– Меня волнует лишь благополучие нашего народа.

– Значит, у нас всех одна цель, – вмешалась в спор Элизьен. – Ты, Ларимар, более чем понятно изложила свою точку зрения. Хочешь остаться здесь и выслушать Эмму?

– Да, я останусь, – едва слышно ответила она.

Я бы предпочла, чтобы она растворилась в воздухе.

Их взгляды выжидающе обратились ко мне, и я начала свой рассказ. В отличие от Ларимар, на лице которой не было видно волнения, Элизьен сначала выглядела изумленной, а затем напуганной.

– Неужели ты больше не замечала в нем никаких изменений с тех пор, как вы оказались на суше? – спросила она.

– Нет. – Я осторожно посмотрела на Коллама, который молча слушал мой рассказ. – Однако я не знаю, как долго это продлится. Фазы сменяют друг друга, а хорошие моменты в последнее время становились все короче и короче.

– А сам ты ничего не заметил?

Коллам покачал головой.

Ларимар играла со своими искусно украшенными ногтями и почти небрежно бросила:

– Я одного не понимаю во всем этом: в Беренгаре тебя осудили за все случившееся, а теперь ты приезжаешь сюда и рассказываешь эту душераздирающую историю. Ты что, хочешь сказать, что Тали вынес неверный приговор?

– Эмма не может иметь никакого отношения к тому, что произошло в Беренгаре, – поддержал меня Коллам.

– Совет, однако, думает иначе. Тебе не кажется странным, что твой лучший друг связал тебя, заткнул тебе рот и притащил тебя сюда против твоей воли? Тому, у кого есть такие друзья, никакие враги не нужны. – Ларимар ни на мгновение не выпускала Коллама из виду.

– Джоэль и Миро хотели защитить от меня Эмму.

Ларимар звонко рассмеялась:

– Постоянно этого человека от кого-то нужно защищать. Чего в этой Эмме такого, что она притягивает к себе зло, словно магнит?

Я молча согласилась с ней, хоть это и трудно мне давалось.

– Пусть Эмму тоже обследуют наши целители. Мы не должны упускать из виду факт того, что ее осудили за преступные деяния. Талин любезно прислал мне стенограмму судебного протокола.

Я вздрогнула, а она мне улыбнулась.

– Моя основная задача – защищать мой народ. Ты наверняка это понимаешь. Она снова посмотрела на Коллама.

– Будь осторожен с теми, кому доверяешь.

– Спасибо за совет, – безучастно произнес он.

– Талин и Юмис отлично избавились от проблемы, заодно и противника с дороги убрали, – продолжила свой монолог Ларимар.

– Противника? – вырвалось у меня.

Ларимар надменно посмотрела на меня:

– Ты правда думала, что шелликоты будут продолжать заседать в Совете? Вот увидишь, Талин вот-вот провозгласит себя королем. Он имеет большой вес в своем народе. А Коллам был у него на пути.

– Юмис этому помешает, – ответил Коллам.

Ларимар снова звонко разразилась смехом, от звука которого треснул бы любой стеклянный бокал.

– Не смеши меня. Идет борьба за власть. Юмис не будет выступать против Талина, если это поставит его собственное положение в обществе под удар.

Она встала и, не прощаясь, вышла из комнаты. Я молча смотрела ей вслед.

– Она, как обычно, слишком высокого о себе мнения, – голос Рэйвен вырвал меня из оцепенения.

А что, если в ее словах все-таки была доля правды?

– Мы все же должны прислушаться к ее предложению. Может быть, тебе тоже стоит пройти обследование?

– Конечно, – ответила я. Было ясно, что она захочет проверить нас обоих. В принципе я даже на нее не обижалась. Чем чаще я рассказывала эту историю, тем более зловещей она мне казалась.

– Я ценю твое доверие, – услышала я голос Коллама. – Мне эта ситуация кажется очень сложной. До сих пор я считал, что эти несчастные случаи и катастрофы можно объяснить какими-то природными катаклизмами. Однако, если в них на самом деле виноват я, я должен понести за это ответственность.

– Подождем результатов обследования, – успокоила его Элизьен. – Тогда и посмотрим.

Глаза Софи сияли от радости, и это заставило меня на мгновение позабыть о наших заботах. Она подтолкнула меня к одному из изношенных кресел, стоявших в ее магазине, и села рядом со мной.

– Ты должна обо всем нам рассказать! – потребовала она. – Как там Беренгар? Тебе там комфортно? Как долго вы здесь останетесь? Как дела у Лилы и Миро? Как бы мне хотелось, чтобы они к нам как-нибудь заглянули! – обрушились на меня ее вопросы.

Рэйвен исчезла за занавеской из бусин, которая висела еще в Портри.

– У Лилы все хорошо, – начала я. – Она настоящая дикарка! Миро прекрасно о ней заботится. Она отвлекает его от его горя. Сначала я думала, что Миро не переживет потерю Амии, но он справился, – ответила я сначала на легкие вопросы.

Доктор Эриксон и Питер спустились по лестнице.

– Как все прошло с Элизьен? – спросил Питер, как только они нас поприветствовали.

Я была так рада быть у них в гостях. Мне почти казалось, что я вернулась в беззаботные времена, когда проводила дни в этом магазине. Моя тоска по Амели и Амии стала непреодолимой.

Коллам схватил меня за руку и сжал ее.

– Ларимар почтила нас своим присутствием, – пояснила Рэйвен, возвращаясь со стаканом воды в руке.

Это имя спровоцировало неконтролируемую волну коллективного стона. Особо популярной эта женщина явно не была. Мое предчувствие меня не обмануло.

– Чем она вообще занимается? – спросила я.

– Ларимар – верховная священница Лейлина, – пояснил доктор Эриксон. – Со времен войны с ундинами их влияние неуклонно растет. Она считает, что эльфы должны отгородиться от других волшебных народов и от людей. Эту мысль она проталкивает эльфам под соусом заботы о них и желании их защитить. Поэтому она пользуется поразительным успехом.

Звучало все это не очень-то хорошо.

– Во время войны священники сидели в своем храме. Поэтому ты никогда с ней и не встречалась. А теперь она ходит повсюду и вмешивается во все дела. – Рэйвен не выглядела счастливой, говоря эти слова. – Она только усложняет жизнь Элизьен.

– Охотно верю.

– Правда, меня удивляет, что она общается с Талином. Это не очень-то добрый знак. Интересно, как ей так быстро удалось заполучить стенограмму протокола судебного заседания, – добавила она. – Как-то это не слишком похоже на желание отграничиться от других народов.

– В любом случае теперь мы можем быть уверены в том, что Талин знает, что мы здесь, – перебил ее Коллам.

– Вы должны держаться от нее подальше, если можете, – сказал доктор Эриксон.