Из донесений Таркондимота и других правителей Цицерон узнает, что союзники колеблются (Cic. Fam., XV, 1, 3). Наместник Сирии Марк Кальпурний Бибул столкнулся с теми же проблемами, что и наместник Киликии: римские граждане были малочисленны и нетверды, а местное население настроено враждебно вследствие злоупотреблений римской администрации. Еще меньше надежды оставалось на помощь прочих восточных царей и тиранов — Богодиатара (Галатия), Атгала (Пафлагония), Аристарха (Колхида), Птолемея (Ливан) и Арета (Дамаск) (Cic. Fam., XV, 1, 6).

Позднее в Рим поступили тревожные письма от Гая Кассия Лонгина и царя Дейотара; первый сообщил, что парфяне оккупируют Сирию, второй — что их войска совершают бросок через Коммагену в Киликию. Римские власти пребывали в растерянности: предлагалось направить на Восток или Помпея из Рима, или Цезаря из Галлии, или консулов. С другой стороны, сенат не совсем доверял донесениям Гая Кассия Лонгина, полагая, что он, скрывая свои грабительские действия, мог впустить в Сирию арабов и донести сенату, что это — парфяне. Только письмо Дейотара подтвердило верность сведений Кассия (Cic. Fam., VIII, 10, 1–2).

Именно в этот тревожный момент на Амане вспыхнуло восстание элефтерокиликийцев против римлян, и Цицерон решил направить свое войско к Тавру для того, чтобы не только подавить тех из киликийского племени, которые взялись за оружие, но и продемонстрировать военную мощь Рима парфянам, находившимся в Сирии (Cic. Fam., XV, 1,3).

Конец первой и начало третьей декады сентября Цицерон провел в лагере под Кибистрами, где принимал царя Каппадокии Ариобарзана III. Согласно решению сената, Цицерон был обязан защищать царя Каппадокии. Тот вместе со своим братом Ариарафом и придворными прибыл в ставку к Цицерону и просил наместника дать ему конницу и когорты из войска провинции. Однако Цицерон мягко отказал ему в военной помощи, тем более что сложившаяся обстановка требовала немедленного перемещения римского войска к границам Киликии (Cic. Fam., XV, 2, 4–6).

В самом деле, вскоре легионы Цицерона совершили переход в Киликию — через Таврские ворота к горе Аман, чтобы предотвратить возможность вторжения парфян со стороны Сирии и Каппадокии. Накануне прибытия войска Цицерона парфянская и арабская конница, проникшая в Киликию, была истреблена отрядами римской кавалерии и преторской когорты, составлявшими гарнизон Эпифании (Cic. Fam., XV, 4, 7). Тем временем и в Сирии, под Антиохией, Гай Кассий Лонгин нанес поражение парфянам (Cic. Att., 21, 2; Fam., XV, 14, 4; Liv. Ер., 108; Front., II, 5, 35; Just., XLII, 4, 5; Dio Cass., XL, 28, 3). Как известно, последний, приняв командование над войском, оставшимся после поражения Красса под Каррами, сумел поднять его боевой дух и одержать ряд крупных побед (Eutr., VI, 18, 1).

В начале октября 51 г. до н. э. Цицерон перебрался в лагерь под Мопсуестией в Педиаде (Cic. Fam., III, 8)[163], а затем отправился на Аман. За два дня до октябрьских нон Цицерон прибыл в Таре, откуда двинулся к Аману, разделявшему Сирию и Киликию. Штаб Цицерона, безусловно, составляли талантливые офицеры, о чем свидетельствует использование ими ловких тактических приемов. Так, например, войско наместника Киликии, ведущее боевые действия против элефтерокиликийцев на горе Аман, имитируя отступление, отошло к Эпифании на расстояние однодневного перехода, после чего за два дня до октябрьских ид (13 октября 51 г. до н. э.) совершило ночной бросок на Аман, где когорты и вспомогательные контингенты разделились на три части. Первой командовали сам Цицерон и его брат Квинт, второй — легат Гай Помптин, третьей — легаты Марк Анней и Луций Туллий. Три колонны обрушились на ничего не подозревавших врагов, перебили их или взяли в плен. Пока когорты Гая Помптина занимали отведенную им по плану часть Амана, Цицерон и Квинт штурмовали столицу Амана Эрану, города Сепиру, Коммориду и много других малых крепостей элефтерокиликийцев, оказавших ожесточенное сопротивление римлянам (Cic. Fam., XV, 4, 8–9). Заняв лагерь под Алтарями Александра, недалеко от Исса, на пять дней, войско Цицерона опустошало и грабило Аман (Cic. Att., V, 20, 2–3). Здесь же под Иссом войска провозгласили Цицерона императором (Cic. Att., V, 20, 3; Fam., II, 10, 3).

