лежал глушитель, и итальянская «Беретта». Здесь же лежали две коробки с патронами. «Ничего себе арсенал! — подумал сыщик. — А ведь он с собой тоже наверняка что-то взял. Может быть, где-то и винтовка лежит?» И он продолжил осмотр помещения. Недалеко от двери он обнаружил коробку, а в ней — газовую горелку, маленький ковшик и кое-какие запасы еды: чай, сахар, шоколад. Таким образом, выяснилось, что обитатель сторожки что-то ест — просто он очень неприхотлив в еде и обходится малым. Винтовки Гуров не нашел — то ли киллер взял ее с собой, то ли у него не было такого оружия.

Осмотрел сыщик и дверь и выяснил, что она действительно закрыта на засов, так что ключ никак бы ему не помог. После этого Гуров взглянул на часы. Они показывали час. До вечера оставалось еще много времени. Обитатель сторожки мог вернуться в любую минуту; надо было срочно решить, где и как устроить засаду. Еще раз обойдя все помещение, Гуров решил устроиться возле окна слева от входной двери. Он устроил в занавеске небольшую щель, через которую была видна тропинка, которая выводила на поляну. Сыщик рассчитал, что его противник выйдет по тропе на поляну, потом пойдет вокруг дома, чтобы спуститься по лазу в подвал. А Гуров за это время успеет спуститься туда раньше его, и как только киллер спустится вниз, оглушит его и закует в наручники. Ну а уже потом можно будет беседовать.

Был еще, правда, другой вариант — отодвинуть засов, отпереть дверь и ждать. И когда киллер пойдет в обход дома, выскочить наружу и напасть на него там, на лужайке. Гуров даже опробовал этот вариант на практике: он отодвинул засов, отпер дверь и вышел. Все прошло нормально, дверь открывалась легко. Но противник Гурова обладал острым слухом, он мог расслышать звук открываемой двери и сразу броситься бежать. А бегать за ним сыщик не хотел.

Поэтому он остановился на варианте с подвалом. Несколько раз проделал путь от двери к подвальному окну — получилось быстро и легко. Правда, когда он спускался в подвал, там сама собой загоралась лампочка — видимо, где-то здесь был установлен датчик, который реагировал на движение. Лишний свет Гурову был ни к чему, поэтому он выкрутил лампочку, и теперь ничто не загоралось, ничто не могло помешать дождаться киллера и задержать его.

И сыщик принялся ждать. Он хорошо умел это делать; умение часами дожидаться врага было, можно сказать, частью его профессии. Чтобы определить, сколько прошло времени, ему даже не нужно было смотреть на часы — он видел, как перемещается по комнате полоса света из-за штор, и так определял, сколько времени прошло. Так наступило три часа, потом пять, шесть… Начало смеркаться, и Гуров стал тревожиться — а что, если киллер сегодня вообще не придет? Что, ему так и дожидаться в сторожке? Но ведь он обещал Валерию Силантьеву, что он сегодня уедет. А что, если хозяин поместья, видя, что сыщик пропал, поднимет тревогу, заявит, что его надо искать?

Так он ждал, размышлял, сомневался, а между тем все больше темнело. И вдруг… вдруг Гуров заметил, как качнулась ветка осины, росшей на краю поляны, и на тропе мелькнул силуэт человека.

Глава 17

Это был высокий мужчина, пожалуй, выше самого Гурова. Он был одет в черный спортивный костюм и куртку с капюшоном, который почти полностью скрывал его лицо. Впрочем, Гуров все равно не смог бы разглядеть его лицо, потому что человек только мелькнул на краю поляны, а затем повернулся и двинулся в обход дома, в ту сторону, где находился лаз в погреб.

Сыщику нельзя было медлить ни секунды! Стараясь не шуметь, Гуров повернулся и побежал к лестнице, ведущей в подвал. Скатился по лестнице вниз и устроился слева от лаза. Отсюда ему удобнее было нанести удар правой рукой по человеку, который сейчас сюда спустится. Все свои движения Гуров заранее проверил, потренировался и теперь ждал, когда появится обитатель сторожки.

Вот сейчас, сейчас… Ему показалось, что он слышит шаги там, наверху. Сейчас отодвинется люк, и появится его противник…

Однако прошла минута, потом вторая — и никто не появлялся. Гуров услышал звук, как будто по земле волокли что-то тяжелое. И затем люк, ведущий в погреб, заскрипел от навалившейся на него тяжести. И еще что-то на него сверху навалили, и еще. Это могло означать только одно: киллер каким-то образом догадался о приготовленной для него засаде и теперь заваливал подвальный вход, чтобы сыщик не мог покинуть дом таким образом. Следовало немедленно выскочить из дома обычным путем, через дверь! И Гуров кинулся наверх. Он отодвинул засов, повернул ключ в замке, толкнул дверь… Но дверь не открылась. У сыщика снова было ощущение, что она закрыта на засов — на этот раз снаружи. А еще он услышал какой-то шорох, как будто к двери приваливали что-то, что царапало дверную створку.

И вдруг Гуров понял, что именно делает его противник. Он заваливал стены сторожки ветками! Он складывал вокруг дома огромный костер — вот что он делал! А когда он сложит свой костер, он его подожжет и превратит сыщика в утку, запекаемую на дровах.

Гуров кинулся к окну, выходившему на задний двор. Рванул задвижку на окне — она не поддалась. Рванул створку на другом окне — тот же результат. Между тем он услышал снаружи характерный треск, и в ту же минуту его ноздри уловили запах дыма. Да, киллер зажег ветки, которые успел натаскать к стенам сторожки. Он намеревался сжечь своего противника, который не давал ему покоя, достал его даже в этом секретном убежище. Он готов был пожертвовать своими картами, оружием, другими вещами, лишь бы избавиться от сыщика, который буквально взял его за горло.

Разбираться, почему окна не открываются, было некогда. Тогда Гуров сделал так: он изо всех сил ударил по раме заднего окна, так что рама треснула, из окна посыпались стекла. Однако расширять дыру, вылезать из окна не стал. Вместо этого он немедленно перебежал к передней стене и там нанес по оконной раме удар еще большей силы, так что часть рамы вылетела наружу. И после этого, не медля ни секунды, бросился головой вперед, прямо в разгорающийся у стен огонь.

Он так сделал, потому что понимал, что киллер будет караулить его как раз у задней стены, где он пробовал окна в последнюю очередь. Киллер не мог находиться возле двух стен одновременно. Важно было его обмануть,