что я у вас еще немного побуду здесь — видимо, до конца сегодняшнего дня. А потом уеду. Я не создам вам проблем своим присутствием?

— О чем вы говорите, Лев Иванович? — воскликнул миллионер. — Какие могут быть проблемы? Я вам очень благодарен за ваше участие, я выражаю свою признательность… Вы можете здесь оставаться и сегодня, и завтра, и сколько угодно. Но позвольте — ведь вы так и не ответили на мой вопрос о событиях сегодняшней ночи! Что все это значило?

— Это значило, что этой ночью я проводил операцию по поимке убийцы барона Лохвицкого, — отвечал Гуров. — К сожалению, операция не удалась, убийца пока что не пойман. У меня есть основания полагать, что он бродит где-то в окрестностях усадьбы. Поэтому и вам, и вашей жене, и вашим гостям нужно соблюдать осторожность. Впрочем, гости сегодня разъедутся…

— Да, все гости должны уехать еще до обеда, — сказал хозяин усадьбы. — Но позвольте… Если здесь в окрестностях бродит опасный убийца, то как же мы? Вы сегодня уедете, и мы останемся без всякой защиты? Тогда мы с женой тоже уедем!

— Как вам угодно, — отвечал на это Гуров. — Я попробую сегодня справиться с этим убийцей. Если мне не удастся его задержать, то, во всяком случае, ему здесь станет некомфортно. И я надеюсь, что он сам отсюда уйдет. Но вы сами решите, как вам быть.

На этом беседа закончилась. Озадаченный хозяин усадьбы удалился к себе в дом — видимо, ему хотелось рассказать жене Лене о том, что он узнал от сыщика. А Гуров доел жаркое, потом еще отдал должное салату и десерту, выпил две чашки кофе — и только тогда понял, что он утолил голод и готов к дальнейшим действиям.

Ему не хотелось спускаться к реке и пересекать ее на глазах многочисленных гостей праздника. Поэтому он немного подождал, пока гости разъедутся. Впрочем, ждать пришлось совсем недолго: сразу после завтрака знатные гости миллионера Силантьева засобирались по домам. Автостоянка заполнилась людьми, несущими сумки; хлопали дверцы машин, открывались и закрывались багажники. Одна за другой дорогие иномарки отъезжали от гостиницы, и спустя пару часов на стоянке остались только старенькая машина Гурова да еще парочка столь же скромных автомобилей — видимо, они принадлежали управляющему и повару. Крутой джип Силантьева стоял отдельно, возле хозяйского дома.

Вот теперь Гуров решил, что настала пора осуществить новую операцию, которую он назвал для себя просто «Сторожка». Он надел спортивный костюм, засунул в кобуру верный «Макаров», взял фонарик, ключ, полученный от управляющего, а также отмычку (кто его знает, что там за замок в этой сторожке?) и спустился к реке.

Лодка, о которой ему рассказал управляющий Денис, стояла на месте. Гуров осмотрел замок и не нашел следов того, чтобы кто-то открывал этот простенький замок с помощью отмычки. Он открыл замок, проверил весла, установил их в уключины, после чего сел и оттолкнулся от берега. Слабое течение Оки подхватило лодку и понесло ее вниз. Однако Гуров знал, что ему нужно вверх, нужно грести против течения. Он развернул лодку и принялся грести.

Когда-то в юности он неплохо греб, но с тех пор прошло немало времени. Прошло минут двадцать, и сыщик почувствовал, что устал. К счастью, плыть было недалеко. Прошло еще несколько минут, он миновал еще один поворот реки и увидел на правом берегу маленький причал. Видимо, это был тот самый причал, о котором говорил управляющий. Гуров пристал к нему, нашел на носу лодки цепь и обмотал ее вокруг причального столба. Запер лодку на замок и уже стал искать глазами тропинку, которая привела бы его к сторожке, когда вдруг заметил кое-что другое. В стороне от причала, среди густых кустов он заметил какой-то предмет. Сыщик продрался через кусты — и увидел маленькую надувную лодку. Она была привязана веревкой к ближайшему дереву, на дне лодки лежало весло. «Кажется, я был прав, — подумал Гуров. — Кто-то сюда плавает. И этот кто-то не хочет, чтобы о нем знали».

Он вернулся на причал, нашел тропу, которая уходила прочь от реки, и двинулся по ней. Тропа миновала полосу леса, вывела его в поле, пробежала через два овражка и снова привела к зарослям. Это была роща старых дубов. «Наверное, это та самая дубовая роща, о которой говорил управляющий, — сообразил сыщик. — Значит, скоро появится сторожка…» Он пошел медленнее, прислушиваясь и вглядываясь в заросли. Так он прошел еще метров сто, и впереди открылась поляна. На ней стоял дом — и сразу было видно, что этот дом был построен давно. Он производил очень внушительное впечатление, хотя был небольшой. Ясно, что это была та самая сторожка, которую искал Гуров. Она была построена из красного кирпича — того же кирпича, из которого был сложен дворец князей Соколовых. Дверь сторожки была закрыта. В окнах сохранились стекла, и вообще сооружение выглядело вполне жилым.

Да, сторожка выглядела жилой, и ее обитатель мог находиться дома. Поэтому Гуров не стал выходить на поляну. Вместо этого он вернулся назад на тропу и пошел влево, прямо через лес. Он шел, обходя поляну кругом и наблюдая за домом сквозь листву. Он все ждал, не мелькнет ли в окне чей-то силуэт, не удастся ли заметить еще какой-то признак жизни. Но ничего такого пока не было видно.

Так сыщик дошел до другого края поляны. Здесь ему дорогу преградил небольшой овражек, по дну которого протекал ручей. Пройдя немного вдоль овражка, сыщик обнаружил родник. Он обогнул его и пошел дальше. Так он обошел вокруг всей сторожки и снова вышел к тропинке, к тому месту, откуда впервые увидел дом.

Теперь ему надо было принять решение. Можно было устроить здесь засаду и ждать обитателя дома. Если он находился внутри, то рано или поздно должен был выйти. А если он был в отлучке, то должен был, наоборот, вернуться. А можно было попробовать открыть дверь и войти внутрь. Если обитатель дома находится внутри… что ж, придется вступить с ним в бой. А если его нет, можно устроить засаду внутри дома. Такая засада имела гораздо больше шансов на успех. Если попытаться схватить киллера здесь, на тропинке, он наверняка попробует убежать. А бегает он быстро — в этом Гуров уже имел возможность убедиться.

«Что ж, была не была — попробуем осмотреть этот памятник старины внутри, — решил Гуров. — А то убийца опять от меня убежит, и где его тогда искать, неизвестно». И он решительно двинулся к дому.

Он шел, все время