– Я принесла тебе одежду. – Рэйвен вытащила из сумки какие-то льняные брюки и рубашку. – Твой костюм был совершенно уничтожен, а с повязками гораздо удобнее носить что-то посвободнее.

Я благодарно ей кивнула и позволила помочь мне одеться. После этого я, опираясь на ее плечо, поплелась на кухню.

– Может быть, ты могла бы помочь нам заполнить несколько пробелов, – сказал Питер после того, как я выпила немного воды. Я наклонилась к фонтану, из которого зачерпнула свежей воды. – Коллам уже рассказал нам с Рэйвен большую часть истории. Только мы не понимаем, почему вы привели его сюда против его воли…

– Я бы тоже с радостью узнал причину, – сказал Коллам. – Неужели ты думаешь, что я позволил бы им отослать тебя из Беренгара? Я бы никогда не отпустил тебя одну.

Я уворачивалась от их выжидающих взглядов и не знала, сколько я могу им рассказать. Коллам ни на минуту не отводил от меня взгляда.

– Ты хотел разорвать наш союз. Ты потребовал, чтобы я ушла и оставила Беренгар, и был настроен решительно.

Коллам поджал губы. Чем дольше я рассказывала, тем бледнее он становился.

– Я бы никогда так не поступил.

– Ты сказал мне это в лицо.

Рэйвен и Питер молча следили за нашим диалогом. Лишь по их недоверчивым взглядам я поняла, что они не верили тому, что я говорила.

– Иногда ты становишься сам не свой. В последнее время ты все реже похож на себя. Ты хотел провозгласить себя королем. – Я будто позволила бомбе сдетонировать. Коллам наверняка этого им не рассказывал. Он, судя по всему, даже этого не помнил.

У Рэйвен перехватило дыхание.

– Коллам? Король? Это просто смешно. Он всегда был одним из тех, кто выступает за Совет. Скорее уж Талин бы захотел чего-то подобного.

– Возможно, он как раз займется этим, пока меня там нет, – с горечью сказал Коллам. – Значит, вся наша работа была напрасной. Он упразднит Совет и все законы, которые он принял.

– Но именно ты потребовал принятия закона о чрезвычайном положении. Ты объявил, что Беренгару нужен король, который защитит город.

Коллам и Рэйвен посмотрели на меня так, будто я лишилась рассудка. Я схватила себя за волосы. Как же мне их убедить!

– Погодите, – с этой фразой я вскочила, что не очень-то понравилось моим ранам. Я осторожно поднялась на второй этаж. К счастью, я не забыла положить к себе в сумку новостную листовку из дворца, которые Коллам ежедневно приносил домой.

– Вот вам, черным по белому. Вернее, фиолетовым по зеленому…

Рэйвен взяла листок, который я ей протянула.

Коллам, сын Ареса, наконец-то готов занять свое место, – виднелся выведенный жирными буквами заголовок на листовке.

Насколько известно хорошо проинформированным лицам во дворце, в связи с недавними событиями Коллам предъявил свои законные претензии на престол, – прочитала Рэйвен. – У редакции есть информация о том, что он собирается расторгнуть свой союз. Как только Совет вынесет приговор, Эмма, незаконнорожденная дочь Ареса, навсегда покинет Беренгар. Тогда Совет решит, примет ли он предложение Коллама. Почти наверняка известно, что Коллам сможет претендовать на корону. Город должен быть защищен. После ужасных событий последних недель стало ясно, что Совет не справляется с его защитой. Только при одном короле наш народ может стать по-прежнему великим. Мы будем держать вас в курсе событий.

– Этот грязный листок… – Коллам вырвал записку из рук Рэйвен, скомкал ее и бросил на землю.

– Как вы думаете, откуда у них эта информация? – спросил Питер, прерывая повисшую тишину.

– От Талина, откуда еще?

– Какая ему польза от того, чтобы ставить вас с Эммой в такое положение? – Питер решил насыпать соль на рану.

Коллам пожал плечами.

– Я знал, что, приехав из Аваллаха, он доставит нам кучу проблем. Однако я не думал, что он настолько сильно меня ненавидит.

– Я все равно не понимаю, с чего ему распространять информацию о том, что ты хочешь стать королем. В этом нет никакого смысла, – осторожно сказала Рэйвен.

Коллам, стоявший в дверях, ведущих в сад, повернулся к нам:

– Я подозреваю, что он хочет дискредитировать Совет, чтобы его распустили. Если жители Беренгара перестанут доверять Совету и будут требовать назначения короля, он станет значительно ближе к своей цели.

– Но претендент на трон – это ты, а ты бы не стал принимать корону, – возразил Питер.

– Теперь я ушел с дороги, и, как единственный родственник Элина, Талин – следующий в списке. Он отлично все распланировал.

– Однако это бы значило, что он каким-то образом заставил Джоэля и Миро поддержать его планы, ты же сам в это не веришь.

Коллам ударил кулаком по стене.

– Откуда мне знать, какие планы выносит его больной мозг? Он обвиняет меня в смерти Элина и Амии. Возможно, Миро верит его обвинениям. Это я еще могу понять. Но Джоэль…

– Все не так, Коллам, – прервала его я. – Тебе не стоит сомневаться в верности Джоэля и Миро. Проблема только в тебе, а не в Совете, глупой короне или Талине.

Он провел руками по лицу.

– Мне нужно ненадолго выйти на воздух, извините. – Он быстрыми шагами покинул дом.

Меня охватило нехорошее предчувствие.

– Как по мне, он выглядит совершенно нормальным, – вмешалась Рэйвен. – Может быть, ты ошибаешься?

– Может быть, здесь его смены состояния почему-то не проявляются? – Эта мысль только что пришла мне в голову.

Рэйвен посмотрела на меня.

– Это самая странная история из всех, что я когда-либо слышала.

Спящий Коллам выглядел вполне мирно, и казалось, что его демоны покинули его. Я повернулась к нему так, чтобы лучше его рассмотреть. Он выглядел ранимо. Я осторожно убрала прядь волос с его лица.

Он пришел к нам лишь поздно ночью. Я много часов ворочалась на кровати, потому что пульсирующая боль не давала мне заснуть. Сонное зелье, которое мне дала целительница, я не принимала. Я решила, что будет лучше, если я буду с незамутненным рассудком в момент возвращения Коллама. В те часы, когда я ворочалась в постели, я надеялась, что на суше зло не может завладеть его разумом. Мне хотелось верить, что здесь я не должна его бояться.

– Не надо так смотреть на меня, когда я сплю, – прошептал он, не открывая глаз.

– Но я должна проверить, в себе ли ты.

– Я всегда в себе, Эмма, что бы ни случилось.

Его руки мягко скользнули по повязкам на моей спине. Его прикосновения лечили меня лучше любой мази.

– Не давай обещаний, которых не можешь сдержать.

В дверь на первом этаже постучали. Наша отсрочка подошла к концу.