Успехи римлян прибавили мужества Гаю Кассию Лонгину, отрезанному в Антиохии. Он не только сумел отогнать парфян от столицы провинции Сирии, но и нанес им поражение, перебив многих из них. Военачальник парфян Осак, приставленный Ородом к Пакору в качестве советника по военным делам и пользовавшийся большим влиянием, получил во время отступления рану и умер через несколько дней (Cic. Att., V, 20, 3).

Между тем на Аман прибыл наместник Сирии Марк Кальпурний Бибул, но он потерпел бесславное поражение: потерял всю первую когорту, первого центуриона Асиния Дентона, знатного человека, и много других центурионов этой же когорты, а также военного трибуна Секста Луцилия, сына Тита Гавия Цепиона, богатого и известного человека (Cic. Att., V, 20, 4).

После взятия крепостей римляне укрепились под Алтарями Александра (Cic. Fam., XV, 14, 9), откуда совершали карательные рейды против горцев, живших на киликийской стороне Амана, а затем подступили к хорошо укрепленному городу элефтеро-киликийцев, расположенному на господствующей высоте Амана (Cic. Fam., XV, 4, 9–10). 22 октября 51 г. до н. э. началась осада Пинденисса по всем правилам римского военного искусства — с полной блокадой города, возведением насыпей, навесов, использованием осадных башен (Cic. Fam., II, 10, 3). Элефтерокиликийцы, по характеристике Цицерона, «дикие и храбрые люди, вполне подготовленные к обороне» (Att., V, 20, 5), не повинуются даже царям, принимают беглых и поддерживают парфян. Римляне окружили Пиндениссу валом и рвом, огромной насыпью, навесами, установили высокую башню, множество метательных орудий, расставили массу стрелков. Город был полностью блокирован шестью укреплениями (Cic. Fam., XV, 4, 10). Осада Пинденисса продолжалась целых пятьдесят семь дней. Только после того как все части города были разрушены или подожжены, в день Сатурналий (17 декабря) осажденные капитулировали. Многие из римлян были ранены. Цицерон отдал Пинденисс на разграбление солдатам; но лошадей он сохранил для нужд своего войска. В течение трех дней шла продажа в рабство плененных пиндениссцев, за которых было выручено около 12 млн сестерциев. Были взяты заложники и у тебарцев, соседей пиндениссцев, таких же, как те, «преступных и дерзких» (Cic. Att., V, 20, 5; Fam., II, 10, 3; XV, 4, 10). Как было сказано выше, за успешные боевые действия на Амане Цицерон был провозглашен солдатами императором (Cic. Att., V, 20, 3; VI, 1, 9; Fam., II, 10, 3; PL.ut. Cic., 36). Впоследствии он добивался устроения суппликаций и предоставления ему триумфа за победу на горе Амане (Cic. Att., VI, 4, 2; VII, 3, 2; Fam., VIII, 11; XV, 5, 2; 13, 3). Помпей обещал ему помощь в устроении его триумфа (Cic. Att., VII, 4, 2), однако Цицерон опасался, что Цезарь при посредстве своих трибунов сможет воспрепятствовать празднованию киликийского триумфа (Cic. Att., VII, 7, 4).

Закончив летние операции 51 г. до н. э., Цицерон поставил во главе зимних лагерей брата Квинта, поручив ему карательные действия против киликийцев и управление провинцией. Когорты были сосредоточены во взятых или плохо усмиренных селениях (Cic. Fam., XV, 4, 10). Сам наместник в конце января 50 г. до н. э. выехал в диоцезы в Азии. Префект Квинт Волусий был отправлен им на короткий срок в Кипр, входивший в состав провинции, для осуществления судопроизводства по делам римских торговцев (Cic. Att., V, 21, 6). Это был единственный случай, когда Цицерон делегировал судебную власть своему подчиненному. Выбор был неслучаен: скорее всего, именно Аттик порекомендовал Цицерону Квинта Волусия, бывшего зятем его друга Тиберия. Цицерон также считал Волусия «надежным и удивительно воздержанным человеком» (Att., V, 21, 6). Цицерон обучал его красноречию, и впоследствии тот с блеском вел защиты (Cic. Fam., V, 10 а, 2). Между тем Цицерон в течение февраля — мая 50 г. до н. э. осуществлял судебные процессы для жителей Кибиры, Апамеи, Синнады, Памфилии, Ликаонии и Исаврии (Cic. Att., V, 21, 6–9).