— Хорошо, я прощаю тебя. Зачем ты приехал?

Его брови приподнялись, и она поняла, насколько резок ее тон.

— Я хотел с тобой поговорить. Мы можем войти?

Нет! Ее гостиная слишком мала, и он целиком заполнит ее. А ей необходимо дышать, сохранять трезвую голову, когда они будут разговаривать.

— Лучше устроимся здесь.

Элли направилась к дивану и села. Все ее поведение свидетельствовало о том, что она не хочет, чтобы он сел рядом с ней. Поэтому Крис, пожав плечами, опустился в плетеное кресло-качалку, стоявшее справа.

— Если ты собираешься обсуждать опекунство над ребенком, то лучше позвать моего адвоката… — начала она.

Крис покачал головой, и прядь волос упала ему на лоб. Ей безумно хотелось откинуть ее назад, но она крепко сжала кулаки.

— Нет.

Элли растерялась, мысли вихрем закружились в ее голове.

— Тогда в чем дело?

Крис вытянул ноги перед собой и почти коснулся ее обнаженных ног. Она быстро поджала ноги под себя.

— Мне хотелось бы поговорить о мифологии.

Этого она никак не ожидала.

— О мифологии? Серьезно?

Он кивнул:

— Например, я никогда не рассматривал Одиссея с точки зрения Цирцеи.

Это был какой-то безумный разговор, но Элли решила включиться, в игру. Может, ей все-таки удастся понять, чего он хочет.

— Но все-таки Одиссей — главный герой, — пробормотала она, — и заслужил, чтобы с ним обращались как с героем.

— Ну, поскольку тебе не известен секрет, как превращать мужчин в свиней, признайся, что ты не Цирцея, — заявил в ответ Крис.

— Э… — Медсестра в госпитале сказала, что мозг его не поврежден, но сейчас Элли стала сомневаться в этом.

— А поскольку я не Одиссей, — продолжал он, — и не собираюсь бросать тебя и ребенка, можем ли мы оставить миф в покое?

— Крис, я не понимаю, о чем ты говоришь. Я всего лишь…

— Я люблю тебя, Элли.

Сердце сделало пару толчков — и замерло. Волны счастья забурлили в груди. Крис любит ее! Ей захотелось броситься в его объятия!.. Нет! Элли закрыла глаза, чтобы не видеть эти потрясающие глаза цвета морской волны. Это прекрасно, но ничего не меняет.

— У нас не получится.

Открыв глаза, она заметила, как удивлённо изогнулась его светлая бровь.

— И это твой ответ мужчине, который объясняется тебе в любви?

— Я, конечно, ценю твое признание, однако любовь и хороший секс — это совершенно разные вещи…

Крис ухмыльнулся:

— Но они прекрасно сочетаются. — Элли открыла было рот, чтобы ему возразить, но Крис быстро продолжил, уже серьезно: — Я знаю, ты считаешь, что я такой же, как твой бывший.

Элли возразила:

— Я оцениваю только наши взаимоотношения. И этой информации мне хватает, чтобы принять решение.

— Но, мой маленький бухгалтер, учтен ли тобою тот факт, что ты любишь меня, а я люблю тебя?

Элли опустила голову и промолчала. Крис вздохнул и придвинул к ней ближе кресло-качалку:

— Что? Нечего ответить? Ну хорошо. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Я уже люблю нашего ребенка и буду воспитывать его. Я даже готов смириться с твоей семьей или заступиться за тебя, если понадобится.

Эти слова лавиной обрушились на Элли, вызвав слезы на ее глазах. Похоже, он говорит искренне. Но она по-прежнему молчала. Крис нахмурился.

— Может быть, вот это тебя убедит? — Он вытащил из заднего кармана джинсов сложенный листок и протянул ей.

Слезы застилали глаза, и Элли потребовалась минута, чтобы разобрать написанное. Это был пресс-релиз. «Веллс рейсинг» объявляла о том, что будет совершена еще одна попытка установить мировой рекорд в одиночном кругосветном плавании. Сердце Элли больно сжалось.

— Вчера мы сделали официальное заявление, и все газеты напечатали эту новость.

— Это… это… великолепно, Крис. Я желаю тебе удачи.

Это же нож в ее сердце, разве он не понимает? Но Крис, откинувшись на спинку, непринужденно качнулся в кресле. Элли стала просматривать текст.

«Спонсорами являются верфи ОВД… Парусное судно „Дэгни“, снабженное самым современным навигационным оборудованием, под управлением известного всему миру мореплавателя Джона Форсайта…»

Подождите. Кто же отправится в кругосветку? Джон Форсайт? Элли вопросительно взглянула на Криса.

— Ты не знакома с Джоном. Он не был на последних гонках, потому что находился в Шотландии, на международной встрече яхтсменов. Превосходный моряк. Он давно уже жаждет установить мировой рекорд.

Элли охватило смятение.

— Но я думала, что это ты хочешь установить мировой рекорд.

Крис поймал ее руку, и пальцы их сплелись.

— Да. Но больше всего я хочу быть с тобой. — Он сказал это очень искренне, и Элли поняла, что так оно и есть. По телу ее разлилось тепло.

— Крис, я не просила тебя сделать это.

— Да, не просила. Я раньше ни к кому не прислушивался, и мне не приходило в голову взглянуть на ситуацию твоими глазами. Я всегда все решал сам и забыл, что мы с тобой должны быть командой.

— Ты отказался от соревнований ради меня?

Его губы изогнулись в улыбке.

— Я этого не говорил. От кругосветного плавания отказался, да. А от участия в соревнованиях… ну… Скажем так: этот вопрос открыт для обсуждения.

Он нежно сжал ее руку при этих словах, и она улыбнулась. Элли была так счастлива, что не могла говорить.

— Элли?

— Я люблю тебя.

Радость осветила его глаза, и они стали темно-синими, как Карибское море. Потянув ее за руку, Крис усадил ее к себе на колени и поцеловал в губы. Этот поцелуй проник в душу, заживил старые раны. Элли прижала его голову к себе. Она пожелала, чтобы эта минута никогда не кончалась, но Крис неожиданно задвигался.

Откинувшись назад, она взглянула на него:

— Только не говори мне, что я стала слишком тяжелой.

— Нисколько, — пробормотал он, снова ища ее губы. — Я думал, что ты захочешь вернуть это себе.

В руках его сверкнул медальон. Элли улыбнулась, когда он застегнул замочек.

Крис поиграл с медальоном, который красиво лег между ее грудей, и воздух неожиданно наэлектризовался. По телу ее прошла дрожь, и Элли почувствовала желание. Она провела рукой по мускулистой груди Криса и сказала:

— Пойдем.

Улыбнувшись, Крис помог ей подняться. Встав рядом с Элли, он нежно поцеловал ее в лоб.

И неожиданно все встало на место. Любить Криса оказалось гораздо легче, чем предполагала Элли.