Да что тут на хрен происходит?! — спросил Карпухин ошарашенно. — Мне скажет кто-нибудь?

Ответа