Я бы с радостью ответила ему или хотя бы пожала плечами, но мое тело никак меня не слушалось. Я хотела лишь одного: спать. Мои мышцы обмякли, а веки опускались без моего участия. Раны, оставленные щупальцами медуз на моем лице, горели пламенем. Это наверняка было жуткое зрелище.

– Тебе нельзя засыпать сейчас. Твоя кровь должна оставаться в движении, слышишь? Ты должна двигаться! Поспать успеешь у эльфов. – Он прижал меня к себе.

Я пыталась хоть как-то бороться с усталостью. Краем уха я слышала ругательную тираду, которую он обрушил на Джоэля и Миро. Габриль неохотно передал меня в руки Миро.

– Скоро будет лучше, поверь мне, – прошептал он мне на ухо. – На суше ты снова сможешь двигаться. Только не засыпай, – и тогда я почувствовала губы Габриля на своем лбу. – Желаю тебе счастья, – сказал он. Шелликот уплыл, и я почувствовала себя совершенно одинокой.

Миро отнес меня на берег. Я хватала ртом воздух, приносящий скользкое тепло в мои легкие. Шелликот осторожно положил меня на мох. Мне с трудом удалось открыть свои слипшиеся глаза. Ночь была почти столь же мрачной, как и в воде. Нежный ветер гладил мое разгоряченное лицо. Вздрогнув, я вытерла со своих век слизь, оставленную медузами. Я снова вдохнула теплый ночной воздух. Палящая боль в моих конечностях немного утихла. Когда я собралась выпрямиться, я почувствовала головокружение, и в тот же момент меня стошнило волной плохо пахнущей воды. Дрожа, я присела на корточки, и на меня снова нахлынула волна тошноты.

Питер убрал волосы с моего лица, пока меня продолжало тошнить. Казалось, будто мое тело хотело избавиться от каждой капли воды, которую оно впитало за последние месяцы. Измученная, я рухнула на землю.

– Что ты опять натворила? – спросил Питер, протягивая мне носовой платок. Его ласковый тон заставил мое кропотливо поддерживаемое самообладание сломаться, и я больше не смогла остановить бежавшие по моему лицу слезы.

– Все уже хорошо, – Питер снял куртку, накинул ее мне на плечи и обнял меня. – Не важно, что случилось. Мы с этим справимся.

Я шмыгнула носом и кивнула.

– Надеюсь, – выдавила я.

Питер вытер мои слезы. Джоэль и Миро стояли рядом с Колламом. Тот оглядывал окружение, словно не понимал ни того, где он находился, ни того, как он сюда попал. Вода стекала с его лица, а он изо всех сил пытался встать на колени. Миро сжалился над Колламом и помог ему. Коллам благодарно кивнул.

– Вообще-то я не ожидал, что снова увижу свою кузину в таком состоянии. Что ты с ней сделал? Разве ты не обещал сделать ее счастливой? Сейчас она таковой и отдаленно не выглядит, – бросил Питер Колламу.

Я хотела что-нибудь сказать, чтобы успокоить Питера, но он растерянно повернулся к Джоэлю и Миро.

– А с вами что случилось? Почему он привязан? Мы ничего не поняли из загадочных намеков Юмиса.

Джоэль испытующе разглядывал поверхность воды. Видимо, он боялся, что кто-то может следить за нами. От этой мысли мне снова стало тошно, и я зажала рот рукой. Воздух вдруг перестал казаться мне безопасно теплым.

– Нам надо исчезнуть отсюда. Сейчас уже слишком поздно для того, чтобы объяснять все с самого начала, хоть мы и сами не понимаем, что происходит, – вздохнула я, и меня накрыло волной боли. Раны, которые нанесли мне медузьи щупальца, адски горели. Объятия Питера, как бы они меня ни утешали, не улучшали ситуацию.

– Почему меня это не удивляет, – сухо сказал он.

