Последние слова только усилили подозрения Линды. Чтобы двое штатных уборщиков с хорошей выслугой уволились одновременно? Значит, Карлоса с Ракимом вынудили уйти. Или просто уволили – за отказ ходить по струнке. Джоди с Энрике наверняка состряпали какой-нибудь предлог для увольнения.

– Ну, в любом случае школа выглядит замечательно. – Линда пошла дальше.

На самом деле школа уже не казалась Линде замечательной. Хорошее настроение пропало. Она решительно устремилась вперед, не глядя по сторонам, и не убавила шаг, пока не услышала за спиной жужжания отъезжающей мототележки. Тогда Линда остановилась и подняла глаза на окна второго этажа. Несмотря на белый день, возвращаться в класс было страшновато. Диана с Фрэнком, не говоря уж о Рее со Стивом, почти убедили Линду в том, что ей все померещилось. Однако образ неподвижного седовласого мальчика так и стоял перед глазами. Страх тоже никуда не исчез. Ночью Линде даже приснился кошмар про незваного гостя. Она проснулась в тот миг, когда отчетливо разглядела лицо мальчика, – мокрая от пота, готовая завопить от ужаса. Слава богу, подробности этого жуткого лица стерлись из памяти вместе со сном.

– Тебя проводить?

Линда посмотрела назад, увидела Рея.

– Пойдем, – предложил он. – Мне тоже наверх. Проверим твой класс.

Она ответила благодарной улыбкой. Рей над ней не смеялся, и это придало Линде уверенности. Они вместе поднялись по лестнице, затем бегло осмотрели кабинет. Ничего необычного, ничего странного. Линде сразу стало намного легче.

– Спасибо тебе большое!

– Друзья всегда помогают друг другу, – кивнул он.

– Где-то я об этом слышала, – улыбнулась Линда.

Она занялась подготовкой к занятиям и едва начала писать на доске задание для первого урока, как Рей вернулся. Выглядел он расстроенным, на лице застыло выражение гадливости.

– Линда?

Больше Рей ничего не сказал, лишь поманил ее за собой. В животе у Линды неприятно засосало, и она проследовала в кабинет к Рею.

На его столе красовалась кучка фекалий.

Линда зажала рот рукой, вылетела назад в коридор.

– Ну, по крайней мере мы выяснили, что с ума ты не сошла, – попробовал пошутить Рей.

– Ты думал, я сумасшедшая?!

– Нет, конечно. Неудачная шутка. – Он скосил глаза на свой стол, скривился. – Надо вызвать уборщика.

– Отведи ребят в библиотеку, пока тут все уберут.

– Смеешься? Фашистка нас и на порог не пустит. Скажет, надо было предупреждать за два дня, как минимум.

– А ты заявись туда, и всё.

– Она мне голову откусит!

– Так-так, – сказала Линда. – Выходит, привидений ты не боишься, зато боишься нашей библиотекарши?

Рей нахмурился.

– Привидений? Думаешь, ты видела призрака?

– Не знаю. Может быть.

Рей глянул на свой стол.

– Это сделал не призрак. Скорее уж какой-то недовольный ученик. – Он подошел к телефону на стене. – Пора докладывать.

– Удачи.

Линда вернулась к себе и на всякий случай еще раз осмотрела кабинет. Ничего странного не обнаружила, все вещи были на своих местах, и она вновь взяла мел.

В середине второго урока в класс из канцелярии явилась помощница учителя. Ребята подняли головы от книг и дружно уставились на девушку. Та смущенно пересекла кабинет и вручила Линде запечатанный конверт.

– Не отвлекаться, – напомнила та ученикам.

Ребята со вздохом вернулись к книгам, девушка вышла, а Линда вскрыла конверт.

Внутри лежала служебная записка от директора.

Уважаемая миссис Уэбстер!

Жду у себя в кабинете сразу по окончании вашего последнего урока. Я хотела бы обсудить с вами несколько важных вопросов.

Благодарю за сотрудничество.

Сегодняшняя дата, подпись директора и буквы «ск» – «снята копия» – в уголке. Значит, Бобби тоже приложила к посланию руку.

Линда перечитала его еще раз. Ей не понравились ни официальный тон приглашения, ни то, что оно было сделано в письменном виде, поэтому на перемене она спустилась на кафедру, позвонила Лайлу Джонсу, председателю учительского профсоюза, и попросила, чтобы ее сопроводил на встречу представитель профсоюза.

За обедом Линда в комнате отдыха рассказала о приглашении всем, кому смогла, – вдруг кто-то что-то знает? Однако коллеги были озадачены не меньше нее. Один только Джозеф Карр, преподаватель музыки, сидел на диване молча, загадочно улыбался и в разговоре не участвовал.

– Послушай, – наконец спросил у него Рей, – когда там следующее заседание вашего организационного комитета?

– Не организационного, а уставного. Это закрытая информация.

Остальные недоуменно переглянулись.

– Позволь-ка, – вступил Алонсо. – Все мы кровно заинтересованы в делах школы, все имеем право голоса. От нас не должно быть секретов.

Карр загадочно улыбнулся.

– Мы обсуждали твое дело, – сообщил он Линде. – Но подробности я разглашать не могу.

– Мое дело? Какое еще дело?

Карр хохотнул и указал на часы.

– О, гляньте-ка на время.

Он встал и направился к двери. Его проводили дружным молчанием.

– Возьми с собой представителя профсоюза, – посоветовал Алонсо.

Остальные закивали.

– Не сомневайтесь, так и сделаю.

Представитель профсоюза, Бойд Мерритт, после уроков ждал Линду на кафедре.

– Информации маловато, – изучив записку, заключил он. – Вы догадываетесь, о чем пойдет речь?

Линда помотала головой.

– Я с самого начала выступала против реформы Тайлера, и Джоди затаила злобу. Что еще?.. – Она пожала плечами. – Больше ничего в голову не приходит. Наказывать меня уж точно не за что.

– Ну что ж, разберемся на месте, – сказал Бойд. – Только позвольте вести разговор мне. Ваше дело – своего рода прецедент. Насколько мы знаем, мисс Хоукс выбрала вас наобум, чтобы преподать нам урок. Она жаждет устроить показательную порку с той самой минуты, как было принято решение о независимости школы Тайлера. Возможно, ваш директор просто желает надавить на нас авторитетом.

– Возможно, – кивнула Линда. – Но меня выбрали не наобум. Джоди я не нравлюсь. Если она найдет способ от меня избавиться, то непременно его использует.

– Потому-то беседу лучше вести мне.

Линда с Бойдом направились в канцелярию. Школа стояла тихая, чересчур тихая. Раньше седьмой урок был свободным часом, выпускники его любили. Обычно они слонялись по двору – ждали автобус или друзей, просто гуляли и болтали друг с другом. В этом году правила ужесточили, и безмолвный двор стал каким-то неприветливым. Линде сделалось неуютно. Она глянула в просвет между библиотекой и первым учебным корпусом: там уже выросла приличная стена. Словно на территории тюрьмы или психбольницы.