– Эмма права. Кроме того, ей нужно к лекарю, чтобы он позаботился о ее ранах, – произнес Джоэль, повернувшись к нам. – А нам стоит немедленно вернуться в Беренгар.

– Мне нужно объяснение, прежде чем мне можно будет взять Эмму и Коллама с собой в Лейлин, – ответил Питер. – И ради бога, снимите со рта Коллама этот пластырь. Он выглядит так, будто вот-вот задохнется.

Джоэль одним движением сорвал с губ Коллама скотч, и тот застонал от боли.

– Спасибо, – буркнул он. – Ты настоящий друг.

– Всегда можешь на меня рассчитывать, – усмехнулся Джоэль.

– Я ценю это, – саркастически ответил Коллам. Его голос казался совершенно нормальным, когда он спросил меня:

– Почему, Эмма?

Ничто в его глазах не напоминало о злобе и подлости, которые я видела в них всего пару часов назад.

– Мы просто хотели тебя защитить, – даже мне это объяснение казалось глупым.

– Связывая меня и похищая из Беренгара против моей воли?

– Мы не можем заставить тебя остаться в Лейлине. Но мы просим тебя об этом, – ответил Джоэль.

Коллам фыркнул и поднял все еще связанные руки.

– Сними с него веревки. Кажется, сейчас он в здравом уме.

Миро кивнул и взялся за веревки.

Я задержала дыхание, буквально ожидая, что Коллам схватит Миро за горло, не успеет тот и развязать его.

Питер почувствовал мое напряжение и окинул меня вопросительным взглядом. Я покачала головой, не выпуская Коллама из виду.

– Я предлагаю тебе пройти обследование у целителей. Как только выяснится, что от тебя не исходит никакой опасности, ты сможешь вернуться в Беренгар. Мы должны попросить тебя пройти через это. Когда-нибудь ты нас поймешь.

– С чего ты взял, что от меня исходит опасность. Раньше вы подозревали только Эмму. – Коллам встал и потер запястья. Затем он подошел ко мне и упал на колени рядом со мной. – О, боже, Эмма! Что тебя так истерзало?

Я попыталась увернуться от его тревожного взгляда. Очевидно, я выглядела ужасно.

– Я никогда не видел таких жутких ран. Сильно болит? – Он приподнял куртку Питера с моих плеч. От моего костюма уже мало что осталось. Он осторожно положил руку мне на лоб.

– У тебя лихорадка. Тебе не холодно? – его голос дрожал от беспокойства.

Я покачала головой:

– Со мной все в порядке.

– Ты всегда была самой худшей лгуньей из всех, кого я знаю. – Он улыбнулся. – Тебя надо немедленно вылечить. Может ли наш разговор подождать? – обратился он к Питеру. Он стойко выдерживал испытующий взгляд моего кузена.

– Ладно, – сдался он. – Но после этого я хочу знать каждую деталь. Софи и доктор Эриксон поручились за вас перед Элизьен. Вы не должны разочаровать ее. То, что рассказал нам Юмис, звучало драматично.

– Отлично. – Коллам взял меня за руку и кивнул Джоэлю и Миро на прощание.

Джоэль хотел еще что-то сказать, но потом передумал. Мне было жаль его. Коллам был его лучшим другом, а он теперь думал, что Джоэль его предал. Ему тяжело было расставаться с Колламом в ссоре. Мне надо попытаться убедить его в том, что Миро и Джоэль на его стороне.

Комната, в которой я проснулась, была мне так знакома, будто я никогда не уезжала из Лейлина. По стенам тянулись нежные побеги поросших паутиной белых цветов. Ветер вяло шевелил тонкую занавеску на окне. Моя голова покоилась на груди Коллама, который обнимал меня одной рукой. Все было так обычно, что я на мгновение позабыла о своем страхе. Но потом ко мне со всей силой вернулась боль. Казалось, будто я в огне. Каждый кусочек моей кожи горел. Я только сейчас заметила повязки на всем моем теле. Кто-то обработал мои раны, а я даже этого не заметила.